«Агдан. Не стены, а паруса!" - Сергей Саут

— Поэтому ваши претензии нам непонятны, а слова совсем неубедительны.–тем временем продолжила итальянка. — И мне кажется не самая лучшая тактика начинать переговоры со странных наездов. Мы здесь две равноправные стороны, участники переговорного процесса. Если вы считаете как-то иначе господин Квак, то нам больше не о чем говорить.

После такой отповеди важный господин немного сбавил обороты, и заговорил можно сказать вполне себе по-человечески.

— Думаю просто здесь возникло простое недопонимание госпожа Беатриче. Я ни к кому не высказываю претензий и не наезжаю. Просто немного был удивлен тем что не заметил какого-то движения в вашем лагере по его свертыванию, поэтому вот не утерпел и спросил об этом. Никого я при этом не хотел оскорбить.

— А почему вы должны были заметить какое-то движение по свертыванию лагеря? — удивлена итальянка. — Разве мы что-то подобное вам уже пообещали? Мы сказали, что обдумаем и дадим ответ, на этом все. Все остальное это какие-то ваши странные домыслы и фантазии!

— Хорошо, признаю, что немного поторопился и погорячился. — соглашается господин из министерства. — Но все-таки отбросив в сторону всю эту словесную шелуху, я хочу просто услышать ваш окончательный ответ. Готовы ли вы пойти на уступки и свернуть свой лагерь под стенами Анян? Или наше противостояние выйдет на новый уровень, более высокий, практически это будет означать такую вот необъявленную войну между вами и корейским государством.

— Знаете господин Квак, то что вы называете пойти на уступки, больше похоже на акт полной и безоговорочной капитуляции, по-моему. А необъявленную войну, про которую вы упомянули, вы еще не выиграли. Поэтому не ведите с нами переговоров с позиций победителя. И не надо себя отожествлять со всем корейским государством, если вы не заметили, то в нашем лагере есть и ваши соотечественники, и соотечественницы, они точно не ведут и не собираются вести с нами никаких войн, а если такова вдруг с ваших слов и случится, то уверена, что они будут на нашей стороне, на стороне справедливости.

Ну, а что касаемо вашего предложения, то мы его хорошенько обдумали и единогласно решили, что оно нам не подходит.

— Что значит не подходит? — недоволен господин Квак. — Предложение замечательное, поверьте лучшего уже не будет.

— Но мы все-таки подождем… лучшего предложения. — мило улыбается итальянка. — А самое лучшее предложение от вас — это будет выполнение нашего требования касаемое свободы одного прекрасного человека. В общем, вы меня понимаете, я думаю!

— Но это решительно невозможно. — снова не очень рад важный корейский чин. — Если даже чисто теоретически предположить, что мы займемся этим вопросом, то это все займет совсем немало времени. Это не делается по щелчку пальцев. Это процесс может затянуться по времени на довольно неопределённый срок, я даже не могу сказать на какой.

— Угу. — бурчит на корейском невыдержавшая ирландка. — По щелчку пальцев посадить получается очень легко, а вот выпустить… это процесс на неопределённый срок! Как странно, и я бы сказала очень избирательно работает корейское правосудие!

— Извините господин Квак, но другого ответа от нас для вашего министра не будет. — это уже вмешивается Беатриче. — А что касаемо того что это все займет немало времени, ну что-же, значит такова жизнь! Мы подождем, но ждать этого мы все будем здесь, в лагере «Вместе с Агдан!», так что длительность нахождения нашего лагеря под стенами тюрьмы Анян можно сказать целиком зависит от вас.

Займитесь настоящим делом, освободите из тюрьмы Анян Агдан, пересмотрев ее дело, и вы будете уважаемым человеком не только в своем министерстве, но и во всем мире!

Не хотите этим заниматься? Что-же, это тоже ваше право, но поверьте возможно другого шанса прославиться в мире в хорошем смысле этого слова, у вас больше не будет.

— Хорошо, я понял вас госпожа Беатриче. — вздыхает важный кореец. — Я так понимаю в чем-то вас переубеждать бесполезно и бессмысленная трата времени?

— Тогда мы покидаем вас, но перед этим я хотел бы решить один вопрос, я настаиваю на выдаче корейской полиции человека с вашего лагеря, который непристойным поведением оскорбил Министерство юстиции и в моем лице.

— Оскорбил вас и целое Министерство юстиции Кореи? — внешне ужасается глава протестного лагеря. — Но позвольте спросить господин Квак ЮнГи, в чем конкретно заключалось это оскорбление? У вас угнали служебный автомобиль? Или может кто-то словесно оскорбил вас?

— Нет, не словесно, но оскорбили. — внимательно смотрит на итальянку чиновник. — Это было оскорбление действием, и не надо делать вид что вы не понимаете, о чем я говорю госпожа Беатриче, я уверен, что все в этом лагере делается с вашего разрешения и одобрения, ну или по крайней мере вы в курсе всех событий происходящих здесь. Поэтому думаю, что вы в курсе, о чем я говорю.

— Не надо меня наделять таким могуществом, у нас вполне себе демократия, каждый волен делать все что хочет, но в рамках установленных правил. За соблюдением которых я в меру своих сил и способностей слежу. Но все-таки я не всеведуща и не всевидящая, поэтому жду все-таки от вас пояснений.

— Хорошо. — недоверчиво глядя на девушку говорит ЮнГи. — Я уже сообщил полиции Аняна об этом возмутительном правонарушении, что какой-то нег… темнокожий парень при выходе из этого лагеря показал мне… свой голый зад. Я конечно понимаю, что возможно в Европе и Америке это вполне себе норма, но вы все-таки в Корее поэтому настаиваю на соблюдение законов моей страны. А оскорбление человека при исполнении им своих должностных обязанностей — это вполне тянет на нарушение корейского законодательства.

— Хмм… Как интересно, нарушитель показал вам свой голый зад? — невозмутима Беатриче. — Я уже слышала об этом в центральных новостях европейских и американских новостных каналов. Вроде там даже какое-то видео показали.

— Новостных каналов? — переспрашивает слегка побледневший чиновник. — Вы уверены?

— Нет, конечно же не уверена. — может просто показалось. — Но эту историю я точно слышала, не помню только где, когда и от кого. А вы точно уверены что вам это не привиделось? Шли вот в несколько расстроенных чувствах, вот вам и показалось невесть что. Ну знаете это типа как детские страшилки про черную руку, но у вас это была конечно не