Да будет свет... - Анатолий Федорович Дьяков

по кладбищу. Мы постояли у могил русского писателя Ивана Алексеевича Бунина и балерины Матильды Феликсовны Кшесинской. Бросилась в глаза идеальная ухоженность территории. На могилах «дроздовцев» мы прочитали слова-молитву: «Боже, прости и спаси Россию». Далее следовали могилы чернышевцев, офицеров подразделений контрразведки белой армии. За мемориалом белого движения — надгробия казаков-белоэмигрантов. В центре скорбного поля — большой черный круглый камень со встроенным наверху крестом, а на нем слова: «…и поглотила казака чужбина». Могилы кадетов выглядят так же чисто и невинно, как помыслы и мечты тех юношей, что сложили свои головы в бессмысленной братоубийственной бойне…

Участие в международных организациях позволяло Минэнерго СССР успешно расширять научно-технические и экономические контакты на уровне различных фирм, и часто эти контакты перерастали в двусторонние соглашения и контракты. А самое главное — эти контакты развеивали негативную информацию о нашей стране, о ее людях, особенно в тех уголках земного шара, с которыми у нас до перестройки по тем или иным причинам не было связей.

В 1990 году заседания исполнительного комитета и административного совета CIGRE проходили в Австралии — сначала в Сиднее, а затем в Брисбене. Перелет через экватор занял более тридцати восьми часов с посадками в Дакаре и Сингапуре. Австралийский континент для подавляющего большинства советских людей был, пожалуй, одной из самых малоизвестных частей земной суши. Его земля обильно полита кровью коренных австралийцев, которых англичане подвергли массовому истреблению в ходе колонизации, начавшейся в конце XVIII века. До середины XIX столетия Великобритания направляла сюда в ссылку нарушителей закона. Заселена Австралия преимущественно переселенцами из Великобритании, на стороне которой австралийцы воевали в ходе 1-й и 2-й мировых войн.

Национальная энергосистема Австралии объединяет пять штатов: Куинсланд, Новый Южный Уэльс, Территория Австралийской Столицы, Виктория, Южная Австралия. Установленная мощность генерирующих станций по всей Австралии составляет 37 206 МВт, из них 29 817 МВт приходится на ТЭС, а 7389 МВт — на ГЭС. В качестве первичного энергоносителя используются: уголь — 91%, гидроресурсы — 4%, газ — 3%, мазут — 1%.

Мы с Миролюбовым прилетели в Сидней рано утром. Этим же рейсом в столицу Австралии прибыла другая советская делегация из десяти человек во главе с первым заместителем министра энергетики и электрификации СССР по строительству В. И. Садовским. Она должна была принять участие в заседании исполкома Международной комиссии по большим плотинам (ICOLD). В состав этой делегации входили депутат Верховного Совета СССР, бывший заместитель министра энергетики и электрификации СССР Георгий Иванович Тихонов, начальник подотдела отдела энергетики Госплана СССР Л. Н. Торопов и другие.

Эта командировка запомнилась мне сразу несколькими казусами. Еще в Москве нас предупредили, что в Австралию нельзя ввозить продукты питания. Но сумма суточных была так мала, что тратить их на еду было просто кощунственно. Поэтому каждый запасался, чем только мог, теша себя одной мыслью — «проскочить» таможенный досмотр. У меня был дипломатический паспорт с дипломатической визой, поэтому мой багаж досмотру не подвергался. У В. И. Садовского, Г. И. Тихонова и Л. Н. Торопова тоже были дипломатические паспорта, но с обычной визой.

Первым к стойке таможенного контроля подошел Торопов. Он открыл свой чемодан, доверху наполненный консервами и другими съестными припасами. Служащая таможни все его банки — одну за другой — побросала в черный виниловый мешок. Очистив чемодан, она подняла голову и взглянула на стоявшего перед ней крупного руководителя из страны Советов. Видимо, в душе у нее шевельнулась жалость. Она улыбнулась, подвинула Торопову его пустой чемодан, а затем протянула ему мешок с продуктами. Садовский и Тихонов мгновенно сориентировались и во избежание унизительной процедуры передали свои чемоданы помощникам, которые прошли досмотр без всяких осложнений.

Мы добрались до гостиницы, которая стояла напротив знаменитого театра, построенного в форме парусного корабля, символа города Сиднея. Там нам было уготовано новое испытание. Мне, заместителю министра, уровень расходов на проживание в гостиницах не регламентировался, а вот Миролюбову, работнику ГКНТ СССР, для этих целей на сутки выделялось всего 80 австралийских долларов. За такую сумму номеров в гостинице не оказалось — все свыше ста. Что тут будешь делать? Пришлось мне брать коллегу в свой номер, что вызвало у обслуживающего персонала недоуменные улыбки. По западным понятиям, в одном гостиничном номере обычно селятся мужчины, имеющие вполне определенные наклонности. С «суточными» у нас тоже было не густо — по 24 доллара, что едва хватало на один самый дешевый завтрак «Континентал».

Вечером по приглашению министра энергетики и минеральных ресурсов Австралии мы присутствовали на концерте в том самом театре, выполненном в виде галеона, уплывающего в страну эльфов. По мнению специалистов, Сиднейский оперный театр — единственное здание XX века, которое можно поставить в один ряд с такими великими архитектурными символами, как Биг-Бен, Статуя Свободы, Эйфелева башня, Айя-София и Тадж-Махал.

Концерт, который мы прослушали, состоял из трех отделений. В первом отделении звучала музыка аборигенов Австралии, во втором — мировая классика, а в третьем наш слух порадовали мелодии вальсов обоих Иоганнов Штраусов (отца и сына). В ложе рядом с австралийским министром по одну сторону сидели мы с Миролюбовым, а по другую — президент CIGRE Уайт с супругой. У американки был неплохой слух, и она с удовольствием напевала мелодии вальсов вместе с хозяином принимающей стороны.

После концерта мы перешли в ресторан, где в нашу честь был дан ужин. Расселись по шесть человек. Мы оказались за одним столом с австралийским министром энергетики и минеральных ресурсов. Супруга президента CIGRE, находясь под впечатлением услышанного на концерте, продолжала напевать. Ко мне обратился министр Австралии:

— Профессор Дьяков, а у вас в России поют?

— Конечно! — засмеялся я. — Россия — музыкальная страна.

— Вы лично поете? — продолжал допытываться мой собеседник.

— Да.

— Чему отдаете предпочтение?

— Люблю лирические песни, — признался я.

— Вы можете сейчас что-нибудь нам исполнить?

— Пожалуйста, — сказал я и, немного подумав, затянул песню из кинофильма «Гибель резидента».

Под сводами ресторана зазвучали русские слова: «Я в весеннем лесу пил березовый сок…» Пропев один куплет, я замолк. Меня попросили спеть еще раз. В это время за моей спиной уже разместился оркестр ресторана. Собравшись с духом, я вновь запел. Оркестр, что называется «на ходу», подобрал мелодию, и я допел песню до конца уже под его аккомпанемент. Гости ресторана бурно аплодировали, благодарил меня за исполнение и австралийский министр. Так в далекой Австралии мне пришлось экспромтом пропагандировать русскую песенную культуру.

Глава 39

Путь к развалу

По мере того, как наша страна становилась все более открытой, международное сообщество внимательно присматривалось к содержанию перестроечных