Украина против Донбасса. Война идентичностей - Евгений Вадимович Рябинин

class="p1">Во время Первой мировой войны в Галиции украинцы в делопроизводстве заменяли название местного населения с die Ruthenen на die Ukrainer, что делалось не без влияния Вены. В 1918 г. все организации, которые создавались в этом регионе, включали в свое название слово «украинский», что повлияло на идентичность местного населения. Таким образом, мы видим, что украинская идентичность навязывалась сверху и была искусственной.

Достаточно интересна информация относительно того, какое название применялось к населению нынешней Западной Украины.

Сделали это не от хорошей жизни – в империи Габсбургов была целая область (Галиция), населенная русскими. Это единство галичан с остальным русским народом, который в Российской империи официально состоял из великороссов, малороссов и белорусов, официально признавалось Веной. С 1772 до 1848 г. австрийское правительство официально называло их Russen.

«Но в 1848 г. губернатор Галиции граф Стадион фон Вартгаузен обратил внимание Вены на опасность такого названия, и вместо Russen впервые для обозначения русского населения Прикарпатья ввели имя Ruthenen». Однако название Рутения и термин «рутены» для обозначения русского населения Галиции не прижились. Тогда австрийские политики пустили в дело второй вариант.

В самом конце XIX в. была быстро сформирована украинская партия, изданы книги «по истории вопроса», а официальная пропаганда империи Габсбургов запустила в обиход термин «украинский» в отношении галичан. Сначала использовался термин «украино-русский», а потом вторая часть как-то «отпала». Те, кто соглашался стать украинцем, получали преференции, финансирование, льготы. Получалась странная ситуация: родители – русские, сын у них – украинец. Потому что так возможно было поступить в институт.

Вообще в идее украинства, которую быстро взяли на вооружение спецслужбы Австро-Венгрии, присутствует не только оборонительная часть. Империя не только хотела защититься от своей славянской «пятой колонны», которая, будучи русскими по крови, чувствовала свою связь с Россией. Речь шла и о геополитическом нападении – при хорошем развитии событий можно было попытаться создать «независимую Украину». Почему в кавычках? Потому что ее главой должен был стать один из Габсбургов. Расколов Российскую империю, австрийцы собирались под флагом украинства присоединить к себе южнорусские территории. Но для этого нужно было проделать большую работу. В Австро-Венгрии начинается гонение на все русское. В 1912 г. правительство кайзера впервые называет русское население своей страны «украинцами». Прекращается обучение русскому языку, закрываются газеты на русском, вместо них появляются «на украинском» языке, ликвидируются общественные и просветительские союзы, учебные заведения.

С началом Первой мировой войны эта деятельность окрашивается в кровавый цвет – встречавших русскую армию хлебом-солью русских позже, при отступлении наших войск, расстреливают, вешают и отправляют в концлагеря Терезиенштадт и Таллергоф. Гибнут десятки тысяч людей. Одни из самых активных палачей, наряду с венграми и немцами, – те, кто называет себя украинцами[92]. Обрело поддержку высказывание министра иностранных дел Австро-Венгрии Леопольда фон Берхтольда о том, что «наша главная цель в этой войне состоит в долгосрочном ослаблении России, и поэтому в случае нашей победы, мы приступим к созданию независимой от России украинской державы».

Такой же идеологии придерживались и галицийцы, которая была уже откровенно сепаратистской и ни о какой федерации славянских народов не могло быть и речи. Революция 1917 г. сыграла на руку галицийцам, когда были созданы УНР и ЗУНР. Уже тогда в состав УНР они попытались включить земли, которые никакого отношения к Украине не имели, а именно Донбасс, Воронежскую, Белгородскую губернии, Кубань и даже часть Сибири. Территориальные аппетиты представителей современного неонацизма берут свои корни в постреволюционном времени. Будучи несостоятельными, они потерпели поражение, и исконно русские земли вошли в состав СССР. Обозлившись, галицийцы и сторонники независимости Украины продолжили разработку националистической идеологии, которая ничем, кроме человеконенавистнической пропаганды, не отличалась. Националистический режим С. Петлюры проводил террористическое преследование еврейского народа и представителей других национальностей.

Возвращаясь немного ранее – к началу ХХ в. – необходимо остановиться на вопросе распространения украинского языка. Данному вопросу посвящена монография Сергея Щеголева, которая была опубликована еще в 1912 г., что свидетельствует об отсутствии политической предвзятости, которая сложилась на Украине в эпоху ее независимого существования после 1991 г. По его свидетельствам, закон 4 марта 1906 г. о союзах и обществах дал возможность сторонникам так называемой «Украинской партии» развернуть в России, преимущественно на Юге, целую сеть собственных организаций. Главнейшими из легальных украинских организаций являются: «просвиты», клубы, студенческие «громады» и научные общества. По уставу киевской «Просвиты», «общество ставит своей целью содействовать развитию украинской культуры и главным образом просвещению украинского народа на его родном языке, путем организации библиотек, читален, книготорговли, лекций, чтений, курсов, спектаклей, а также путем открытия школ и других просветительских учреждений в районе губрении»[93]. Как видим, учитывая невозможность вести физическую борьбу за независимость, сторонники украинства решили использовать элементы «мягкой силы», привлекать сторонников своей идеологии через культуру и образование. На необходимость уделять этому внимание указывал в свое время П.А. Столыпин, говоря, что «национальное и политическое стремления настолько связаны между собою в украинском движении, что разграничение их является совершенно невозможным, и в нашу государственную задачу не может не входить устранение всех подобных обстоятельств, в особенности искусственных, вполне одноплеменных народностей»[94]. То есть из данного рапорта становится ясно, что уже в то время был очевидным тот факт, что украинцы являлись частью великорусского народа, а их выделение в самостоятельную единицу являлось искусственным, основанным на геополитических расчетах врагов Российской империи (австрийцев, немцев, поляков, англичан). На искусственность «украинской нации» намекал и столп польского славянофильства, краковский профессор Марьян Здзеховский, который веру в существование особого украинского народа называет «иллюзией и недоразумением: народа украинского нет, а есть только украинское движение, производящее лишь впечатление движения национального»[95]. В 1906 г. польский историк Равита-Гавронский выпустил в свет на французском языке брошюру «Опасность для Европы». Автор указывает России на опасность, грозящую ей от украинского национального движения, которое перебросилось из Галиции на территорию Российской империи и имеет своей целью основание автономной республики пролетариата. Это же обстоятельство автор брошюры считает достаточно грозным для всей Европы. По мнению Щеголева, «…во главе украинского движения стоят деятели политической партии, исповедующие автономию “Соборной Украины” на демократических началах, а потому пользующиеся раздутым ими вопросом о национальных особенностях южнорусского типа как средством для цели, очень мало имеющего общего с “этнографией и филологией”. В применении этого средства лидеры украинства не останавливаются перед научными и этическими препятствиями: подделывают историю, сочиняют язык, фальсифицируют литературу. Эти же лидеры склонны к блокированию с польскими националистами, закладывая в основу соглашения солидарность в ненависти к русской государственности»[96]. Таким образом, мы видим, что и более ста лет назад лидеры украинского движения использовали те же самые методы, что и политики независимой Украины образца 2014 г.

По оценке М. Грушевского, украинские организации учащейся молодежи играют двойную роль. Непосредственно они влияют