Непобедимый в холодной войне - Александр Фёдорович Агарев

ЗУР 9М39 в ТПК с пусковым механизмом, источник питания, наземный радиолокационный запросчик «свой-чужой», переносной электронный планшет; пассивная инфракрасная система самонаведения ЗУР; масса ПЗРК 17 кг, масса ЗУР: И кг, масса БЧ: 1,27 кг; дальность поражения целей: 0,5–5 км; высота поражения целей: 0,001-3,5 км; принят на вооружение в 1983);

«Игла-Д» (Д – десантный) (модификация ПЗРК 9К38 «Игла», в походном положении состоит из двух секций, соединяемых перед применением);

«Игла-Н» (модернизация ПЗРК 9К38 «Игла», с БЧ повышенного могущества (3,5 кг) и увеличенной на 25–50 % вероятностью поражения цели);

9КЗ38 «Игла-С» («Игла Супер») (основной разработчик: «КБ машиностроения»; состав: ЗУР в ТПК с пусковым механизмом, наземный радиолокационный запросчик «свой-чужой»; пассивная инфракрасная система самонаведения ЗУР; масса ПЗРК до 19 кг, масса ЗУР: 10,8 кг, масса БЧ: 3,5 кг; дальность поражения целей: 6 км, высота поражения целей: 0,01-3,5 км).

По оценке военных специалистов с 1973 года 49 процентов боевых потерь летательных аппаратов во всём мире связаны с ПЗРК. ПЗРК широко применялись практически во всех локальных конфликтах. И США, и СССР поставляли ПЗРК в больших количествах в зоны конфликтов по всему миру. Значительная их часть попала к различным террористическим, националистическим и криминальным организациями. Афганские моджахеды с американскими «Стингерами» до сих пор сбивают самолёты и вертолёты, но теперь уже не советские, для чего их некогда поставляли США, а западной военной коалиции в Афганистане.

Поставляемые афганским моджахедам американцами и китайцами ПЗРК являлись самой большой угрозой действующей в Афганистане советской и афганской авиации. Американские ПЗРК «Стингер» стали применяться с осени 1986 г.

Также известно об использовании против Советской Армии небольшого числа британских ПЗРК «Блоупайп». В ряде случаев моджахеды использовали их в качестве противотанковых средств. [37, с. 142]

Холодная война

Необходимо отметить, что решающую роль в определении разработки того или иного вида вооружения, разумеется, играет государственный заказ (идея создания изделия может прийти сверху, от военного руководства), который исходит в первую очередь от военно-политической обстановки на том или ином театре военных действий, и ярким подтверждением тому служит созданный КБМ ТРК «Ока». А материализация идеи всё равно остаётся за конструктором.

Итак, в начале 1975 года на стол министра обороны СССР Д.Ф. Устинова легли сверхсекретные документы, добытые в США сотрудниками Главного разведывательного управления Генерального штаба. Даже при первом прочтении материалов можно было понять, что Вашингтон приступил к разработке новейшего супероружия: это были тактико-технические характеристики, схемы и фотографии перспективной системы «SpaceShuttle» – «космический челнок».

Д.Ф. Устинов тут же направил материалы на экспертизу в военные НИИ. Выводы учёных были неутешительны: будущий корабль многоразового использования сможет нести ядерные боеприпасы и атаковать ими территорию СССР практически из любой точки околоземного космического пространства. После доклада министра обороны на заседании Политбюро ЦК КПСС было решено ещё раз проверить выводы военных в независимом НИИ. Ведь ни противоядия космическому самолёту, ни аналогичного средства поражения территории противника у Москвы не было, а значит, нужно было срочно создавать нечто подобное, дабы поддержать военно-стратегический паритет с США.

Как показал дальнейший ход событий, началась изматывающая «космическая гонка» двух сверхдержав, целью которой было создание системы, способной вывести в космос нагрузку порядка 100 тонн. Особенно много масла в огонь этой гонки подлила известная концепция «звёздных войн» президента США Рональда Рейгана. Американцы тогда надеялись добиться стратегического превосходства над СССР путём вывода в космос лазерного, пучкового и ракетного оружия именно с помощью многоразовых космических челноков. Известно и о том, что на «Шаттлах» предполагалось устанавливать лазерные, ракетные, механические пушки, которые могли бы выводить из строя находившиеся в полёте баллистические ракеты, спутники, которые не нравятся американцам, и даже космические корабли. Короче говоря, «Шаттлы» готовились для военных целей. Как раз этого советская сторона и опасалась. Кто-то даже запустил слух о том, что американский челнок может снизиться над Москвой, сбросить бомбу на Кремль и улететь.

В январе 1976 г. выходит постановление ЦК и Совмина о разработке многоразовой космической системы (МКС) «Буран». Тогда же военное заказывающее управление разрабатывает тактико-технические требования ко всей системе, к кораблю и специальные требования военного назначения. Именно министр обороны маршал Дмитрий Устинов настоял на повторении американской схемы. Был совершён один-единственный полёт в автоматическом режиме в 1988 году. [38]

Известно, что орбитальный корабль многоразового использования «Буран» выполнил полёт в беспилотном режиме всего один раз – 15 ноября 1988 г. Позднее, несмотря на блистательный успех «Бурана», проект был закрыт, и наступила эпоха молчания – никакой информации о команде героев, научивших «Буран» летать и подготовленных к совместным с ним полётам. Лишь в начале XXI века в печати стали появляться некоторые сведения о «Буране» и работавших в этом проекте людях. Из одного этого видно, сколь серьёзно относилось руководство страны к проблеме обеспечения надёжной обороны страны.

Обстоятельства складывались так, что, несмотря на то что уже почти десятилетие действовал заключённый между США и СССР договор об ограничении создания систем противоракетной обороны, именно в те годы президент США Р. Рейган, начиная свой «крестовый поход» против Советского Союза, назвав его «империей зла», объявил о начале работ по так называемой стратегической оборонной инициативе – СОИ. Конечная цель этой с помпой преподнесённой общественности программы не скрывалась – создание глубокоэшелонированной системы обороны, вплоть до космических пределов, от советских стратегических ракет. Конечно, в программе СОИ, как представляется, было много блефа. Кроме того, формирование такой системы означало бы, по существу, отказ от договора по ПРО, на что тогда американские правящие круги вряд ли бы пошли. На деле они энергично пытались решать проблемы создания системы противоракетной обороны на основе последних достижений науки и техники.

Противостояние СССР и США нарастало. Страны – участники НАТО – наращивали свой военный потенциал, постоянно вели испытания ракетного оружия и средств противоракетной обороны, отрабатывали тактику нанесения ядерных ударов.

Трудно описать весь круг крупных мероприятий, которые были проведены руководством Генерального штаба Вооружённых Сил СССР по укреплению обороны страны. Одно можно с уверенностью сказать: военное руководство трезво оценивало сложившуюся ситуацию и понимало: для обеспечения безопасности страны требуется большое количество сил и средств радиоэлектронной разведки. Причём таких, которые с определённой вероятностью выдавали бы прогноз: из какой точки, во сколько, будет нанесён удар, каким оружием и по каким объектам.

Необходимо подчеркнуть, что в 1970–1980 гг. ГСВГ являлась наиболее мощным и боеспособным оперативно-стратегическим объединением советских ВС, которое предназначалось для решения главных задач в операциях Объединённых ВС государств – участников Варшавского Договора, на европейском театре военных действий.

В ГСВГ входило несколько общевойсковых и танковых армий, воздушная армия, соединения и части родов войск, специальных войск и