Цыган - Анатолий Вениаминович Калинин

– Мы, девочка, со своей музыкой и танцами не мешаем тебе? – мягко спросил у нее за спиной женский голос.

– Нет-нет, – оборачиваясь, ответила Настя. – Мне отсюда почти совсем не слышно.

Еще не старая красивая цыганка в хорошем городском платье положила ей на плечо руку. Настя хотела встать, но та придержала ее.

– Сиди. Бабушка Изабелла говорила мне, что ты иногда над своими тетрадками засыпаешь за столом.

– Днем я работаю в детсадике, а для занятий остается только вечер.

– У тебя такая внешность, что ты могла бы и не работать. А учишься ты где?

– В университете. – Настя сочла необходимым добавить: – На заочном.

– Вот как? – с явным одобрением сказала племянница Изабеллы и окинула ее взглядом. – Нам, цыганам, образованные люди нужны. Почему мы должны быть хуже всех других? Если бы моего отца не сослали за то, что он не все советские законы уважал, я бы, наверное, тоже после торгового техникума в институт пошла. Ты замужем?

Настя кивнула головой, добавляя:

– Но мы с мужем пока не вместе живем.

– Поссорились?

– Нет. Бабушка Изабелла семейных на квартиру не берет.

– Да, этого Изабелла не любит с тех пор, как ее сына забрали на фронт, а невестка стала других домой приводить. Еле вытурила ее. Но сын так и не вернулся с войны. А вообще она добрая. Тебя как зовут?

– Настя.

– А меня зови просто Тамила. Я с тобой рада была познакомиться, Настя.

Ни чуточки не солгав, Настя ответила:

– Я тоже.

Ей в самом деле понравилась эта городская цыганка. Не заносчивая и не лезет в душу со своими наставлениями, как это часто делают старшие по возрасту. Не говоря уже о том, что одевается она так, что ни к чему придраться нельзя. По современной моде, но и не стараясь скрыть, что она цыганка. Достаточно на ее серьги взглянуть. Должно быть, немалые деньги зарабатывает ее муж, чтобы так одевать. На такую жену и потратиться не жаль. А если не замужем, то, значит, она и сама на хорошей службе. Побольше бы таких культурных цыганок.

– Мы правда не помешаем тебе заниматься, когда иногда будем вваливаться сюда целой компанией, чтобы попеть и потанцевать? – доставая из сумочки сигарету и закуривая от маленькой, в мраморной оправе зажигалки, спросила Тамила.

– В моей комнате не слышно, – еще раз успокоила ее Настя. – Прости, что я без твоего разрешения. – Тамила помахала рукой, отгоняя от Насти облачко табачного дыма, и, поискав в комнате глазами пепельницу, притушила сигарету об угол каменного подоконника. – Знаешь, после того как по целым дням все вокруг тебя в конторе, как мыши, бумагами шуршат, хочется и размяться, и музыку послушать, и с друзьями поболтать. А у старухи в угловой комнате есть где развернуться. Можно и плечами потрясти, и по-ростовски буги-вуги сплясать. До ваших табунных степей ростовские буги-вуги еще не успели докатиться?

Настя не смогла удержать улыбку.

– Немножко успели.

– Даже так? – Еще более внимательным взглядом Тамила окинула Настю всю, от джинсов до голубой кофточки, купленной ей Михаилом в какой-то дальней командировке, в Анапе или в Новороссийске, вскоре после их свадьбы. – Судя по всему, ты и сама должна уметь не только плечиками трясти. – Она слегка повиляла бедрами. – Если ты нашей компанией не побрезгуешь, я бы тебе могла хорошего партнера подобрать. Даже не одного.

Настя вежливо напомнила:

– Спасибо. Но я по вечерам учусь.

– Да-да, я и забыла. А по выходным, естественно, свидания с ревнивым мужем. Среди цыган, как известно, неревнивых мужей не бывает.

Еще раз Настя не смогла удержаться от улыбки.

– Он у меня русский.

Тамила даже ладонями прихлопнула.

– Да ты совсем цивилизованная цыганка. Еще не хватало, чтобы он у тебя был из героев соцтруда или крупных ответработников. Из загранкомандировки он тебе, должно быть, и эти джинсы привез. Ярлык на них не фальшивый. – И вдруг, округляя большие, с искусно удлиненными ресницами глаза, она растерянно посмотрела на Настю. – Да, но зачем же в таком случае ему отдельно от молодой красивой жены в рабочем общежитии прозябать, а ей у какой-то старухи каморку снимать?

Настя постаралась внести ясность.

– У меня муж – шофер.

Тамила облегченно и понимающе рассмеялась:

– Тоже в наше время неплохо. И ему, конечно, не стоит особого труда привозить заграничные вещи молодой и любимой жене из своих рейсов в какие-нибудь портовые города. Например, в тот же ближайший от нас Новороссийск или в более отдаленную Одессу. Тем более что после университета ей уже предстоит вращаться не среди казаков-табунщиков и еще более темных цыган, а в совсем ином обществе и она, как современная женщина, должна заблаговременно привыкнуть всегда придерживаться моды. Потому что… – Не докончив, Тамила повернулась, как на оси, и слегка дотронулась руками до своих бедер. – Посмотри на меня, Настя. Много ли тебе приходилось видеть, хотя бы в том же Ростове, женщин, одетых на уровне современной моды? Не говоря уже о наших цыганках. – Как будто ожидая от Насти возражения, она еще раз, но уже в обратную сторону повернулась перед ней на каблучках своих белых туфель. Однако Настя и не собиралась ей возражать. Эта племянница старой Изабеллы и в самом деле была одета по самой последней моде, начиная с туфель и кончая ожерельем из ограненных гранатовых зерен. А такого тяжелого, сиреневого цвета бархатного платья Насте еще не приходилось видеть и на витринах больших универмагов. Отвечая на ее мысли, Тамила подтвердила: – Я его сшила, Настя, у портнихи в Москве. – Опять доставая из своей сумочки сигарету и раскуривая ее от маленькой мраморной зажигалки, Тамила лишь на мгновение наморщила лоб, вспоминая те слова, которые она оборвала в самом начале их разговора. – …Потому что, Настя, и в наше время еще встречают по одежке, а провожают… Остальное тебе не нужно объяснять. Тебе, Настя, не надо стыдиться своего мужа. Я всегда считала, что шофера в нашей стране – это наиболее интеллектуальная часть рабочего класса. Должно быть, потому, что их жизнь все время проходит в дороге и они не по телевизору могут видеть ее в разных местах. Конечно, без образования в наше время трудно прожить, но это еще далеко не все. Ты, Настя, на кого учишься в университете?

– На юриста.

Тамила даже застыла с разведенными в стороны руками, но так и не захлопала в ладоши. Заглядывая через плечо Насти на ее столик, она вслух