Локомотивы истории: Революции и становление современного мира - Мартин Малиа

«Восточный Париж» быстро завоевал международную славу имперского центра и одновременно высший моральный авторитет в Богемии. Двойная роль города приумножила власть местной церкви, которая к 1415 г. действительно была очень велика. В Праге при соборе Св. Вита служили 250 клириков, в многочисленных городских приходах насчитывалось 330 представителей белого духовенства, а в 25 монастырях — 400 представителей чёрного; 1200 клириков учились в университете. Если сложить все цифры вместе, то каждый двадцатый житель Праги состоял в духовном звании. Конечно, на остальной территории Богемии концентрация священнослужителей не отличалась такой плотностью, но, тем не менее, по всей стране наблюдался переизбыток «первого сословия»[52]. Именно через многочисленных церковников гуситское движение пришло в Богемию; и началось это, когда чехи наконец стали большинством в своём «окне на Запад» — университете, по большому счёту импортированном оттуда.

Хотя называть созданную Карлом Богемию государством было бы преждевременно, всё же следует признать, что протогуситская революция протекала в компактном политическом образовании, которое эффективно управлялось монархом через его посредников-феодалов. Более того, в те времена Прага являлась центром власти, городской метрополией с населением в 40 тыс. чел. Этот показатель несколько превосходил численность населения Лондона и значительно — населения любого из германских городов. Прага управляла королевством не менее эффективно, чем Париж с его сотней тысяч жителей управлял Францией. В целом Богемия, где проживало порядка 1 млн чел., представляла собой сравнительно небольшую феодальную монархию. Однако же она практически не уступала по уровню развития Франции при Капетингах или Англии при Плантагенетах. Вместе с остальными землями, подконтрольными королю Богемии, — чешской Моравией, а также германской Силезией и Лужицей, насчитывавшими ещё около миллиона человек, — королевство отдалённо напоминало государственным устройством существовавшие в тот же период Бургундские Нидерланды, которыми правили герцоги Валуа. Все эти аспекты сильно отличали Богемию от Германии или Италии. В последних, как мы уже выяснили, задолго до 1400 г. политическая власть была разделена среди многочисленных местных территориальных или муниципальных суверенных единиц. Отчасти именно из-за отсутствия в этих странах ядра настоящего протогосударства патары, вальденсы, иоахимиты, францисканцы-спиритуалисты и другие еретические группировки так и не совершили хотя бы протореволюции. Таким образом, Богемия предоставила характерному для Средневековья еретическому движению первый реальный шанс прийти к власти.

Карл скончался в 1378 г. — в год начала Великого раскола церкви. Трон Богемии перешёл к его старшему сыну Вацлаву IV. Однако императором в 1410 г. был избран второй сын Карла, Сигизмунд, который, женившись, стал венгерским королём. Очень скоро Вацлав столкнулся с рядом проблем, вызванных успехами его отца. Возмущённый обширными полномочиями и богатством церкви, он поссорился с архиепископом, тем самым давая знатным дворянам возможность оспаривать силу монархии, созданной Карлом. В 1394 г. Дворянский союз потребовал от короля доступа к самым важным властным полномочиям. Дважды Вацлав подвергался аресту, причём во второй раз, в 1403 г., помощь дворянам оказал Сигизмунд. Монарху пришлось уступить[53].

Покровительство Карла церкви привело к обычному кризису обмирщения духовенства. К началу 1415 г. церковные владения составляли около трети всех земель Богемии — общая закономерность для средневековых монархических государств на стадии формирования. В соответствии с той же закономерностью на второй стадии церковь сама порождала реформаторские течения. Началось это ещё при Карле, пригласившем из Австрии монаха-августинца Конрада Вальдхаузера с целью повысить уровень местных церковников. Вскоре появились и чешские реформаторы, такие, как Ян Милич и Матей из Янова, с более радикальными идеями возврата церкви к апостольской скромности, чистоте и бедности. А поскольку Великий раскол уже начался, как минимум одного из пап можно было объявить Антихристом, не впадая в ересь. После раскола чешское духовенство предпочитало ездить в Оксфорд, а не в Париж, связи с Англией укрепились благодаря брачному союзу сестры Вацлава Анны и Ричарда II, заключённому в 1382 г. По этим каналам в Прагу к 1390-м гг. попали труды Джона Уиклифа, и чешское «землячество» в университете усвоило некоторые его взгляды; молодой бакалавр факультета свободных искусств Ян Гус зарабатывал на жизнь переписыванием работ Уиклифа. По всей вероятности, среди теорий оксфордского магистра большинству чехов импонировала доктрина «доминиона», согласно которой король и феодалы королевства должны способствовать очищению церкви, лишая её богатств. Проблема, однако, заключалась в том, что Рим уже осудил основные идеи Уиклифа как еретические. Так, в 1403 г. германский магистр теологии в университете публично подверг порицанию сорок пять «статей» английского реформатора.

Дискуссии не ограничивались стенами университета. В 1391 г. в Старом городе была основана Вифлеемская часовня, проповеди в которой велись не на немецком языке, а на чешском. В 1402 г. именно там началась славная карьера Яна Гуса. Он выступал в качестве проповедника-«обновленца», а не учёного с университетским образованием, тем не менее академическая культура и знание текстов Священного Писания делали его проповеди такими яркими и авторитетными, каких простой люд прежде от своего духовенства не слышал. Красноречивое и резкое осуждение погони церковников за мирскими благами, давно свойственное сторонникам реформистских идей, сочеталось в проповедях Гуса с призывом вернуться к «закону Христову», под которым он подразумевал главенство Библии и её заповедей в жизни общества, а также к чистоте первохристианской церкви. Этот посыл приобретал апокалиптический оттенок, поскольку Гус, подобно многим другим средневековым реформистам Европы начиная с Иоахима, верил, что разложение духовенства предвещает конец света.

Сначала Гус пользовался поддержкой нового архиепископа Пражского и в некоторой степени короля Вацлава. Однако германские магистры университета донесли в Рим о еретическом «уиклифизме» Гуса, запугав тем самым архиепископа и заставив его отказаться от подопечного. Король же, напротив, продолжал оказывать ему содействие. Кроме того, Вацлав в 1408 г. впервые в истории дал чехам большинство мест в совете Старого города; на следующий год он даровал чешскому «землячеству» университета три голоса против одного для всех остальных, т.е. немцев (которые из-за этого перебрались в новый университет в Лейпциге). В 1409 г. Гуса избрали ректором.

В 1412 г. деятельность реформистов привела к первой кризисной ситуации, когда их вдохновитель подверг критике практику продажи индульгенций, как век спустя сделает Лютер. Трое студентов устроили демонстрацию в знак протеста против торговли спасением души (с которой король, кстати, получал определённую долю), за что аристократические члены совета Старого города приговорили их к смертной казни. Вацлав, опасаясь, что в Европе его обвинят в поддержке ереси, в свою очередь, отступился от Гуса. Однако тому предложили покровительство некоторые из представителей высшего общества