Наагатинские и Салейские хроники - Екатерина Ивановна Гичко

– Вы нам очень помогли, господин Зразый, я в неоплатном долгу перед вами, – господин Иерхарид склонил голову, и парень дико смутился.

– Что там… Меня же учитель попросил, а у меня в свою очередь перед ним огромный долг. Если не он, сидеть бы мне… – Зразый осёкся, а взгляд оборотня с серебристой косой стал ещё более заинтересованным.

– Все мы имеем глупость по молодости совершать… глупости, – Узээриш хмыкнул. – Присаживайся, выбирай любой табурет. Не стесняйся, вся изба в нашем распоряжении. Викан обещался добыть перекусить…

– Уже как час пропал, – холодно напомнил Ранхаш.

– Ну… – Узээриш понимающе приподнял брови, – не будьте строги к брату. Вдовушки порой равнодушны к деньгам, если есть что-то поинтереснее. Уверен, он старается ради нас. Да ты присаживайся, присаживайся.

Зразый осмотрелся, задержал взгляд на печной скамье, но всё же взял один из табуретов. Может, Ссеверасс сам сообразит присесть рядом, а не маячить за спиной.

– В последнем послании ты говорил, что тебя выперли из монастыря?

– Не выперли. Дед Цыбай… – Зразый помешкал, – хороший такой дедок из младших жрецов. Он вывез за стены якобы за дровами и велел идти куда подальше, мол, чтобы под раздачу не попал.

– Все они хорошие до поры до времени, – Узээриш, прищурившись, выискивал на листе среди семидесяти трёх имён Цыбая. – А, вот. «Младший жрец по хозяйственной части, отслужил при монастыре шестьдесят три года…» О, солидный срок!

Зразый приуныл.

– Так, «…допрошен… н-н-н-н…» – пробежав глазами до конца листа, хайнес нашёл, что искал. – «Отпущен после допроса. По предписанию осел в деревне Кожжи, откуда в течение двух лет права съезжать не имеет».

Парень приободрился.

– Похоже, и вправду неплохой дедулечка, раз через Вахеша прошёл. Я тебя к чему позвал. Ты там долго тёрся, братьев знаешь. Характеристика нужна по семи. Взгляни.

Зразый принял протянутый лист и сразу увидел отмеченные крестиками имена.

– С братом Машем почти не пересекался, – покачал головой парень, – а по остальным кое-что могу сказать.

– Я же говорил, что парень ясность внесёт, – торжествующе хлопнул в ладоши Узээриш, будто с ним кто-то спорил. – Эх, и награда тебе полагается! Сообразительный малый, а такие оборотни очень высоко ценятся.

Хайнес говорил что-то ещё, расхваливая смелость и удаль Зразыя, а парень, не отрываясь, смотрел на имя, густо обведённое чернилами и написанное наверху среди самых важных братьев монастыря.

«Привратник Темаш»

Ссеверасс, когда не боялся, отличался жуткой болтливостью. Рот его не закрывался, мальчишка задавал тысячи вопросов один странней другого.

«Почему камни несъедобные?»

«Потому что они камни!»

Чтобы хоть немного отдохнуть от непрестанного потока вопросов, Зразый просил его рассказывать всё, что он знает о мире смертных. И удивился, когда Ссеверасс начал рассказывать ему сказки и легенды. Он знал их в невероятном количестве и мог рассказывать долгими часами.

«Брат Темаш знает ещё больше»

Несмотря на раскрывшееся предательство привратника, Ссеверасс остро по нему тосковал. Темаш единственный, кто всегда был рядом. Он кормил и поил духа, развлекал его, читал книжки, пел песни. А ещё он иногда занавешивал окна, за что ему попадало от настоятеля.

Напротив имени привратника стояла корявая приписка.

«Признаки помешательства. Ссылка в рудники или в лечебницу?»

Стоящий за спиной Зразыя Ссеверасс шумно вздохнул и испуганно затеребил парня за рукав. Зразый даже рассердился на него. Он-то что мог сделать? Темаш был одним из тех, кто сознательно поддерживал ложь ордена Типиша. Его никоим образом не оправдать…

В голове, словно в издёвку, зазвучал густой пьяный бас: «Папенька… папенька…».

Зразый закусил губу.

– Господин, – тихо обратился он к хайнесу, – а можно мне самому попросить награду?

Мужчины разом посмотрели на него.

– Моя просьба покажется вам дикой, но я хотел бы свободы для этого оборотня, – Зразый положил лист на стол и ткнул пальцем в имя Темаша.

– Что? – ноздри Узээриша разгневанно раздулись. – Ты ведь соображаешь, о чём просишь?

– Я прошу отпустить одного из важнейших преступников по делу об ордене Типиша.

Повисла тишина. Зразый почесал затылок, кашлянул, судорожно пытаясь подобрать слова, чтобы объяснить свою просьбу, и ругаясь на себя за мягкосердечие.

– Он уже совсем старик и пошёл на это от безысходности. Он же с оторванными корнями, один из тех, кто потерял всех близких во время очередной стычки между влиятельными семьями. Своё наказание он отбыл ещё до совершения преступления.

– Хочешь сказать, что теперь все, кто имел несчастье пережить беду, могут преступления совершать? – прищурился Риш.

– Да жалко мне его! – Зразый растерял былое красноречие. Если бы он действительно сильно переживал за судьбу привратника, может, ещё бы и извернулся, нашёл слова. А так путался, мямлил и сам не понимал, зачем ему это. – Я тоже потерял семью в такой же сваре и очень хорошо его понимаю. Мне-то повезло, меня жрец Ваирака на поруки взял, два года своим хлебом кормил. Так я жрецом стать и хотел, так мне понравилось быть частью большого и дружного жреческого ордена. Рад был, что рядом кто-то оказался, кому моя судьба не безразлична и кому я сам хоть чем-то, но помочь могу. А брату Темашу вот не повезло. Но он раскаялся. С чего пить вообще начал? От вины и начал. Да и мне совестно. Я всё ж слабостью его и воспользовался, – Зразый нахмурился.

– Это никак невозможно! – категорично отрезал Риш.

– Подожди, – осадил его отец, всматриваясь в бумагу. – Что там с помешательством?

– На допросе нёс чепуху, что в подвале часовни содержался дух, который всех лечил, – поморщился Риш, – а он при нём привратником был и врал ему, что мир смертных – место ужасное, и постоянно держал мальчишку в страхе. Так и называл духа, мальчишкой. Ну где это видано, чтобы всевидящего духа можно было так обмануть?

Зразый изо всех сил сдерживал себя, чтобы не бросить взгляд на Ссеверасса.

– Ещё что-то про своего отца говорил, мол, он его корил за обман… Много несуразностей рассказал. Ещё и с последних возлияний никак не просохнет. Не поймёшь, где бредит, а истину говорит.

– Все мы обманщики, – тихо протянул Иерхарид. – Они обманывали нас, я связался с ними с целью обмануть их… Но мне есть за что поблагодарить их.