Пеле. Бразильская самба. Неспортивные заметки - Вадим Эмильевич Верник

– Вы правильно заметили, что дети – это огромная часть моей жизни. Я должен быть постоянно в курсе того, что с ними происходит. И мне важно не только слышать их голоса, но и видеть их. Поэтому я общаюсь с ними чаще всего по скайпу. Вот мы с вами ехали в лифте, потом спускались по лестнице пешком, и эти несколько минут я с удовольствием использовал для общения с детьми.

– Вернемся к футболу. Вас называют «автоматом для забивания голов». Вам нравится такое жесткое определение?

– Конечно, нравится, это ко многому обязывает и накладывает большую ответственность. Но я стараюсь как-то соответствовать. (Улыбается.)

– И у вас это отлично получается. Про вашу фантастическую силу удара по мячу ходят легенды, и в этом вам нет равных. А бывают переживания: мол, плохая игра, мог бы и получше выступить?

– А как же! На поле не бывает все идеально и гладко, как и вообще в жизни. Но я всегда говорю, что надо пережить этот момент и верить, что дальше будет только лучше.

– Это точно. Когда вы уехали из Японии в Португалию, играть в «Порту», то вам, наверное, стало морально легче?

– Было проще и комфортнее прежде всего от того, что там говорят на моем родном языке: в Бразилии и Португалии один язык. И естественно, у нас общий менталитет.

В «Порту» я провел четыре важных для себя года…

– …И в поисках новых приключений отправился в Россию.

– Знаете, когда пришло предложение из «Зенита», у меня уже наступил такой момент, когда я думал уходить из «Порту». Мне необходимо было развиваться, куда-то двигаться дальше. Как все произошло? В Европе уже закрылось трансферное окно, и из моего клуба никого не продали, ни одного игрока. А по правилам каждый клуб в трансферное окно должен обязательно кого-то продать.

И единственной страной, в которой это окно еще было открыто, оказалась Россия. Из России пришло только одно предложение – по поводу меня. И тогда руководители клуба спросили, хочу ли я поехать в Россию. Они не хотели меня отпускать. Но я подумал, что «Зенит» – это действительно то, что мне интересно. Я уже раньше бывал в Санкт-Петербурге, играл против «Зенита». Мне понравился сам город, я знал, что «Зенит» – крупный клуб с большой структурой и что он играет в Лиге чемпионов. Конечно, финансовая сторона тоже была важна.

– А вы не боялись специфического питерского климата? Ведь на поле приходится выходить и в дождь, и в снег. Такой контраст после солнечной Бразилии и Португалии!

Халк с Иран и сыновьями.

– А я вообще легко адаптируюсь в новых условиях, быстро привыкаю, так что в этом для меня нет никаких проблем.

– Не могу не спросить: вам нравится прозвище Халк?

– Я думаю, это прозвище мне очень подходит. Так назвал меня отец, когда мне было всего три года. Халк – это ассоциация с могучим персонажем, супергероем.

– Наверное, все уже забыли ваше настоящее имя?

– На самом деле в Бразилии, да и вообще в мире никто не называет меня по имени. И только в России меня периодически зовут Живанилду, так что получилось, что здесь мне пришлось опять привыкать к своему имени. (Улыбается.)

– Складывается впечатление, что у вас в жизни все по принципу: пришел, увидел, победил. А судьба испытывала вас на прочность? Бывают у Халка невидимые миру слезы?

– Конечно, как и у любого другого человека. Я переживал тяжелые моменты, когда терял друга, родственников. Было очень сложно в душевном плане, когда похитили мою сестру. Это вообще было непростое для меня время.

Я только приехал в Россию, и в команде сложилась тяжелая атмосфера: у меня не получалось найти взаимопонимание с некоторыми игроками. Сейчас в этом смысле все хорошо. Кроме того, у меня тогда было серьезное повреждение, из-за которого я не мог поехать играть за свою сборную. И тут еще история с моей сестрой, когда ее похитили и требовали огромный выкуп.

– Прямо-таки наваждение.

– К счастью, с сестрой все быстро разрешилось. Буквально за двое суток удалось ее найти, и она смогла освободиться.

– Отлично. Господин Халк, что за татуировка у вас на руке?

– Это имена двоих старших детей.

– У них такие длинные имена?

– Нет-нет. Там написано (показывает): «Папа тебя любит, Тьяго» и дата рождения – это касается младшего сына. На другой руке: «Папа тебя любит, Иан» и тоже дата рождения.

Халк и Вадим Верник после интервью для журнала «OK!».

2016 год.

– А как же дочка?

– В ближайшее время обязательно сделаю новую татуировку!

– У вас есть какая-нибудь альтернатива спорту?

– Я очень люблю музыку, по жизни она всегда со мной. Когда в Бразилии собираемся с друзьями на вечеринках, иногда играю на барабанах. Мне это доставляет удовольствие и, судя по всему, окружающим тоже. У меня есть такой большой тамтам.

– Вот я слушаю вас, господин Халк, и не понимаю: где ваша жесткость и конфликтность, о которой так много говорят? Я вижу обаятельного молодого человека с щедрой душой.

– Спасибо. Действительно, некоторым людям, которые меня плохо знают, может показаться, что я очень конфликтный. Просто, когда я выхожу на поле, то стараюсь выдать максимальный результат. И если, образно говоря, надо пролить кровь, то я пролью кровь. Я должен защищать цвета своей команды. Но в жизни я совершенно другой и стараюсь никогда не конфликтовать.

– Каким вы видите свое будущее после завершения карьеры?

– Ну, на самом деле я пока не знаю, у меня нет такого четкого плана. Скорее всего, начну задумываться года за три до завершения карьеры. Вообще я планирую потом полностью посвятить себя семье.

– А вы поставили себе какую-то границу – до каких лет будете играть в футбол?

– Мои друзья говорят: «Ты можешь играть еще лет десять, сколько угодно». Но я думаю, что это будет происходить до тех пор, пока мне комфортно и пока я смогу играть на высоком уровне. А как только пойму, что моя игра уже не столь эффективна, сразу завершу карьеру.

– Ну что ж, как можно дольше радуйте болельщиков своей блистательной игрой. И все-таки найдите время, чтобы сыграть свадьбу с Иран!

– Обязательно. (Улыбается.)

Халк выполнил свое обещание и женился. Это событие случилось через несколько лет после нашей встречи. Только был один нюанс. Женился он не на Иран, а на ее… родной племяннице Камиле Анжело. Камила родила футболисту двоих детей. «Не понимаю, почему это все произошло со мной, – комментировала случившееся