Непобедимый в холодной войне - Александр Фёдорович Агарев

Проблема опознавания в военном деле имеет давнюю историю. Отечественная система госопознавания ПВО изначально предназначалась для применения, в первую очередь, в боевой обстановке. Иными словами, дефицит времени на уточнение обстановки в разных инстанциях в ней изначально предполагался. Если «чужой» – без промедления уничтожить, если «свой» – огневое воздействие исключить. В мирное время такой подход, естественно, неприемлем. Станция «СРЗО-2» являлась самолётным радиолокационным запросчиком и ответчиком системы радиолокационного опознавания, предназначенной для определения принадлежности к своим вооружённым силам самолётов и кораблей, обнаруженных радиолокационными станциями 1-го или 2-го диапазонов волн, и выдачи ответного сигнала на запросы других запросчиков системы. [22] Станция «СРЗО-2» могла работать совместно с панорамными радиолокационными станциями и других диапазонов волн, но в этом случае опознавание производилось без определения азимута.

Учитывая, что в период ведения боевых действий вероятность попадания ключей гарантированного опознания к противнику возрастает (падение самолётов на территории противника, диверсионная работа и пр.), для вывода из строя станций «СРЗО-2» в них были установлены электродетонаторы, разрушающие часть монтажа в приёмопередатчике и дешифраторе.

Электродетонаторы приводились в действие либо самим лётчиком (оператором) нажатием кнопки взрыва, находящейся в кабине, либо автоматически – инерционным замыкателем, срабатывающим при падении самолёта, либо с использованием катапультирующего устройства.

Возможно ли было забыть «установить» систему самоликвидации? Это исключено.

Во-первых, чтобы сдать готовое изделие, т. е. «СРЗО-2», заказчику, по словам бывшего инженера Государственного Рязанского приборного завода, Н.И. Фадеева, они около недели проверяли на стенде, и после приёмки военпредом МО, отправляли на авиационный завод в Новосибирск.

Во-вторых, имеется техническое описание, в котором определён порядок размещения станции «СРЗО-2» на самолётах. В нём записано, что монтаж станции производится по установочно-монтажным чертежам для данного типа самолёта. Расположение антенн всех диапазонов для каждого типа самолёта отрабатывалось специально и не могло быть изменено, так как даже незначительное изменение могло существенно повлиять на зоны обзора станции.

Размещение антенн отрабатывалось на моделях самолётов и должно было согласовываться с главным конструктором станции.

В-третьих, в техническом описании подробно изложены требования к установке и проверке системы самоликвидации важнейших узлов станции.

Нельзя игнорировать и мнения профессиональных авиаторов, испытателей авиационной техники по поводу произошедшей катастрофы и её последствий. Приведём два из них.

Лётчик-испытатель, космонавт-испытатель У.Н. Султанов, не раз летавший на Як-28П, со всей категоричностью ответил:

«Прежде чем взлететь, проверял работу этой системы. Сегодня система «свой-чужой» ликвидируется четырьмя способами. В аварийной ситуации пилот сам может нажать на кнопку и стереть коды опознавания. Если он этого не сделал, то при катапультировании система уничтожается автоматически. В случае отказа этого варианта система «свой-чужой» опять же автоматически ликвидируется при ударе самолёта о землю. А если в течение суток никто не перенастроит прибор, коды опять же стираются сами».

Интересный материал по рассматриваемой проблеме разместил в сети Интернет бывший лётчик ВВС СССР Г.М. Кислов, он же был одним из свидетелей гибели первого космонавта Земли Ю.А. Гагарина. Представляется необходимым привести его воспоминания в полном объёме:

«6 апреля 1966 г. под Берлином потерпел катастрофу перегонный ЯК-28П, ведомый капитаном Капустиным и штурманом Яновым, стартовавший с аэродрома «подскока» Финов в Кётен. Старший лейтенант Янов Юрий Николаевич – штурман, и капитан Капустин Борис Владиславович – командир экипажа, служили в 668-м полку бомбардировочно-истребительной авиации в ГСВГв городке Финов. Отказ двух (автономных) двигателей после «горки» на высоту в 4 000 метров позволял и лётчику, и штурману катапультироваться, но тогда самолёт рухнул бы на Берлин…

