Белый омут - Фёдор Григорьевич Углов

началах. Хотя конечно же уговаривают, обещают досрочное освобождение. Вызывают: «Ну, решил не пить больше?» — «Решил!» — «Так вшей «спираль». — «Да ну ее…» — «Так ведь решил же!» — «Решил». — «Так в чем же дело?!» И так далее, до бесконечности.

Причем очень часто отказываются от «спирали» люди, действительно решившие после ЛТД не пить ни грамма. Чего, казалось бы, бояться? Но только представил человек все это — и вдруг охватит робость. А ведь действительно — в твоем теле на долгое время (на три года) вдруг поселится нечто инородное. И не просто инородное, но по-особому активное. Тело, которое до сих пор принадлежало тебе лишь одному, теперь уже как будто и не принадлежит! Все потерять было можно, кроме этого, одному тебе до самой смерти принадлежащего. Шапку мог потерять, деньги мог, жену, семью даже, но тело-то всегда при тебе. И вот этого больше не будет?!

Нет, это страшно, это уже психология, и она сидит глубже, чем думалось до этого. «Так завязал?» — «Завязал!» — «Мертво?» — «Мертво!» — «Так вшей «спираль», досрочно выйдешь». — «Да ну ее к лешему, уж лучше как-нибудь без нее…»

Ну а насильно это делать, даже если и нет другого выхода, у кого же рука поднимется! Наш закон видит Человека в самом опустившемся. Уважают человеческое достоинство даже в том, в ком его днем с огнем не отыщешь. Одним словом, всегда человеку дается шанс подняться.

И в то же время находящиеся здесь не голосуют — лишены такого права. Они как бы и вне общества. Как же все-таки к ним относиться? С правовой точки зрения? Ведь именно от этого во многом зависит, как их лечить. Понятно, что принудительно, но вот насколько? Пока же от сегодняшнего принудительного лечения пользы, откровенно говоря, маловато, об этом скажем ниже. И чтоб польза была реальная, по мнению многих, с кем я разговаривал в ЛТП, в горкоме, на производстве, где трудятся они, менять в этой форме многое надо. Пока же не совсем даже и ясно, как менять. Не ясно, что можно, а что нельзя. Опыт за эти годы, конечно, накоплен немалый. Кадры в ЛТП, как правило, профессиональные. Но вот с юридической точки зрения неясность во многом сковывает эффективность данных заведений.

Есть и другие, уже организационные вопросы, требующие разрешения. Например, крайне необходима собственная промзона. Чтоб «контингенту» работать там, где и живут, чтобы не тратить слишком много времени на транспорт. А то ведь не успеешь отвезти людей куда-то в город на работу, как уже пора доставлять обратно в ЛТП на обед. Собственная промзона — меньше соблазнов и выпить где-то на стороне, меньше шансов, закусив удила, удариться в бега. Собственная промзона — и воспитательная мера изоляции, и экономический эффект, так как собственную работу можно организовать гораздо лучше. А это очень важно, ибо ЛТП на полном хозрасчете. Семь рублей с копейками здесь средний заработок в день на каждого. И уж не знаю, как они работают на стороне, здесь же в зоне, на стройке, я видел — работают хорошо. Работают споро, без суеты, ведь большинство имеют хорошую специальность. Ну а если попал без специальности, здесь есть возможность приобрести ее.

Промзона строится, конечно. Но из-за несогласованности с заказчиком строится медленнее, чем хотелось бы. Как раз мой Вовка С. в этот день и работал в промзоне и был весьма доволен, что не надо тратить время на дорогу. А поэтому и заработок хороший. В среднем половина денег уходила на питание, форму, обслугу, лечение. Половина идет в накопление. Десять рублей тебе разрешено в месяц потратить на магазин, прикупить к питанию сахар, масло, пряников. На питание большинство не жалуются, оно примерно соответствует армейскому, но ведь так хочется порою разнообразить хоть немного стол, — возраст-то здесь у большинства далеко не армейский. Вот на это и десятка в месяц. Не густо? Так не на курорте же ты! За хорошую работу, за примерное поведение здесь могут тебя премировать еще пятеркой на магазин — вот, собственно, и все.

Ну а к выходу, к сроку, когда закончится лечение, у многих набегает порядочная сумма. Полторы, две тысячи — не редкость. Правда, и не секрет, что некоторые из лечившихся здесь долгих два года, не успев выйти за ворота ЛТП, поворачивают сразу к магазину, благо он недалеко. Тут же быстро находится «подруга жизни» — на неделю, полторы, пока есть денежки. И от твоих праведных, заработанных ежедневным трудом в течение долгих-долгих двух лет, ничегошеньки вскорости не остается. Вот так-то. Но главное: зачем же все-таки ты был в изоляции от родных и близких целых два года?! Зачем лечился, зачем десятки умных, серьезных людей здесь занимались тобою?!

В ЛТП, о котором здесь речь, ввели небольшое усовершенствование на этот счет — по выходе не давать всех денег, а только на дорогу. Остальные же пересылать по месту жительства. Но вот ведь беда — доехал человек до дому, получил свои кровные и… жаждущий немедленно обмыть свое возвращение, обязательно обмоет. С еще большим размахом. Правда, не на глазах ЛТП, который два года, точно следуя детально разработанным умным программам, лечил бедолагу от пьянства, закрепляя всеми силами в нем отвращение к зеленому змию, а он-то! Неблагодарный!

Есть тут и такие, я уже говорил, кто двух лет не выдерживают и при возможности сбегают. А это уже серьезное преступление, и отвечать приходится по всей строгости. Попала человеку рюмка, когда находился вне зоны — в зоне это исключено! — и всё: пьяному ведь море по колено. Потом будет тяжелое похмелье, раскаивание, но поздно, дело ведь сделано, и надо отвечать.

Таких, разумеется, немного, но они все же есть. И опять-таки причина — организационные неполадки в системе ЛТП. Большинство, конечно, свой срок лечения, как и положено, отбывают до конца. И возвращаются к своему очагу. У кого он еще сохранился. Ведь у многих за это время семьи распадаются окончательно. Так вот, две трети вернувшихся начинают пить опять. Одна треть вроде бы после лечения не пьет. Во всяком случае, так здесь считают товарищи из ЛТП, ибо в течение двух лет, что ЛТП следит за своими бывшими здесь по линии здравоохранения и по линии милиции, на эту одну треть сигналов не поступает и их поэтому считают непьющими. По-видимому же, дело обстоит не совсем так — пьют, но пьют аккуратнее, чем раньше. Пьют и опять попадают в ЛТП, слишком уж высок здесь процент повторников, то есть тех, кто попал сюда повторно. Потом, в эту треть попали и те, естественно, кто дал согласие на «спираль» и уж действительно не пьет эти