Наагатинские и Салейские хроники - Екатерина Ивановна Гичко

торопливо повернулась к нему и осмотрела в блеклом сиянии светляка, с жадностью подмечая знакомые черты и задыхаясь от вида шрамов. Она подалась вперёд, обвивая шею мужа руками, и с придыханием прошептала:

– Иер, я хочу мучений.

Плечи мужа закаменели. На пару мгновений он замер, а затем с его губ сорвался стон.

– Ришенька, – руки крепко обхватили тонкое тело, – моя Ришенька. Боже, как я рад. Риша…

– Поцелуй… поцелуй меня… – требовала лисичка. – Нет, сперва посмотри на меня. Да, вот так!

Она обхватила лицо мужа ладошками и взглянула в его глаза.

– Какое счастье помнить тебя… – Риша задыхалась от восторга, дыхание сбивалось, разнообразные желания теснили грудь. – Боги, что с тобой произошло? Сними! Сними это!

Дрожащими руками она начала судорожно стягивать с Иера одежду.

– Я поцелую всё… они больше не будут болеть, – Риша с жадностью начала выцеловывать шрамы на плечах Иера, дрожащее от дыхания горло и подалась вперёд, поваливая мужа на пол.

Горячечный шёпот, сбивчивое дыхание и звуки торопливых поцелуев наполнили комнату. Одежда полетела на пол.

– Я поцелую всё… всё…

– Моё мучение… – сладко и жарко выдохнул Иер.

Викан, что-то сдавленно ворча под нос, вышел на крылечко и осмотрелся, размышляя, куда бы ему податься. Взгляд упал на мрачного хайнеса, сидящего на крылечке соседнего дома в стоптанных валенках и наброшенном на плечи тулупе.

– И чего не спите, дарен? – спросил Викан, подходя и усаживаясь рядом с Узээришем.

– Отец с Ришей, похоже, решили начать создавать новые воспоминания, – с отвращением выплюнул Риш. – Сам-то чего шляешься?

– Да потому же, – скривился Викан. – Я вообще не понимаю, как с этой темпераментной парочкой можно в одном доме жить! – оборотень с негодованием посмотрел в сторону избы, в которой ему полагалось ночевать.

Мужчины слаженно вздохнули и задумчиво посмотрели на сидящих у костра оборотней.

– А ты вроде за едой ходил? – припомнил Риш. – К вдовушке.

– К вдовушке сердешный нежданно нагрянул, – поморщился Викан. – Пришлось через окно сигать.

– Так она ж вдова? – удивился Узээриш.

– Но поклонника-таки имеет.

Хайнес фыркнул, насмешливо посмотрел на Викана, а затем и вовсе расхохотался. Ему вторил такой же заразительный смех Вотого.

Неделю спустя

Зразый нетерпеливо притоптывал у околицы и то и дело вытягивал шею, чтобы посмотреть, не идёт ли. Утречко выдалось отменно морозным, даже у Ссеверасса порозовели ладошки, и Зразый ему свои рукавицы отдал. А то отморозит ещё пальцы…

Когда на улице замаячила внушительная фигура, Зразый уже хотел плюнуть и пойти выяснять, отпустят ли сегодня Темаша или нет. А то ещё немного, и в штанах зазвенит!

Ссутулившийся привратник шёл не торопясь. На приплясывающего парня он взглянул лишь мельком, даже не узнав. Да и виделись ли они нормально хоть раз, не считая времени, когда старик был опьянён Незабудкой?

Он уже почти прошёл мимо, когда Зразый его окликнул:

– Брат Темаш.

Привратник остановился и без интереса посмотрел на парня. Зразыю показалось, что тот постарел лет на пятьдесят. Лицо осунулось, глаза запали, спина сгорбилась, а в походке, ранее по-медвежьи неуклюжей, но сильной, появилось старческое расшаркивание.

– Тут кое-кто видеть вас желает… Ну чего прячешься? – Зразый будто кого-то из пустоты выдернул. – Давай, появляйся.

Рядом с парнем появился мальчишка лет пятнадцати. Тепло одетый, с большими испуганными голубыми глазами и криво заплетённой белой косой. Темаш ахнул и пошатнулся, роняя на землю тощий мешок. Губки мальчишки задрожали, и он, расплакавшись, бросился к привратнику. С разбегу уткнулся лицом в его необъятное брюхо и попытался обнять. Темаш в ответ прижал его к себе широченными ладонями и неверяще уставился на белобрысый затылок.

– Брат Темаш, я так боялся за тебя, – плакал Ссеверасс.

Губы привратника задрожали, осунувшееся лицо ожило, и старик торопливо утёр глаз.

– Прости ты меня, – выдавил он из себя. Горло перехватило. – Я ж тебе врал стока времени… Стращал… Запугал вусмерть. Прости ты меня…

Вместо ответа Ссеверасс лишь крепче вжался лицом в живот привратника и впился пальчиками ему в бока.

– Боги, да ты же и злиться не умеешь, душа чистая, – Темаш заплакал уже не скрываясь. – Я тебе такую злобу причинил, а ты…

– А я к тебе хочу, – шмыгал носом Ссеверасс.

– Ну вот и прекрасно, – выдохнул Зразый. – Ты уж, старик, в этот раз позаботься о нём нормально. Без запираний там и всяких стращаний. Покажи, что мир у нас прекрасный. Давай, не оплошай! Теперь вот на самом деле позаботься о его желаниях. Ещё раз такого шанса не выпадет. Бывай, Ссеверасс! Кончай слёзы лить, твоя хорошая жизнь только начинается.

– Куда ты? – Ссеверасс мгновенно отлип от брюха привратника и испуганно уставился на Зразыя.

– Пора мне. Ну сколько нам ещё вместе ходить? – парень развёл руками. – Пора расходиться и идти своими путями.

– Не бросай нас, – Ссеверасс было шагнул к нему, потом вернулся и вцепился обеими ладошками в широченную ладонь привратника.

– Дедушка Темаш… называй его теперь так… тебе во всём поможет, – заверил его Зразый, отступая. – Не пугайся, я вам совсем не нужен.

– Н-не уходи, – голос Ссеверасса отчаянно задрожал.

Но Зразый отвернулся и торопливо зашагал прочь. С лёгким сердцем.

Ну, почти с лёгким.

Зразый стиснул зубы, чувствуя, как душу когтями разрывают чудища из снов Ссеверасса. Да, мальчишке снились сны. Чаще всего плохие. Он просыпался, плакал, а потом опять засыпал у него под боком.

– Брат…

Дрожащий голос ножом полоснул сердце.

– Не уходи… пожалуйста…

Зразый часто-часто заморгал. Ну что он может дать мелкому духу? Ни семьи, ни дома, ни заработка… Ничего за душой! Как он его растить будет? У деда Темаша хоть опыт есть, до внуков дожил.

И пережил…

– Брат… – плачущий Ссеверасс смотрел то на уходящего Зразыя, то на деда Темаша и, казалось, разрывался между ними.

Привратник стиснул ладошки мальчишки, подобрал мешок и тяжело, но уверено зашагал вслед за Зразыем.

Парень обернулся и ошалело уставился на нагоняющую его парочку. Поступь деда Темаша приобрела прежнюю медвежью неуклюжесть и силу. Он вроде и не торопился, хотя Ссеверасс нетерпеливо тянул его вперёд, но расстояние неумолимо сокращалось.

– Эй, вы чего за мной идёте?! – возмутился Зразый. – Не идите!

И припустил прочь