Дом моей матери. Шокирующая история идеальной семьи - Шари Франке

интеллектуальным лидером нашей семьи и посвящал свой блестящий ум изучению землетрясений, чтобы сделать мир более безопасным. Но только мамино безумное увлечение Интернетом принесло нам финансовый успех. Наведи камеру, сними, загрузи – и смотри, как капают денежки.

15 октября 2015 года, в День памяти о нерожденных детях, Руби сидела одна на кровати, глядя в камеру, – готовилась снимать ролик, отличающийся от всех предыдущих. Об истории, про которую не заговаривала много лет, – выкидыше в 2009 году.

Надтреснутым голосом она описала стерильный медицинский кабинет, холод геля на своем животе, а потом… оглушительную тишину вместо сердцебиения ее маленького сына. Рассказывая, как она поняла, что ребенок умер и его крошечное тельце придется извлечь из ее живота, она испытывала неподдельную боль. Руби вспоминала, как очнулась в машине Кевина, чувствуя себя полностью опустошенной, морально и физически. Ей даже не дали взглянуть на тельце ребенка, прежде чем избавиться от него. От ее нерожденного сына не осталось даже пепла, который она могла бы привезти домой.

Она злилась на врачей за то, как они с ней обошлись, и в конце видео заплакала, изливая годами копившуюся скорбь.

– Не знаю, поможет ли это видео кому-то из вас, – сказала она, вытирая слезы. – Боже, мне оно очень помогло.

Вирусным тот ролик не стал, но вызвал большой отклик, и я до сих пор испытываю к нему смешанные чувства. Я рада, что Руби смогла так откровенно поделиться той историей. В сфере семейных блогов искренность и демонстрация своей слабости – лучший способ привлечь подписчиков и обеспечить каналу процветание. Но там, где дело касается детей, грань между откровенностью и эксплуатацией стирается, а это опасно. Мой нерожденный маленький братик на небесах никак не пострадал от того, что Руби рассказала о том эпизоде. Но как же мы, остальные, историями которых она делилась день за днем?

Каковы отдаленные последствия взросления под камерами, без возможности возражать и сопротивляться? Как жизнь напоказ влияет на самоощущение ребенка, на его будущие отношения, на его личностные границы? И как должно выглядеть согласие, когда ты еще слишком мал, чтобы сказать нет? Лично я жалею, что потратила те драгоценные годы на прислуживание интересам другого человека. Руби может сколько угодно заявлять, что ее дети были с ней заодно, но правда в том, что нам никогда не предоставляли выбора.

И что сама Руби? Какие эмоциональные изменения она претерпела с ростом своего успеха в Интернете? Да, она стремилась заработать денег для семьи и потешить свое эго. Но ни то ни другое не могло исправить поломку в ней. Вместо этого популярность подкрепляла замкнутый круг, подталкивая ее искать еще больше одобрения, больше просмотров, делать больше контента – зачастую за счет собственной семьи.

Самый проблемный элемент нашей семейной жизни – бесконечные амбиции Руби, замешанные на взрывной комбинации непроработанной боли и нарциссизма, – стал движущей силой нашего существования. Мы как будто нашли у себя в саду самое ядовитое растение и вместо того, чтобы выполоть, сделали его столпом своей жизни.

Глава 11

Подростковый инфлюенсер

К концу восьмого класса, когда мне было четырнадцать, я запустила собственный YouTube-канал по единственной причине: деньги. Я видела, сколько YouTube приносит Руби. Если так можно было оплатить колледж, не подрабатывая в магазине после уроков, я была только за. Хотя сначала, конечно, надо было попросить у Руби разрешения.

Она эффектно выгнула брови:

– Твой собственный канал? Но к нему надо относиться серьезно.

– Обещаю, я буду!

– Ты несовершеннолетняя, и тебе нельзя завести свой аккаунт AdSense, поэтому мне придется управлять твоими доходами.

– О… ну ладно, – ответила я, разочарованная. Я и забыла, что до восемнадцати лет не смогу иметь собственный аккаунт.

– Не беспокойся, если твой канал станет успешным, мы будем откладывать заработки, – продолжала она. – Небольшая кубышка тебе на будущее.

– Тебе надо будет сделать мне рекламу на канале «8 Пассажиров», и подписчики толпой повалят! – восторженно воскликнула я.

Руби рассмеялась.

– Ни в коем случае, Шари. Никаких легких путей, никакой рекламы. Тебе придется набрать тысячу подписчиков самой, как сделала я. А уж потом я прорекламирую тебя на «8 Пассажиров».

– Серьезно? Мне надо заработать рекламу у собственной матери?

– Шари, я не рекламирую тех, у кого нет тысячи подписчиков, ты это знаешь. Считай это испытанием на деловую хватку. Я прорекламирую тебя, когда ты сделаешь свой канал достойным рекламы.

Вызов принят, мам. Но не заблуждайтесь: я ненавидела каждую секунду съемок.

– Закончила! – кричала я с облегчением после каждого видео, наконец-то выключив камеру. Это была пытка, но это была работа. Дальше шел монтаж, составление подписей, решение, когда опубликовать пост, и загрузка. Те, кто говорит, что постить видео – не работа, определенно никогда сами этого не делали.

Мои посты выходили дважды в неделю. И, как мама, я эксплуатировала своих братьев и сестер. Например, снимала с сестрами ролики про бритье ног или обсуждала менструации, потому что знала: так мы наберем просмотры. Я по сей день ощущаю вину за это, но я всего лишь следовала по пути, проложенному Руби: это нравится людям, а значит, приносит деньги. Все самое личное.

Как-то раз Руби принесла свой ноутбук ко мне в комнату, собираясь что-то показать.

– Посмотри на это, – воскликнула она возбужденно. – На случай, если ты не поняла, почему YouTube – самое важное, что случалось с нашей семьей.

На экране было сообщение в директ от подписчицы «8 Пассажиров». Женщина писала, что выросла в неблагополучной семье. Ее родители постоянно ругались, и она чувствовала себя одинокой и несчастной, – пока не наткнулась на «8 Пассажиров».

– Глядя на вашу семью, я чувствую, что, наконец-то, нашла свой дом, – прочитала Руби вслух. – Вы такие счастливые и любящие, и прежде всего ИСКРЕННИЕ, что это дает мне надежду: когда-нибудь у меня все это тоже будет. Из-за вас я даже начала ходить в церковь и думаю покреститься в мормонскую веру. Спасибо, что указали мне свет.

Лицо Руби сияло, когда она оторвалась от экрана.

– Разве не удивительно, Шари? Сам Господь послал нам эту платформу. И посмотри, как мы влияем на человеческие жизни! Мы указываем им путь!

Когда подписчики восхищались ее «искренностью» и тем, как она показывает неприкрашенную правду семейной жизни, я видела гордость в ее глазах. Это лишний раз укрепляло Руби в убежденности, что она занимается чем-то достойным и осмысленным. Но у меня к таким комментариям было другое отношение.

«Мои родители в разводе и постоянно ругаются. Когда я смотрю ваши видео, мне кажется, что я часть вашей семьи».

«У меня такое чувство, что я расту вместе с