За шестилетний срок службы в ГСВГ, на аэродроме Финов, командир экипажа капитан Капустин хорошо изучил окружающий ландшафт и, без сомнения, мог посадить машину на водную гладь нескольких озёр, в том числе и озера Штессензее района Шпандау в английском секторе Западного Берлина. Его друг и напарник Ю.Н. Янов понадеялся на мастерство Б.В. Капустина и не катапультировался (после трёхкратных предложений командира). Планирование аппарата не превышало 30 секунд. К примеру, планирование самолёта Ю. Гагарина продолжалось 55 сек. (до жёсткой посадки). Но пара попыток реанимации «сдохших» двигателей, «съели» и скорость, и спасительную высоту. Пара друзей не дотянула и до условно-«посадочной» полосы See…(в английской зоне), вынужденно похоронив себя в озёрный ил. Без падения не взорвался бы САМОЛИКВИДАТОР СРО «свой-чужой».

Останься друзья в живых, не исключено, что их РАССТРЕЛЯЛИ бы по суровым законам ТОГО времени. После гибели лётчиков наградили посмертно орденами Красного Знамени, вместо заслуженных звёзд Героев Советского Союза. Слишком значительными оказались потери приборов категории повышенной секретности. В результате падения самолёта произошло сразу три ЧП: лётчики погибли, самолёт наисекретнейший потеряли, на самолёте не сработал самоликвидатор РАДИОЗАПРОСЧИКА-ОТВЕТЧИКА «свой-чужой», который в целости и сохранности попал к англичанам вместе с секретным кодом. Когда англичане передали, наконец, самолёт и тела наших лётчиков советской стороне, в нём отсутствовала система СРО («свой-чужой»). Следовательно, западные специалисты могли выжать из прибора самое главное – дешифровать его. [25]

Таким образом, сегодня можно сделать вывод, что система самоликвидации «СРЗО-2» на самолёте стояла. Вопрос в другом: почему она не сработала? Думаем, ответ на этот вопрос ещё предстоит найти. Но полагаем, что попытка лётчиков всё же посадить самолёт на водную гладь озера (очевидец говорит о том, что самолёт достаточно плавно вошёл в озеро и не развалился на мелкие части) в данном случае сыграла роковую роль. Произошло следующее: инерционный взрыватель не сработал, поскольку не было достаточной силы удара для детонации. Как следствие, «секреты» советского самолёта был рассекречены. Компрометация ключевой информации запустила сложнейший механизм восстановления нарушенной системы госопознания. Он затрагивал все штабы и командные пункты Вооружённых Сил СССР от Генерального штаба ВС СССР до самой дальней радиолокационной роты.

Вскоре после этого в Советском Союзе и в странах Варшавского договора была произведена срочнейшая экспресс-замена этих «радиозапросчиков-ответчиков». А это потребовало огромных финансовых расходов.

Так, Государственный Рязанский приборный завод – изготовитель БРЛС «Орёл-Д» в срочном порядке направил в ГСВГ группу инженеров во главе с А.В. Новиковым, которая в течение двух недель производила «восстановительные» работы. Авиация Группы советских войск в Германии две недели не летала. Трагическое лётное происшествие стало первопричиной срочной замены оборудования на десятках тысяч самолётов, и в конечном счёте отказа от запуска АКП Як-28П в серию.

Но всё это не умаляет подвига лётчиков Бориса Капустина и Юрия Янова – они в момент аварии предотвратили падение самолёта на жилые кварталы и гибель жителей Берлина, спасая тем самым жизни многих людей.

Как известно, войска НАТО и Варшавского Договора противостояли друг другу. [26] В середине 1960-х гг. ситуация в охране воздушных границ СССР ещё более обострилась: на смену американским сверхзвуковым высотным самолётам разведчикам А-12