Русское кудесничество и чародейство - Иван Петрович Сахаров

к кольцю золоценому, надавав пшеници белоярыя и заходит к цярю в палаты, и дает знать государю, што привел таких-то коней. Царь призывает Олену, прекрасную девицю, на-лице к сибе:

– Ну, што жо, Олена, прекрасная девиця! Идешь ли топерь за меня взамуж?

– Отцево жо, – говорит, – нейду, ваше цярское величество, – коли вы умили меня достать и мое винцельное платье, и моих коней с каретой, ну, так ищо у этово своево верново слуги отрубите голову, – тогда я за вас иду взамуж.

– Нет, девиця Олена, не подымаютце у меня руки срубить головы ево, – сказав ей цярь.

Вот она взяла саблю и срубила голову самому цярю, и взяла этово пастушка за ушка и поцеловала ево во уста:

– Пусть жо ты мой муж, а я твоя жона!

Вот он и сев на цярство. Вот ево старопрежний друг черт и приходит (к нему) да говорит:

– Ах, друг! Сев на цярство, да не на руки куделя…

Мужицек день прожив, наступила ноць, ложитце с молодой жоной спать… Эта бабка-довгоноска изозналасе там, што ее внуцька увезена и за цяря взамуж отдана, и отпустила она своей силы три корабля, штобы это цяр-ство все пленить, головней покатить и цяря опалить. Старопрежной друг черт приходит к нему и колотитце:

– Ах, друг, – говорит, – спишь, да свою голову проспишь!

Вот он встав, в свою подзорную трубку поглядев (и видит): идет морем три корабля силы; он взяв это кольцо из-под правой пазушки, с руки на руку переложив и выскоцили двенадцеть молодцей:

– Цево угодно, ваше цярское величество? – говорят.

– А вот что, братци, – говорит он, – эту силу всю разбить и по воде разметать!

Вот эти молодци и пошли по морю, все равно как по земле, и всю силу разбили и по воде разметали, и приходят на прежнее место. Переночевали ноць, как ницево и не было; наступает день, живут (молодые) преспокойно; наступает опеть вечер и, как только што спать легли, эта бабка-довгоноска отпустила шесть кораблей силы, надо ей цярство покорить. Вот старопрежний друг черт опеть колотитце и говорит такие слова:

– Эх, друг, спишь, да свою голову проспишь!

Цярь встает, в подзорную трубку поглядев (и видит): идет шесть кораблей силы и тово ближе. Он торопесь кольцо с руки на руку переложив, выскочили двенадцать молодцей.

– Цево изволите, ваше цярское величество?

– Надо, братци, эту силу всю розбить и по воде разметать! Вот оне эту силу разбили и по воде разметали и воротились на старое место. Переночевали (молодые) ноцьку, как нечево не бывало, живут и день преспокойно, наступила третья ночь. Вот бабка-довгоноска отправила двенадцать кораблей силы и сама в легкой лодоцке поехала: надо ей узнать, куда сила девается. А старопрежний друг черт опеть приходит и колотитче:

– Эх, друг, спишь, да голову проспишь! – крикнув.

Царь встав, в подзорную трубку поглядев: идут двенадцать кораблей силы, а сзади идет и сама бабка-довго-носка в легкой лодоцьке. Он кольче с руки на руку переложив, – выскочило двенадчать молодцей:

– Цево изволите, ваше цярское величество?

– А вот што, братци, – говорит, – надо эту силу разбить, и по воде разметать, а бабку-довгоноску в гости созвать.

Оне эту силу всю разбили, по воде разметали, а бабку-довгоноску в гости созвали. Вот зять ее молодой стал угощать всякими напитками, в том цисле и сам напивсе, сделавсе очень пьян и лег спать.

– Как жо ты у моия бабушки силу губив?

– А своей, – говорит, – русской храбростью.

– Врешь, што-нибудь да есть у тебя?

Он спьяна то и сказав, што: «У меня под правой пазушкой на шовковой ленточьке есть серебряное кольче, – с руки на руку переложу, выскочит двенадчать молодчей, што надо, то и сделаюг». Вот и заснув. А жона ево возьмет да это кольче и срежот и выйдет с этой бабкой вон. Бабка возьмет это кольче с руки на руку переложила, – выскочило двенадчать молодчей.

– Цево изволите, бабка-довгоноска? – спросили те.

– Это чарство, – говорит, – все покорить, попленить, головней покатить и чяря опалить!

Вдруг это чярство и загорело, головней все покатило и самово чяря опалило. Эта бабка со своей внучькой села в лодку да и обратилась в свое место. Вот старопрежной друг черт и приходит к своему товарищу и говорит:

– Ах, друг! Я тибе говорил, што не на руки куделя…

Взял ево, посадив на плечи и унес домой. Принес домой и говорит своему отцю:

– Ах батюшко! У меня што над другом-то сделалось – всево опалило!

– А вот што, дитя, слезай-ко в подполье, у меня есть там кувшинчик о двенадчати рыльчях – принеси.

Черт этот кувшинчик достав и став лечить своево товарища, и вылечив, тот сделавсе ищо лутше прежнево; вот и говорит ему:

– А што, друг, не желаешь ли своей жоны повидать?

А он отвичеет:

– Эх, друг! Да где жо мне топерь свою жона повидать?

– Да ежели желаешь, – говорит черт, – так садись за плечи, сичяс посмотрим.

Вот он тут сев за плечи и потащилисе добры молодчы. Дорогой и говорит черт ему:

– Вот что, друг! Оне топерь с дорожки в бане моютче, а в баню мне зайти тут можно; возьми жо ты свою саблю и встань в передбанье, а жона твоя из бани пойдет, ты не тронь ее, а бабка пойдет, то как только она в двери голову покажет, я сзади немножко подпехну, – ты не зевай, руби ей голову саблей.

Приходят добры молодцы к этой бане, как есть оне с дороги моютце в ней; черт и забравсе в баню к ним, а мужицек встав в передбанье. Вот выходит жона ево из бани, сунула в двери голову и говорит своей бабке-довгоноске:

– Ах, бабушка! Русским духом пахнет!

– Што ты, дитя, – отвицеет бабка, – какой здись русский дух? Ты жила там, – тибе все русский дух и цюетце…

Вот жона и ушла из бани; бабка одна осталась в бане. Вот и она покатилась водой и пошла вон; во двери только што голову показала, черт сзади немножко попехнув, а мужицек и отсек ей голову, взяв за нос и бросив в море; на ногу встав, другую раздернув и тожо в море бросив. Пришов он к своей молодой жоне, берет ее за руку и отправляютце в свою местность, и построив он опеть свое цярство ищо лутше прежнево, и став он со своей жоной жить да цярствовать, тем и сказка концеетце!..

Вельский уезд. Зап. со слов Матушкина. 90-е годы

85. Иван крестьянский сын и Марья-царевна

Жили были старик со старухой, у них