Книга 2. Война и мир Сталина, 1939–1953. Часть 2. «О дивный новый мир…», 1945–1953 - Андрей Константинович Сорокин

СССР об открытии церквей и молитвенных домов». Ворошилову «укажут» на то, «что он поступил неправильно… так как такого рода распоряжения должны утверждаться Советом Министров СССР». Было решено отменить подписанные Ворошиловым распоряжения[1341]. «Тов. Сталин согласен», — зафиксирует Поскребышев позицию вождя. Открытые храмы были вновь закрыты, и вплоть до смерти Сталина ни одного нового православного храма не откроется.

Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) «О распоряжениях Совета министров СССР об открытии церквей и молитвенных зданий»

27 октября 1948

[РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 1516. Л. 196. Помета — автограф А. Н. Поскребышева]

Записка «К вопросу о мерах по усилению пропаганды научно-атеистических знаний» с пометой Д. Н. Суханова

13 мая 1949

[РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 132. Д. 110. Л. 26. Помета — автограф Д. Н. Суханова]

Карпов 5 ноября 1948 г. напишет докладную записку на имя Сталина, которую тот оставит без ответа. Между тем Отдел пропаганды и агитации ЦК подготовил проект постановления «О мерах по усилению пропаганды научно-атеистических знаний», которым предусматривался резкий поворот в государственно-церковных отношениях. Сталин посвятит этому вопросу заседание Политбюро, состоявшееся поздно вечером 24 февраля 1949 г. в его кремлевском кабинете, куда был приглашен и Карпов, продолжавший отстаивать прежний курс на дозированную поддержку возрождения Русской православной церкви. Решений на заседании принято не было. Всего через четыре дня на Оргбюро был заслушан вопрос «О недостатках в работе Совета по делам русской православной церкви при Совете Министров СССР» и подготовлен проект постановления ЦК «О неправильной работе Совета по делам Русской православной церкви при Совете Министров СССР», содержавший политические обвинения в адрес Совета и его председателя. Постановление, однако, не будет принято, что можно объяснить только тем, что Сталин решил не развязывать масштабного наступления на антирелигиозном фронте точно так же, как он не позволил сделать этого Маленкову в предвоенные годы, о чем мы уже рассказали читателю ранее. На записке «К вопросу о мерах по усилению пропаганды научно-атеистических знаний», подготовленной Д. Т. Шепиловым и включившей проект нового положения о Совете, помощник Г. М. Маленкова Д. Н. Суханов сделает пометку: «Решения не принималось. Вопрос был т. Маленковым лично доложен т. Сталину» [1342].

Вождь, таким образом, решит сохранить статус-кво, не поддержав ни одну из противостоящих сторон. В июле 1949 г. Бюро по культуре ЦК предложит Совету руководствоваться в свой работе Положением о Совете от 7 октября 1943 г.[1343] Статус-кво Карпову в полном объеме сохранить не удастся, отношения возглавляемого им Совета с Патриархией и РПЦ в целом устремятся к точке замерзания. В сентябре 1950 и в июне 1951 г. Карпов вновь обратился к Сталину с просьбой дать указания о деятельности Совета в новых условиях. Ответов он не получил. Единственное, чего ему удалось добиться, так это возобновить существовавший до 1947 г. порядок взаимоотношений Совета и Патриархата, включавший приемы в Совете по инициативе Патриарха, обмен поздравительными посланиями и т. д.[1344]

Смерть Сталина сломает заслон на пути расширения идеологической экспансии коммунистической партии и после некоторого затишья в годы так называемой хрущевской оттепели начнется новая атака Советского государства на церковь и верующих.

Глава 10

«Наш опыт борьбы с врагами говорит…» Репрессивные практики и последние кампании

Сталин постарается использовать идеологический потенциал народа-победителя, направив его на решение задач восстановления. Наряду с идеологическими кампаниями в ряду мобилизационных мер традиционно важнейшее место займут репрессивные практики. Значительное место во внутренней политике по-прежнему будет занимать превентивное купирование политических рисков через изъятие действительных, потенциальных или мнимых врагов режима. Чрезмерный характер репрессий, вероятно, может быть объяснен психофизиологическими особенностями личности Сталина, однако сами по себе репрессии являлись важным структурным элементом созданной социально-политической системы и их применение имело под собой политическую подоплеку. В самые последние годы жизни Сталина будут проведены несколько репрессивных кампаний, к началу которых система правоохранительных и судебных органов претерпит существенные изменения.

«О мерах по усилению работы органов…»

Прежде всего следует иметь в виду, что, формально завершив войну в Европе, Сталин столкнется с продолжением вооруженного сопротивления советской власти на Западной Украине и в Западной Белоруссии, прибалтийских республиках, инкорпорированных в состав СССР в 1939–1940 гг. Показательно, что 21 сентября 1945 г. указом Президиума Верховного Совета будут отменены указы о введении военного положения в отдельных местностях СССР, за исключением республик Прибалтики и западных областей Украины и Белоруссии. Борьба с Украинской повстанческой армией (УПА) потребует даже подписания специального соглашения с Польшей и Чехословакией в мае 1947 г. Сталин будет регулярно получать доклады о ходе операций против националистического подполья. Так, например, 28 сентября 1947 г. Сталин получит и завизирует докладную о «боевых операциях», «выселении семей осужденных, убитых и находящихся на нелегальном положении бандитов», а также ходатайство о представлении к правительственным наградам наиболее отличившихся чекистов, офицеров и солдат МГБ[1345].

Докладная записка Л. М. Кагановича, Н. С. Хрущева и В. C. Абакумова И. В. Сталину о представлении чекистов, офицеров и солдат войск Министерства госбезопасности к правительственным наградам за борьбу с Организацией украинских националистов (ОУН)

28 октября 1947

[РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 1516. Л. 200. Подпись — автограф И. В. Сталина]

Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) об утверждении проекта постановления Совета министров СССР «О выселении с территории Молдавской ССР кулаков, бывших помещиков, крупных торговцев, активных пособников немецких оккупантов, лиц, сотрудничавших с немецкими и румынскими органами полиции, участников профашистских партий и организаций, белогвардейцев, участников нелегальных сект, а также семей всех вышеперечисленных категорий»

6 апреля 1949

[РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 166. Д. 802. Л. 55–59. Подпись — автограф И. В. Сталина]

В 1944–1952 гг. в республиках Прибалтики будут репрессированы (убиты, арестованы, депортированы) около полумиллиона человек[1346]. Примерно так же оценивается размах репрессивных акций в западных областях Украины и Белоруссии. Около 40 тыс. чел. будут депортированы в 1949 г. с территории Молдавии[1347].

Преследование коллаборационистов станет одним из направлений репрессивной политики в послевоенный период. В июле 1946 г. Сталин согласует осуждение руководителей Конфедерации освобождения народов России (КОНР) во главе с А. А. Власовым и применение к ним высшей меры наказания [1348].

Национальная политика не сведется, однако, к карательным акциям, которые будут использованы в основном на недавно инкорпорированных в состав СССР территориях. Значительное место