Забытый дом - Анна Васильевна Дубчак

— Они меня тогда замучили. То следователь приходил, засыпал вопросами, потом явились трое, одна рыжеволосая девушка и двое мужчин. Один совсем молодой, ну очень красивый, прямо Ален Делон, другой — мужчина зрелого возраста, с благородным лицом, интеллигент, короче. Я так и не поняла, кто они такие, с какой, в смысле, стороны. Но цель-то у всех была одна — узнать как можно больше о Светлане, девушке, которая покупала у меня молоко. Вернее, это не главная цель. Потому что главная, конечно же, найти убийцу той, другой несчастной девушки. Для нашей Чернети это убийство — событие невероятное, громкое, просто как гром! Мы все в шоке. Вопросов ко мне накопилось много и у наших, местных.

Ну, во-первых, с самого начала всем было интересно, на каком основании и кто поселился в доме старухи Горчаковой. Как будто бы я должна была что-то знать! Да какое мне дело! Нет, конечно, любопытно все это. Приехала молодая женщина в нашу Чернеть, заселилась в дом и живет себе спокойно. Спрашивается, чего она здесь забыла? По селу сразу поползли слухи, один чуднее другого. Версии рождались прямо в воздухе. Светлана прячется от правосудия или от мужа, любовника. Приехала никому не известная наследница. Просто захотела девушка таким вот странным образом избавиться от депрессии, уединилась.

Но, спрашивается, почему здесь? В доме давно никто не живет, старуха Горчакова уже лет пятнадцать как померла. Дом не приспособлен для жилья. Родственники ее после похорон ни разу не приезжали. Завещания Вера Ильинична не оставляла, а это значит, что дом по наследству принадлежит двум ее детям, сыну и дочке. Но они москвичи, не бедствуют, им этот дом точно не нужен. Да он вообще никому не нужен! Знаю, что наши местные давно используют его… Короче, мужики там иногда пьют, в карты играют. Думаю, что парочки проводят там время. Красть там нечего, так что о мародерстве я не слышала. И вдруг эта Светлана.

Как я с ней познакомилась? Она пришла в магазин. Там как раз хлеб привезли. Она тоже встала в очередь. Купила только хлеб. Спросила у нашей продавщицы Катьки, где в деревне можно купить молока. Ну та и указала сразу на меня, я стояла позади Светки этой. Она повернулась ко мне, улыбнулась, ну мы с ней и сговорились. Она сказала, что живет в доме, показала в окно, в каком именно. Я глаза-то и вытаращила. Спросила зачем-то, надолго ли? Она пожала плечами и ничего не ответила.

Ну, думаю, ладно. Но сразу отметила, да и все, кто был тогда в магазине, что девушка городская, одета хорошо, в полушубок, берет, она такая яркая была. Берет красный, сапожки тоже. Духами от нее хорошо пахло. Ну, думаю, вот принесу тебе, красавица, молока, сразу все выведаю, и только я одна в деревне буду все знать.

Договорились, что принесу молока уже вечером, теплое, парное. Да, она сказала, что заплатит мне двойную цену, только чтобы я принесла ей прямо в дом.

Ну я и пришла. Поднялась на крыльцо, ужаснулась еще, в каком состоянии дом. Он от времени и дождей да снега стал почти черным. Постучалась, она мне сразу открыла. В доме было тепло, но не от печки, нет. Она же впустила меня, пригласила войти. Словно сама хотела, чтобы я увидела, как она обустроилась. Так вот, в центре комнаты стоял масляный электрический обогреватель. Да, электричество в доме было, это я точно помню. Мало кто им пользовался, разве что вечерами, когда мужики там наши местные собирались. Ну, горит лампочка, невелика плата за электричество. Но вот обогреватель!

Я отдала Светлане банку с молоком, спросила сразу, зачем она к нам приехала. Сгорала от любопытства. Она сказала, что приехала, чтобы побыть одна, что у нее горе. Что никогда здесь раньше не была, просто ехала-ехала, свернула с дороги и оказалась здесь. Увидела дом на самой окраине, постучалась, дверь оказалась открыта. Вошла, да и осталась здесь. Понимала, что в доме давно никто не живет, проверила в первую очередь воду и электричество — все есть. Правда, вода в колодце во дворе. Сказала, что готова в любой момент освободить дом, если хозяева объявятся. Но я ее, конечно, успокоила, сказала, что хозяев здесь нет уже много лет, что здесь никто не живет, ну, типа, я разрешила здесь жить. Сказала, что местные ее не станут донимать, всем все равно. Может быть, даже бабы обрадуются, что мужики не станут здесь собираться, пить.

Она ведь не знала, что ей позволят здесь остаться, но уже прибралась. Трудно было не заметить. И полы помыла, и комнату протопила. На столе были разложены пакеты с продуктами, какие-то баночки, свертки… Да, она еще сказала, что холодильник «Саратов» хоть и допотопный, но, к счастью, работает. Только увидев продукты, я поняла, почему в магазине она купила лишь хлеб — она с собой все необходимое привезла. И обогреватель, и продукты, и постель — я заметила разложенные стопки постельного белья на кровати.

Разве я могла не спросить, что же случилось? Спросила, конечно. Светлана сказала, что потеряла подругу. Что она пропала несколько месяцев тому назад, но раз не дала о себе знать, значит, умерла. Или ее убили. Сказала, что она была для нее самым близким человеком. Что они были как сиамские близнецы. Вот такая грустная история.

Потом, правда, она оживилась, предложила мне чаю, я сразу согласилась. Интересно же поговорить с новым человеком. Светлана была худенькой, рыжей, очень приятной девушкой. На ней был красный свитер и черные брюки. Она вскипятила воду (привезла, значит, электрический чайник), но воду брала не из колодца, как она мне потом сказала, а привезла с собой. Сказала, что в колодце во дворе вода горьковатая. Потом заварила чай, достала печенье, конфеты. Пожаловалась, что в доме полно мышей, что не успевает подметать мышиный помет.

Я спросила ее, что же она будет здесь делать? Она ответила, что жаль, что интернета нет, что не может пользоваться ноутбуком, но зато по телефону можно все и посмотреть, и послушать. А в ноутбуке у нее закачаны фильмы, книги.

Мы разговорились, я рассказала ей о своей жизни. Но у меня все просто. Муж, дочка. Все тихо, спокойно. Муж работает на местного фермера, что живет в Выпи, тракторист и слесарь. Мы держим две коровы, я продаю молоко, сметану, творог. Нормально живем. Иногда ездим в Москву, дочка любит бургеры, картошку фри. Ну, как и все дети.