Шпаргалка для ленивых любителей истории. Комплект из 3 книг - Александра Маринина

Дивион явилась к нему и сказала, что случайно нашла бумагу в потайном шкафу в одном из домов Робера, расположенных в Аррасе, наш герой ужасно обрадовался и понял, что теперь можно затребовать пересмотр судебного решения. Девицу, само собой, поблагодарил, пообещал, что никогда не забудет оказанной ему услуги, и организовал ей проживание в Париже.

Но графиня Маго тоже не лыком шита, она сумела разыскать секретаря, который эту бумагу написал, и притащила его в суд. Секретарь свою руку признал и не отрицал, что действительно написал данный текст. По заказу девицы Дивион. Семь лет назад. Семь! Лет! Назад!!!

Уже в этом месте у вменяемого читателя хроники должны были появиться вопросы. Для чего поименованная девица заказывала документ семь лет назад? Почему доказательство провалялось бог весть где все эти годы? В принципе, можно предположить примерно следующее: семь лет назад как раз был 1322 год, когда умер король Филипп Пятый и на престол взошел его брат Карл Четвертый, на которого Робер имел сильное влияние. Возможно, Робер еще тогда задумывал добиться нового суда? Но почему же не добивался? Почему ничего не предпринимал, пользуясь близостью к послушному и управляемому королю? Почему не предъявил документ? Может, всемогущий тесть Карл Валуа отговаривал? Но Карл умер в конце 1325 года, король тогда сразу же приблизил Робера к власти, вполне можно было попытаться. Так почему он тянул до 1329 года? Если же идея и инициатива принадлежали «некоему придворному», который действовал самостоятельно, не поставив Робера в известность, то вопросы остаются теми же самыми: почему документ не был использован тогда, когда обстоятельства складывались вполне благоприятно?

Ничего не понятно. В итоге король признал документ подложным, обвинил Робера в фальсификации, документ порвал на глазах у всех, лишил истца прав на графство Артуа, подтвердив права Маго, а девицу Дивион отправил в парижскую тюрьму. Ее там пытали, она во всем созналась, после чего была сожжена в Париже, на Свином рынке.

Это то, что написал хронист. А теперь посмотрим, как эта история выглядит в изложении современных историков.

Начнем с того, что девица Дивион была вовсе даже не девицей, а замужней дамой. Кроме мужа, у нее еще и любовник был, да не кто-нибудь, а Тьерри д’Ирсон, священнослужитель, епископ города Аррас. В этом месте знатоки и любители исторических романов Мориса Дрюона должны вздрогнуть и вспомнить имя Тьерри д’Ирсона. Вспомнили? А его родственницу Беатрису, доверенную помощницу графини Маго? Ага, вот о нем и речь. Тьерри был приближенным графов Артуа, начинал свою карьеру с должности писца у старого графа Робера, отца Маго, состоял мелким чиновником на службе у Филиппа Четвертого, ездил вместе с Ногарэ арестовывать папу Бонифация, потом был канцлером и ближайшим советником графини Маго (согласно Дрюону – и ее любовником заодно), в 1328 году стал епископом Аррасским, но через несколько месяцев скончался, не успев насладиться своим новым положением. Тьерри оставил своей милой Жанне де Дивион наследство, которое Маго тут же отобрала. Жанна уехала в Париж и уже там помогла Роберу состряпать липовый документ о его праве на графство Артуа. Понятное дело, что она теперь ненавидела графиню Маго и готова была с удовольствием ей напакостить. Сам документ составлялся Жанной с помощью одного из доверенных лиц Робера (в «Википедии» даже имя указано – Жан Рондель). Таким образом, как вы сами видите, ни о каких «семи годах тому назад» и речи быть не может, все это происходило сразу после смерти епископа Тьерри в 1328 году, а возможно, уже и после смерти Маго в 1329 году. А вот в Аррас Жанна де Дивион действительно ездила, чтобы раздобыть подлинную печать. Правда, утверждают, что съездила она неудачно, пригодной для использования печати не нашла и вернулась в Париж ни с чем. Пришлось изготавливать поддельную печать. Но ничего, справились и с этим.

Однако документ пока в дело не пошел. Лежал себе в укромном месте, ждал своего часа. Очень похоже, что Робер опасался выступать с такой откровенной фальшивкой против опытной и хитрой тетки Маго. А тут и тетя любимая как раз умирает, наследницей становится ее старшая дочь Жанна, вдова Филиппа Пятого, но и Жанна, как вы уже знаете, не зажилась на этом свете, через три месяца скончалась. В обеих смертях обвиняли Робера как лицо заинтересованное: в наличии имелись явные признаки отравления. О подозрительной смерти Маго хронист пишет скупо: «Ее скрутила болезнь, и поговаривали, что ее отравили». А вот последние часы Жанны Бургундской описаны весьма красочно: «И вот как-то ночью она развлекалась в обществе своих дам, и ей захотелось выпить кларета. А у нее был один кравчий по имени Юппен, который служил еще ее матери, графине. Он принес кларет в серебряном кувшине и поднес кубок к устам королевы. Напившись всласть, королева пошла спать. Но лишь только она легла в постель, ее охватила смертельная немощь, и уже довольно скоро она испустила дух. Из глаз, изо рта, из носа и из ушей у нее сочился яд, и все ее тело покрылось белыми и черными пятнами, так что больно было на нее смотреть». Ну, в общем, да, основания для подозрений в насильственной смерти налицо. А кстати, как вы думаете, для чего хронист упомянул имя кравчего, принесшего кубок с вином, да еще и уточнил, что этот Юппен раньше служил графине Маго? Намекал на исполнителя двух убийств, что ли?

Теперь права на Артуа перешли к наследнице, Жанне Второй, дочери Жанны-старшей и внучке графини Маго. Никто не сомневался, что Робер и Жанна де Дивион имели самое прямое отношение к такому удачному развитию событий. Вот теперь можно и бумажку достать из шкатулочки да в суд отнести. Что и было сделано в декабре 1330 года. Документ был признан подложным, Жанну арестовали и отправили в темницу. Под пытками она призналась, что участвовала в подлоге, но не по своей воле. Ее заставили. Шестого октября 1331 года Жанна де Дивион была сожжена на костре. А кстати, почему сожжена, а не повешена? Насколько я понимаю, заживо сжигали только еретиков и колдунов. Неужели бедняжке Дивион еще и колдовство приписали? Может, у них в те времена тоже была борьба за показатели и за каждый вскрытый факт колдовства в отчетность шла «палка», а исполнитель получал поощрение?

Итак, где правда? Когда Робер подал иск, при жизни Маго или уже после ее смерти? Если после смерти, то как отнестись к рассказу хрониста о некоем секретаре, которого графиня Маго притащила в суд и