Магия в Средневековье - Табита Стэнмор

Как и Саттилл, в 1559 году Фрэнсис Трогмортон обвинили в попытке убить мужа, на этот раз речь шла об отравлении. Если верить Фрэнсис и ее родителям, Джордж Трогмортон довольно жестоко с ней обращался. Брак, скорее всего, заключили по расчету, поскольку Фрэнсис была дочерью барона Чандоса, а Джордж — младшим сыном древнего рода Трогмортонов, аристократической семьи с земельными владениями в Уилтшире и Глостершире. Несмотря на целесообразность этого союза, Фрэнсис вскоре обнаружила, что Джордж проявлял жестокость и считал себя выше наказаний и закона. Мало что известно о деталях их отношений, но, когда Джордж обвинил Фрэнсис в покушении на убийство, в дело вмешалась Элизабет, мать Фрэнсис. Она обратилась к Уильяму Сесилу, тогдашнему министру, с просьбой предоставить ее дочери справедливое разбирательство и беспристрастных судей, которые, по ее мнению, легко смогут вернуть Фрэнсис честное имя. Она также утверждала, что Джордж, не став недееспособным от яда и опасаясь за свою жизнь, угрожал свидетелям и применял к ним насилие. В свою защиту Фрэнсис привела то же оправдание, что и Элис Саттилл: она действительно обратилась к услугам магов, но только для того, чтобы сделать Джорджа более добрым и любящим[37].

Если мужчина был несчастлив в браке и хотел избавиться от жены или невесты, такие обвинения иногда становились частью его стратегии. Попытка убийства любым из способов могла привести к казни, а способ казни за убийство мужа отличался жестокостью. Это считалось «мелкой изменой» — нарушением социальной иерархии путем убийства вышестоящего человека, а оно каралось смертью через сожжение. Такой же приговор выносился слугам или подмастерьям, убившим своих хозяев, и детям, убившим родителей. Поэтому обвинение жены в покушении на убийство было крайне серьезным и почти таким же отчаянным способом расторгнуть брак, как и само убийство.

Однако злонамеренность не единственное объяснение: возможно, Уильям Саттилл и Джордж Трогмортон действительно опасались за свою жизнь. Исследования, рассматривающие использование магии в средневековой России, показали, что многие обвинения в колдовстве были вызваны страхом перед нижестоящими в обществе[38]. Строгая иерархия и жестокое обращение с людьми ниже по положению вызывали недовольство, и, хотя слуги могли применять магию, чтобы оставаться на хорошем счету у своих хозяев, самим хозяевам легко было увидеть в таких действиях злой умысел. Порошок ли, подсыпанный в пищу, амулет ли с неизвестными символами — невозможно однозначно определить, несут они вред или добро, а значит, все, на что опирался обвинитель, — это его собственный страх (и чувство вины). Тому же, кто использовал заклинание, оставалось защищаться лишь опровержениями и надеждой на то, что маг, который оказал услугу, подтвердит его слова.

Карта знаков зодиака с Венерой, Купидоном и святым епископом

Германия, начало XVI в. The Metropolitan Museum of Art

Отношения в Средневековье и раннее Новое время таили в себе множество трудностей и проблем. От соблазнения до брака, от рождения ребенка до вдовства — все это было связано с обязанностями и желаниями и одновременно со стремлением партнеров получать хоть какую-то радость. Брак Фрэнсис и Джорджа Трогмортона показывает, как давление со стороны семьи и общества могло подтолкнуть супругов к отчаянным решениям. Очевидно, что ни одному из партнеров не казалось, что в отношениях все хорошо, но при столь высоких ожиданиях смерть одного из них действительно выглядела единственным выходом. Впрочем, для других существовали и менее опасные альтернативы: Джоан Сквайер и ее приворотное белье показывают, что между крайностями «смириться с ситуацией» и «решиться на убийство» есть нечто среднее. Мы никогда не узнаем, сколько женщин пытались изменить поведение мужа с помощью заклинаний, но можно предположить, что дошедшие до наших дней случаи — это лишь верхушка айсберга.

С другой стороны, обездоленные вдовы и незамужние женщины стремились к браку. Маргарет Геффри озвучила мечту, которую, несомненно, разделяли многие: повторное замужество за кем-то добрым и обеспеченным, хоть и с небольшой магической помощью. В 1550-х годах служанка из графства Норфолк, Джоан Холл, пошла по схожему пути, заплатив посреднику, который от ее имени обратился к церемониальному магу с просьбой устроить ей «богатый брак». Как и в случае с Маргарет, магия не сработала, но, очевидно, надежда на удачное замужество пронизывала все слои общества.

Вне зависимости от результата разнообразие доступных заклинаний и количество ведунов, которые могли привести их в действие, говорят о высоком спросе. Магия во всех ее проявлениях — это в конечном счете выражение желания овладеть ситуацией, вышедшей из-под контроля. Если речь идет о чувственной, болезненной, страстной сфере любви и секса, нетрудно понять, почему многие обращались именно к ведунам. Мы и сегодня используем магическое мышление в отношениях: конечно, хочется надеяться, что «ягодичный» хлеб остался в прошлом, однако интернет изобилует современными ведьмами, предлагающими клиентам помощь в поиске второй половинки. Нашли ли мы «того самого»? Для проверки можно заказать «гороскоп для пары», и даже на сайтах знакомств принято указывать свой знак зодиака. К подобным предсказаниям люди относятся с разной степенью серьезности: кто-то слепо верит в них, кто-то считает развлечением. Но нет ничего удивительного в том, что в такой непредсказуемой сфере жизни, как любовь, иногда не обходится без колдовства.

Глава III. Как выиграть в суде

В один морозный день начала февраля 1355 года на арену вышел К. де Д., чемпион Уильяма Монтегю, второго графа Солсбери. Его полное имя остается загадкой, но известно, что он был матерым воином и, как и положено, готовился к этому сражению несколько недель. Тем не менее он наверняка нервничал. Суд поединком — дело опасное. Хотя лично он не был пострадавшей стороной, добивающейся справедливости, от него ожидали, что он сразится за своего господина как за самого себя, со всей яростью и решимостью обиженного. Он рисковал жизнью и здоровьем и знал, что его противник, Роберт Шоуэл, делает то же самое. Почему же тогда Роберт выглядел таким спокойным, когда оказался перед ним? Неужели он знал что-то, чего не знал К. де Д.? Это был недобрый знак.

Граф Солсбери нанял опытного бойца для разрешения спора с Робертом Уайвиллом, епископом Солсбери. Обе стороны утверждали, что обладали древними правами на замок Шерборн, богатое поместье, построенное предыдущим епископом Солсбери более 200 лет назад. Решить этот вопрос через суд не удалось: ни один не хотел отказываться