Творцы истории. Кто, как и почему сформировал наше представление о прошлом - Ричард Коэн

он пишет: “…я никогда не только не получал от тебя ничего за счет солдат и не просил для себя лично того, что принадлежало им, но никогда не требовал и того, что ты обещал мне самому. Клянусь, я и теперь не принял бы твоих подарков, если бы ты не решил одновременно отдать солдатам должное” (VII.7.39–40). Одна из величайших приключенческих историй Античности представляет собой страстную попытку оправдаться[97].

Легенда гласит, что Рим был основан в 753 году до н. э., когда волчица спасла младенцев-близнецов Ромула и Рема. Впоследствии Ромул возвел первые стены Roma Quadrata (“Квадратного Рима”). Возможно, что‐то подобное действительно имело место, но сюжеты об оставленных в опасности младенцах, которые потом совершают великие деяния, часто встречается в древней мифологии. А слово lupa означает и “волчица”, и “проститутка”. Как бы то ни было, выросшие братья повздорили, и Ромул (Romulus), согласно Титу Ливию, убил Рема и основал город (-ulus – это этрусский суффикс, обозначающий основателя), становился все более авторитарным правителем и внезапно выпал из истории на тридцать седьмом году своего правления, просто исчезнув в грозовом облаке.

Миф о Ромуле и Реме существует параллельно с историей о странствующем герое Энее (сыне смертного и богини Венеры), будто бы заложившем около 1184 года до н. э. Рим. “Настоящая трудность, с которой столкнулись римляне, состояла в том, что у них было две противоречащих истории основания их города, которые якобы произошли с разницей в несколько сотен лет независимо друг от друга… Римляне решили принять обе, а потому им пришлось каким‐то образом упорядочить их и совместить в одно как можно более правдивое повествование… Чтобы заполнить длительный промежуток времени, для связи этих двух легенд придумали целый список воображаемых царей Алба-Лонги, – пишет антиковед Энтони Эверитт. – Римские историки и собиратели древности не считали себя настоящими учеными. Подобно Цицерону и Варрону, они рассматривали себя членами правящего сословия, оказавшимися без дела”. Они желали верно изложить основные истины своей истории, “но когда им не хватало фактов, они обращались к легендам и старались заполнять пустые промежутки тем, что они чувствовали, и даже тем, что, по их мнению, должно было произойти”[98]. Итальянское изречение гласит: “Если это и неправда, то хорошо придумано” (Se non è vero, è ben trovato).

В момент максимального могущества Ромула население Рима, лежащего у брода через Тибр и расположенного на цепи вулканических вершин в долине, составляло около трех тысяч человек. Прошли века, прежде чем в Риме появился какой‐либо заметный историк: хотя с древнейших времен могли сохраняться какие‐то записи, латинская литература появилась лишь в III веке до н. э.[99]. После Ромула Римом владели этруски – жители Этрурии, лежавшей к северу и востоку от города (современная Тоскана). Около 500 года до н. э. римляне восстали, в ходе долгой борьбы добились независимости и учредили республику. Символом его власти стал Сенат и народ Рима (Senatus Populusque Romanus). В Риме аббревиатура SPQR до сих пор присутствует даже на крышках канализационных люков и урнах для мусора.

В 387 году до н. э. город разграбили галлы. Рим подвергался разорению еще шесть раз, но все же продолжал расти, и к 323 году до н. э. держава занимала площадь 10 тысяч квадратных километров (втрое больше площади штата Род-Айленд и чуть менее площади английского графства Йоркшир). При этом Рим, в отличие от Греции, за пятьсот лет мог в любой момент исчезнуть с карты. Центральную часть Средиземноморья город подчинил в ходе войны (280–275 до н. э.) с эпирским царем Пирром. Лишь через несколько поколений Рим присвоил роль великой морской державы: Тит Ливий, рассказывая о временах до учреждения флота, повествует, как римские граждане учились грести в песке. И все же ко времени Траяна (98–117) Рим, “ослепительный” (83)[100], как сказал Овидий, стал крупнейшим на планете городом с населением 1,4 миллиона человек, причем каждый третий его житель был рабом, а каждый десятый – воином. Город ежегодно потреблял 100 миллионов литров вина и 20 миллионов литров оливкового масла.

Размер римского государства на пике его могущества потрясал. На Африканском материке римляне образовали провинции Нумидию, Мавританию, Киренаику и Африку. Они владели сказочно богатым Египтом, Иберийским полуостровом, Галлией и Британией (римские руины встречаются и в Шотландии). Рим простирался до окраинных территорий Германии, земель вдоль естественной границы по Дунаю, на Балканский полуостров, а также значительную часть Малой Азии. Отдаленными провинциями на востоке были Иудея, Сирия и Месопотамия. Население огромной империи составляло 50–60 миллионов человек, над которым властвовала прослойка из сотни человек, связанных личными отношениями, и их приближенных. Греция вскоре после завоевания сделалась главной восточной провинцией. Греческое влияние было значительным. Многие греки-интеллектуалы отправлялись в Рим делать карьеру. Собственно римская элита считала настоящим языком цивилизации греческий, и уже с 250 года до н. э. богатые семьи приглашали для детей наставников, владевших греческим, и нередко сами говорили по‐гречески. Гораций писал: “Греция, взятая в плен, победителей диких пленила”[101].

Под греческое влияние римляне подпали не меньше чем на триста лет (с 148 года до н. э. по 150 год). Первые произведения на латинском языке появились около 240 года до н. э., немного спустя исторические записи о прошлом. Все взявшиеся за сочинение книг об истории были людьми дела – администраторами, воинами, политиками, – но в то же время располагавшие временем. В Риме к началу правления Нерона насчитывалось уже 159 государственных праздников в году (трижды в неделю), и один праздничный день приходился на один будний, да и тот длился всего шесть часов. Несомненно, подавляющее большинство римских граждан боролись за выживание, и в праздники эти люди нередко трудились, однако избранные располагали более чем достаточным для сочинительства свободным временем.

Почти все римские историки – люди высокого положения. Вот восемь из них, обыкновенно считающиеся виднейшими. Полибий (ок. 208 – ок. 116 до н. э.) был сыном крупного греческого политика и сам стал гиппархом – начальником конницы [Ахейского союза]. Гай Саллюстий Крисп (ок. 86–35 до н. э.) служил народным трибуном, сенатором и проконсулом. Гай Юлий Цезарь (102/100–44 до н. э.) – отпрыск одного из старейших римских семейств. Тит Ливий (59 до н. э. – 17 г.) был дружен с представителями клана Юлиев-Клавдиев и приобрел славу столь громкую, что один человек приплыл из испанского Гадеса (современный Кадис) в Рим только ради того, чтобы его увидеть. Иосиф Флавий (37–100) дружил с Титом, сыном Веспасиана. Тацит (ок. 56 – ок. 117) был сенатором. Плутарх (46–120) занимал в родном городе [Херонее в Беотии] должность архонта-эпонима. Светонию (69/75