Памяти солёная волна - Станислав Митрофанович Сахончик

и на приборных досках боевых машин лежали наивные детские подарки, преподнесённые от всей ребячьей души. От пацанов Донбасса, за будущее которых они проливали свою кровь в жестоких боях с потомками бандеровцев.

Когда погиб легендарный комбат «Спарты» подполковник Арсений Павлов, в нарукавном кармане его окровавленной камуфляжной куртки нашли немного выцветший и помятый бумажный цветок.

Артём с семьёй ныне живёт в России. А война на Донбассе всё ещё продолжается…

На румбах Красного Моря

Прогулка по минам

Август 1984 года. Танкер вспомогательного флота ТОФ «Владимир Колечицкий», поблёскивая свежей краской после капитального ремонта в Югославии, швартовался левым бортом к пирсу арсенала севастопольской военно-морской базы в Сухарной Балке. Экипаж уже знал, что скоро ему предстоит выход в составе отряда кораблей Черноморского флота на разминирование Красного моря, и был настроен серьёзно. Предстоял поход на реальную боевую операцию, и все, от капитана до матроса, прекрасно понимали, что это значит. Это была далеко не первая боевая служба экипажа танкера.

Отряд кораблей состоял из флагманского крейсера-вертолётоносца «Ленинград», большого противолодочного корабля «Красный Крым», двух средних десантных кораблей и дивизиона морских тральщиков. На крейсере, кроме штатных Ка-25, должны были базироваться вертолёты-амфибии Ми-14БТ с электромагнитными тралами, позволявшими обнаруживать и уничтожать все типы морских мин. На десантных кораблях было размещено запасное тральное оборудование.

БМТ «Владимир Колечицкий» должен был обеспечивать корабли топливом, пресной водой и продовольствием – и сейчас закачивал в танки горючее и пять тысяч тонн дефицитной в Севастополе пресной воды, оставив на несколько суток без водоснабжения целый посёлок Инкерман. Одновременно пополнялся до полного штата сокращённый ремонтный экипаж.

Капитан Колесников до предела сократил увольнения в город, и весь экипаж аврально трудился на погрузке продовольствия, подвозимого грузовиками и судами-рефрижераторами. Предстояло поить и кормить моряков отряда минимум месяца три, плюс свои запасы на полную автономность.

Танкеры Черноморского флота «Иван Бубнов» и «Борис Чиликин» (систер-шипы «Колечицкого») находились в ремонте и быстро выйти в море не могли. Вся нагрузка по обеспечению отряда на время экспедиции ложилась на наш танкер.

Правда, некоторый опыт у нас уже был – осенью 1983 года два месяца мы обеспечивали поиск и подъём остатков сбитого корейского «Боинга» в проливе Лаперуза у Сахалина, где были задействованы все тральщики Тихоокеанского флота и даже рыболовные и научные суда. «Пахали» тогда сутками, донкерманы иногда даже ели у насосов.

Время поджимало, на кораблях всё время шли учения и совещания, суетилось флотское и высокое московское начальство. Наконец все приготовления были закончены, и отряд, оставив за кормой воспетые в песнях огни Инкерманского створа, вышел из Севастополя курсом на Босфор.

При подходе к Порт-Саиду отряд рассредоточился, и в Суэцкий канал первым вошёл танкер. На период ремонта с него были сняты артиллерийские установки, по судовым документам на это время он числился за Дальневосточным морским пароходством и нёс обычный для советских торговых судов красный флаг. Маскировка эта, разумеется, была весьма условной, поскольку во всех корабельных справочниках флотов мира он числился универсальным судном снабжения ВМФ СССР, а мачты траверзных передач, увешанные шлангами, и барбеты от снятых артиллерийских башен это только подтверждали.

«Колечицкий» шёл шестым в утреннем караване, четвёртым был итальянский контейнеровоз из Генуи. По выходе из канала танкер отдал якорь на внешнем рейде Суэца, ожидая корабли отряда, – дальше всем предстояло идти в походном ордере, пустив вперёд тральщики. По пути корабли отряда прошли через мазутное пятно и подобрали несколько плававших контейнеров с коврами – всё, что осталось от того «итальянца». Людей до нас уже подобрали подоспевшие голландские буксиры-спасатели.

Минировали Красное море арабские террористы, они вывозили небольшие речные мины на быстроходных шхунах и катерах и хаотично разбрасывали на фарватерах Красного моря и Персидского залива. Мины можно было найти где угодно, к нашему приходу там уже подорвалось около десятка торговых судов. Обычно оживлённые морские пути были непривычно пустынны, торговля на побережье замерла, мировая общественность со страхом ждала новых взрывов. Террористов искали все разведки мира.

В Красное море была направлена английская эскадра во главе с вертолётоносцем «Инвинсибл», несущим тяжёлые вертолёты-тральщики «Си Стэллион», несколько фрегатов, в том числе новейший «Бэттлэкс», морские тральщики и радиоуправляемые катера. Кроме того, в операции были задействованы французские корабли, базировавшиеся в порту Джибути на постоянной основе.

Несколько месяцев наши и англичане ходили по Красному морю, причём они интенсивно использовали свои тяжёлые вертолёты, взлетавшие с берега, и радиоуправляемые катера с новейшими электромагнитными тралами. Наши же тяжёлые вертолёты, в связи с отказом Северного Йемена предоставить береговые аэродромы, летали редко – взлёт Ми-14 «по-вертолётному» с палубы «Ленинграда» с тралами был затруднен. Лишь иногда работали с аэродрома «Эль-Анад» возле Адена. Тем не менее вертолёты, в том числе и корабельные Ка-25, действовали активно. Но основная тяжесть опасной работы всё же легла на морские тральщики, которые галсами постоянно ходили по квадратам и фарватерам у побережья Южного и Северного Йемена и Эфиопии. Найденные мины расстреливались или уничтожались подрывными зарядами.

Мы обычно стояли на якорях или дрейфовали вблизи работавших кораблей. Заправка водой и топливом велась в любое время суток, и люди просто выматывались. Я помню здоровенного донкермана Андрея Нагорного, который от усталости буквально засыпал на шлангах вместе с товарищами во время перекачки. Доставалось и штурманам и механикам. Капитан Колесников, бывало, не спал сутками.

Конечно, мы не ходили по минам, как тральщики, – на морской войне у каждого своя задача. Да и сложно представить 140-метровый танкер, водоизмещением в 22 тысячи тонн, с тысячами тонн горючего на борту, идущим по морю, нашпигованному минами впереди отряда тральщиков. Мы просто делали своё дело.

За время от начала минирования и до конца операции в ноябре 1984 года на минах подорвалось 18 судов всех стран мира. Торговое судоходство в Красном море было на этот период практически парализовано. На целых три месяца.

Во время операции всего было вытралено и уничтожено 10 мин и взрывоопасных предметов. Приобретён боевой опыт.

После окончания операции боевые корабли Черноморского флота отправились в Севастополь, где были с почётом встречены, как герои, вернувшиеся с войны (да, собственно, так и было) и вполне заслуженно осыпаны почестями и наградами.

Тихоокеанский танкер «Владимир Колечицкий», официально не входивший в корабельный состав Черноморского флота, нигде как участник операции отмечен не был.

По приказу он был оставлен для продолжения боевой службы в составе 8-й оперативной эскадры в Красном море, где принял активное участие в обеспечении горючим «воздушного моста» для военно-транспортной авиации стран