Пеле. Бразильская самба. Неспортивные заметки - Вадим Эмильевич Верник

– Ты знаешь, команда тогда перестраивалась, – там было очень много молодых ребят, которые подавали большие надежды, были и опытные игроки, которые нам помогали становиться личностями. Так что я сразу почувствовал себя в своей тарелке. Хотя мне нужно было усиленно учить английский язык, чтобы хоть как-то объяснить, чего я хочу. Но руководство, тренерский состав, хозяин «Вашингтон кэпиталс» и, самое главное, игроки – все приняли меня очень хорошо. В общем, было комфортно.

– Это важно. Если в тебя верят, то крылья еще быстрее вырастают.

– Конечно.

– А были какие-то трудности, например, в быту? Раньше ты жил дома, с родителями. У вас, насколько я знаю, такая крепкая семья.

– Понятное дело, что уезжать из дома никогда не хотелось, но была мечта попасть в НХЛ, попробовать там свои силы. Сначала я жил в гостинице, а потом некоторое время – дома у генерального менеджера. Помню, как пытался утром объяснить генеральному менеджеру на своем «английском», что хочу обычные хлопья с молоком, но он меня совершенно не понимал. Мне пришлось самому заглядывать во все шкафы в поисках любимой пищи. (Улыбается).

– Слушай, то, что ты жил у генерального менеджера – это ж какая степень доверия к тебе и уважения!

– Я знал, что на меня рассчитывают, и понимал, что вокруг меня будет строиться команда, которая в будущем, дай бог, выиграет. Для меня это был стимул. Когда я приехал в Америку, мне сказали: «Если тебе нужна будет какая-то помощь, ты можешь позвонить или менеджерам, или игрокам, или своему помощнику», мне сразу дали персонального помощника. В команде был ещё русскоязычный игрок Дайнюс Зубрус, вот он мне очень сильно помогал: мы с ним ходили в магазины, рестораны, он мне рассказывал, как нужно вести себя на деловых встречах.

– Саш, а когда ты почувствовал, что в хоккее можешь добиться больших результатов, чем другие игроки? Наверняка был такой внутренний щелчок.

– Скорее всего, я почувствовал это, когда меня взяли на драфте под номером один. Я не то что обязан… я просто понимал, что сильнее других игроков.

– «На драфте» – ты имеешь в виду, когда тебя пригласили в НХЛ, выбрав первым номером из двухсот с лишним игроков.

– Да, игроков со всего мира. До этого были турниры, где я забивал много шайб, набирал очки, выступал с командами, где игроки старше меня на год или два. Я понимал, что у меня есть что-то такое, чего у других ребят нет. Меня это подстегивало и подбадривало к тому, чтобы идти вперед.

– А ты вообще победитель по натуре или надо было себя менять, ломать, чтобы стать таким?

– У меня прекрасный пример – моя мама.

– Татьяна Николаевна Овечкина – дважды олимпийская чемпионка по баскетболу.

– Она лидер и на площадке, и вне площадки, поэтому у меня пример был перед глазами постоянно.

– В этом смысле ты абсолютно «маменькин сыночек», если так можно сказать.

– В спортивном плане – да.

– Вот интересно. Мама легендарная баскетболистка, а почему тебя не отдали в баскетбол? Высокий, атлетически сложен…

– Скорее всего, это судьба. В детстве мне нравилось смотреть по телевизору хоккей. У мамы было много друзей и знакомых, работавших тренерами в детской спортивной школе «Динамо». Они говорили: «У тебя очень хороший парень, Тань, приводи его в хоккей». И вот так получилось.

– А сама мама не хотела, чтобы ты баскетболистом стал?

– Меня никогда не толкали в какую-то определенную сторону. Самый главный совет для всех родителей: ребенка не надо никуда толкать, он сам должен понять, что хочет.

– В общем, у тебя была свобода выбора.

– Да. Но когда я уже начал заниматься хоккеем профессионально (тренировки по два-три раз в день, а то и по четыре), тут уже подключился отец. Он дал мне много полезных советов.

– Так отец же футболист.

– Видишь как: мама добилась успехов в баскетболе, папа – в футболе, а я в хоккее.

– Твой брат Михаил тоже связан со спортом. И тоже живет в Америке.

– Нет, он живет в России. Михаил – менеджер женской баскетбольной команды.

– Я так понимаю, хоккеем сподвиг тебя заняться старший брат Сергей.

– Ну да, он возил меня на тренировки, когда у родителей не было времени.

– Он был для тебя авторитетом?

– Конечно. Старший брат должен быть авторитетом.

И он всегда был лидером.

– Когда тебе было десять лет, Сергей погиб…

– Да.

– Автомобильная катастрофа?

– Он умер в больнице, но из-за аварии.

– Скажи, Саша, тебя эта трагедия как-то внутренне изменила, заставила повзрослеть?

– Знаешь, я не люблю об этом говорить… Ну да, в 10 лет в голове у меня что-то поменялось, но что именно – сказать трудно, это очень давно произошло и тяжело об этом вспоминать… Наверное, в тот момент я понял, что нужно не сворачивать со своего пути. А еще я сказал себе, что буду делать все возможное, чтобы радовать своих родителей.

– Своего старшего сына ты назвал Сергеем. Это о многом говорит… Хоккей с ранних лет поглотил тебя полностью или поначалу были другие увлечения?

Александр Овечкин.

2021 год.

Фото Ольги Тупоноговой-Волковой.

– Слушай, мы выросли во дворе. Тренировки, школа, а все свободное время – с друзьями. Мы играли постоянно в футбол, в вышибалы, салки, прятки. Дома я никогда не находился. Только приходил, скидывал школьные вещи, забегал к своему другу и – во двор, где мы все собирались. У нас был очень спортивный двор. Сейчас я поддерживаю отношения с моим другом, с которым мы выросли. Если нужны какой-то совет или помощь, мы всегда на связи.

– Саша, думаю, ты со мной согласишься: адреналин и правильную энергию мы получаем, не только занимаясь любимым делом, но и благодаря тому, что нас окружает. Например, я знаю твое особое пристрастие к часам Hublot.

– Да, верно. Когда я увидел эти часы впервые, то сразу захотел их приобрести. Это по-настоящему мужские часы – мощные, брутальные. Мне нравится дизайн Hublot, очень современный, в нем заложен сильный темперамент. Такая абсолютно мужественная эстетика. Впервые я купил эти часы в 2007 году.

– В начале этого года вышла лимитированная серия, созданная в твою честь. Как это случилось?

– Однажды меня пригласили на премьеру новой коллекции Hublot, и я познакомился с генеральным директором Рикардо Гвадалупе. Мы поговорили, обменялись координатами, и через какое-то время он сообщил моему агенту: «Если Александр выиграет Кубок Стэнли, мы выпустим его именную линию часов».

– «Если выиграет».

– Конечно. Потому что философия этого бренда не зависит от того, известный ты или