Да, я паук, и что с того? (Том 15) - Окина Баба

...Уф, это бьет меня по больному месту.

Это правда, с точки зрения Ямады, что имперские солдаты – просто жертвы, которых втянули во всю эту кашу.

Я понимаю, почему это трудно принять.

Другие реинкарнации тоже бормочут между собой.

Или, по крайней мере, они выглядят неловко, хотя на самом деле никто не говорит.

— Простите. Это правда?

Кудо нарушает молчание.

Господин Они и Ямада просто смотрят друг на друга.

Посмотрев на них, Кудо поворачивается ко мне.

Подождите, почему я?!

— Если это правда, то значит ли это, что ты использовала Нацумэ, а затем убила солдат императорской армии?

То есть, да, более или менее...

— Я не буду отрицать этого.

— Тогда я приму это как подтверждение.

Выражение лица Кудо становится жестким.

Ну, она не совсем не права...

Если что, я думаю, то, что мы сделали на самом деле, еще более жестоко, чем то, что она себе представляет, но я оставлю это при себе.

Я уверена, что так обе стороны будут счастливее. Полностью.

— Я не буду отрицать, что мы их использовали. Но это война. Должны были быть потери, верно?

Мистер Они переходит в наступление.

—Но...!

—Если бы имперская армия не погибла, вместо нее погибла бы армия демонов. А имперская армия - враг армии демонов. Мы использовали нашего врага, вот и все. Было ли что-то стратегически неправильное в том, что мы сделали?

Он прав: Мы поставили нашего врага против другого врага и позволили им измотать друг друга, получая прибыль.

С точки зрения стратегии, это умный и эффективный ход.

— Мы не об этом говорим!

Но да, я не думаю, что Ямада имел в виду именно это.

– Шун. Ты видел достаточно этого мира, чтобы знать, как он устроен, верно? Это не похоже на Японию. Жизни здесь ценятся не так высоко. Какой смысл пытаться сохранить те же ценности в другом мире?

Господин Они пытается убедить упрямого Ямаду, но это имеет обратный эффект.

— В чем смысл? Как вы можете так говорить? Конечно, жизнь здесь не имеет тот же вес. Поэтому даже мой брат Джулиус... Нет, не в этом дело. Но все же! Это не значит, что ты можешь просто беззаботно ходить вокруг и отнимать жизни, не так ли?!

К концу он кричит.

В его голосе столько силы, что я беру назад свой комментарий о его наивности.

Я думала, что он просто притащил свои ценности из Японии в этот мир, будучи слишком оптимистичным.

Но я ошибалась.

Его крик доказал, что он понимает все это и полон Решимости быть оптимистом в любом случае.

— Этот мир не похож на Японию? Нет, конечно, не похож. Все в нем отличается. Но значит ли это, что мы должны просто выбросить все наши ценности из нашей прежней жизни? Разве неправильно пытаться сохранить их?

Оошима, сидящий позади Ямады, вздрогнул от этих слов.

Наверное, это значит, что Оошима тоже отказался от старых ценностей во время жизни в этом мире.

—Позволь мне спросить тебя, Кёя. Ты сказал, что в этом нет смысла. А ты уверен, что не идешь на компромисс со своими ценностями только потому, что так устроен этот мир?

Шун 2. Значение жизни.

Я не думаю, что когда-нибудь забуду первый раз, когда я убил монстра. Помню, это был земляной дракон.

В этом мире есть навыки, статистика и очки опыта, которые позволяют вам повышать уровень, если вы убиваете монстров.

Родившись заново в таком мире, похожем на RPG, я шел по жизни, чувствуя, что это действительно игра.

Но я понял, как ошибался, когда Нацумэ, теперь уже Хьюго, чуть не убил меня.

А потом я собственными руками лишил жизни монстра.

Честно говоря, второе было сразу после первого.

Когда Хьюго чуть не убил меня, это радикально изменило мои взгляды на жизнь.

На самом деле, до этого момента я постоянно витал в облаках.

Я был четвертым принцем, лишь на половину королевский кровей.

Я ни в чем не нуждался в жизни, но меня, как принца, в основном игнорировали, хотя и не настолько, чтобы я мог жить как заблагорассудится.

Как и моя власть, свобода, которую мне давали, тоже присутствовала лишь на половину.

Но я не жаловался на это.

Я мог быть относительно беззаботным и не должен был постоянно вести себя как чопорный король.

Я тренировался и оттачивал свои навыки, с удовольствием слушал рассказы о героизме моего брата Джулиуса и мечтал о том, что когда-нибудь сам стану таким же героем.

В моем положении мне было позволено предаваться таким детским фантазиям.

Но эта наивная мечта начала давать трещины, когда Хьюго попытался убить меня, и окончательно разлетелась на куски, когда вскоре после этого я убил земляного дракона.

Я был на грани смерти.

Затем я убил монстра своими собственными руками.

Ни то, ни другое я никогда не испытал бы в Японии.

До этого момента я думал об этой жизни как об игре, а не как о продолжением моей предыдущей жизни.

Как бонусный этап после того, как я уже умер.

Но убийственное намерение Хьюго, направленное на меня, было реальным, и ощущения от победы над этим земляным чудищем были ужасно яркими.

Когда я сражался с Хьюго, я был настолько растерян и ошеломлен, что не успел почувствовать страх, но после спасения, мое тело начало дрожать.

А когда я сражался с земляным драконом, я был так поглощен битвой, что не мог думать о том, что значит отнять жизнь, пока не увидел труп и меня не вырвало.

Кроме того, позже я узнал, что это был родитель Фэй.

Тот земляной дракон, возможно, годами искал Фэй, своего ребенка.

Как только эта мысль пришла мне в голову, я больше не мог смотреть на эту жизнь как на игру.

С тех пор я боялся сражаться с монстрами.

Но опыт от того, когда Хьюго чуть не убил меня, сдерживал этот страх.

Я должен был стать сильнее, иначе я не смог бы защитить даже себя.

После сражения с Хьюго, а затем с земляным драконом, я точно знал, что не смогу стать сильным и благородным героем, защищающим все человечество, как Джулиус.

Я понял, что сражаться рядом с моим братом - более недостижимая мечта, чем я себе представлял.

Я никогда не смогу нести такое тяжелое бремя, как судьба