Моя неотложная помощь - Ольга Ивановна Коротаева

стоит Власов и, засучив рукава белоснежной рубашки, аккуратно нарезает хлеб. Мужчина ни на секунду не отвлекается при моём появлении, продолжая аккуратно орудовать ножом.

Тёма принюхивается к кастрюле и сообщает:

– Кажется, уже всё.

– Отличная работа, напарник! – Марк поворачивается, подхватывает его под мышки и, подняв, сажает за стол. – Дальше я сам.

Вынимает из кастрюли пакет с чем-то жёлтым и переносит на разделочную доску. Вскрыв целлофан, нарезает воздушную массу на куски. Разложив по тарелкам, хлопает в ладоши:

– Мой фирменный омлет с овощами, сваренный в пакете, готов! Можно приступать к завтраку.

И поворачивается ко мне, будто только что увидел:

– Доброе утро, плакса. Садись кушать.

– Не хочу, – отказываюсь я.

Но тут до меня доходит умопомрачительный аромат, который будит слишком много приятных воспоминаний. Марк готовил омлет в пакете каждый раз, когда я была расстроена, и после еды у меня всегда улучшалось настроение. Поэтому сейчас не хотелось признавать, что соскучилась по незамысловатому блюду. Но тело предаёт меня!

– Оно и слышно, – хмыкает Власов.

– Мам, у тебя в животе бурчит, – обвиняет ребёнок.

– Знаю, – приходится признать.

Подхожу к столу и сажусь на стул, но к омлету притрагиваться не спешу, чтобы ещё немного потянуть со своим поражением. Смотрю на Марка:

– Где Женя?

– Ушёл. С вещами! – заявляет тот и принимается за еду.

Не верю своим ушам. Неужели Женя сдался? Понял, что никогда его не прощу? Ушёл из дома? Вспоминаю розы и настойчивое желание показать, какой он незаменимый. Нет, такого быть не может. Скорее всего, бывший уехал в больницу, ведь он так дорожит своим лицом. Поэтому резко уточняю:

– И ты видел, как он вывозил свои вещи?

Власов хмыкает и, дожевав, поднимает голову. Обжигает меня ироничным взглядом и тихо отвечает:

– Более того. Я помог ему их вывезти.

Замечаю крошку омлета на его губах и едва не тянусь, чтобы убрать её, но останавливаю себя. Вот ещё! Возомнит себе невесть что. Отрываю взгляд от лица Марка, опускаю на его руки, чтобы не решил, будто вспоминаю наши жаркие поцелуи.

Но при виде сильных мускулистых предплечий с кружевом выступающих вен представляю Власова пять лет назад. Он всегда следил за своим телом, утром отжимался по сто раз, а вечером выходил на пробежку. Возвращался влажный, и от Марка так приятно пахло мускусом и озоном, что я сразу тянула его в спальню, где мы долго занимались любовью…

– Рукава раскатай, – ворчу и, уткнувшись в тарелку, поясняю: – А то будут мятые. Я тебе рубашку гладить не намерена!

Приходится есть омлет, чтобы скрыть внезапно всколыхнувшиеся во мне воспоминания. Но забытый вкус любимого блюда делает всё лишь хуже.

– Мам, он посадил дядю Женю на чемодан и прокатил по лестнице! – восторженно заявляет сын, и я давлюсь от неожиданности.

Кашляю, и Власов вскакивает, осторожно похлопывая меня по спине, а Артёмка продолжает с упоением вспоминать, как его отчим, оседлав чемодан, будто необъезженного коня, выдал клич, словно он из племени команчей!

– Обожает читать про индейцев, – сиплю я и поднимаюсь, отстраняя мужчину. – Как бы на работу не опоздать. Тёма, одевайся, пора в садик.

– Я не доел! – возмущается Тёма. – Мам, это вкуснее, чем ты готовишь.

– Пусть ребёнок позавтракает, – вступается Марк.

Вот зря Власов влез, особенно после того, как мой сын похвалил его еду. Начинаю злиться, поднимаю сына со стула и ставлю на ноги:

– Даю пять минут, иначе станешь последним из могикан!

Когда сын убежал наверх, поворачиваюсь к Власову.

– Скажи, кто разрешал тебе оставаться на ночь? – наступаю на него.

– Да я…

– Тебя дома не заждались? – отталкивая мужчину, перебиваю я. – Телефон не оборвали? Или ты собирался изменить нынешней жене с бывшей? И не надейся, Власов. Когда-то мы решили, что не пара. Я остаюсь при своём мнении!

Выдыхаюсь и смотрю на него исподлобья. Марк приподнимает брови:

– Всё сказала?

– Да, – бросаю я и направляюсь к лестнице. – Когда выйдешь, просто захлопни дверь. Провожать некогда, надо одеваться и везти сына в садик.

– И на чём ты его повезёшь? – саркастично хмыкает Власов.

Ахнув, прижимаю ладонь ко лбу. Я же машину вчера у больницы оставила!

– Собирайтесь и выходите, – подхватывая пиджак, приказывает Марк. – Жду в машине.

И даже спорить нет сил, потому что без помощи бывшего я опоздаю к началу второго дня семинара. Такси придётся ждать не меньше получаса! В это время оно на вес золота, все спешат на работу.

– А моё семейное положение обсудим по дороге, – добавляет Власов прежде, чем хлопнуть дверью.

Сердце пропускает удар.

Глава 16

Машина Власова идёт так плавно и тихо, что не замечаю скорости. Глянув на спидометр, вздрагиваю и хочу напомнить про ограничение, но Марк не выходит за рамки. Держится на грани, спешит, но при этом все правила соблюдает так дотошно, что это начинает злить.

Раздражаться мне нельзя, ведь сейчас начнётся второй день семинара. Если ведущий не в духе, значит, всё пойдёт насмарку и усилия будут напрасными. Закрываю глаза и пытаюсь поддержать себя короткой медитацией.

«Я солнышко. – Представляю, что освещаю всё вокруг, но не сильно помогает. – Мои лучи греют души и освещают дорогу людям. Я солнышко… Злое и беременное!»

Уголки губ подрагивают в улыбке, а внизу живота становится тепло и хочется положить туда ладони. Малыш растёт и развивается, с каждым мгновением новых клеточек становится больше, и меня это так вдохновляет и успокаивает, что злость на Власова бесследно улетучивается.

По сути, бывший не сделал ничего плохого. Удар в челюсть не будем считать, я бы и сама Женю огрела новым цветочным горшком за то, что он наговорил Тёмке, но в тот момент думала лишь о сыне.

Оглядываюсь и некоторое время наблюдаю, как Артём сосредоточенно смотрит в планшет, спеша выполнить задание, которое дали в садике на дом. Чувствую укол вины, потому что вчера совсем не подумала об этом. Впрочем, решать задачки, когда ты без сознания, несколько затруднительно.

Снова смотрю вперёд на дорогу и, покосившись на Марка, неохотно выдавливаю из себя:

– Спасибо.

Власов бросает на меня быстрый взгляд и усмехается:

– Понравился мой омлет?

Вдруг осознаю, что на этот запах реакции не было. Меня не мутило, а значит, омлет малышу зашёл на ура. Но вида не подаю, добавляю с ноткой недовольства:

– Я за помощь благодарю.

– А за какую именно? – продолжая улыбаться, уточняет Власов. – За то, что муженька твоего выставил? Или что врезал ему?..

Быстро прижимаю ладонь к его губам и испуганно оглядываюсь на Тёму. Он поднимает голову и с интересом прислушивается. Так и знала!