Измена. Счастье вопреки - Катя Лебедева

— Витя, ты меня не слышишь? Хватит игнорировать меня. Что ты натворил? Зачем надо было драться с Максимом? Что это за варварские приемы воспитательной деятельности? Неужели нельзя было поговорить, просто поговорить с ним по-мужски?

— Нормально, мы с ним поговорили. Это было нужно, Ань, не лезь в это. Воспитание сына мужиком — это моя задача. Не делай из него тряпку. Сейчас он проявил себя, я должен был закрепить результат, — делая очередную комбинацию ударов, спокойно произносит Витя, и я удивляюсь, как ему удается сохранить дыхалку во время разговора.

— Ты уже достаточно его воспитал, этот бой был лишним. Вить, ты ведешь себя сейчас неразумно. Хватит, остановись, прекрати это насилие, — продолжаю попытки достучаться до него, только это не имеет смысла.

— Ань, — прекращая бить грушу, Витя возвращает все внимание ко мне.

Пот стекает по его рельефному телу, и я понимаю, за что в свое время все девчонки его обожали. Он был фактурным с юности, а лицо он никогда не было слащавым, у него истинно мужская красота. И вот, несмотря на такой возраст, он до сих пор держит себя в форме и выглядит шикарно.

Неудивительно, что на него вешаются молодые девчонки, всем хочется не пенсионера, состоявшегося и желательно без пивного брюшка. С формой у Вити все в порядке. Правда, я никогда не думала, что ему есть дело до охочих молодых девчонок.

А как оказалось, есть.

— Ань, этот вопрос оставь за мной, хорошо? Ты, мать, ты должна дарить ему тепло, любовь и ласку. У него сейчас уже не тот возраст, когда его нужно защищать от подобного, наоборот, лучше пусть научится драться здесь, со мной, чем потом в какой-нибудь подворотне будет валяться, пока его будут отпинывать ногами. Не мешай мне шлифовать в нем мужика. База в нем есть, но нет предела совершенству.

Какая база? Это все ерунда, обычное желание помахать кулаками.

— Это очень цинично, Вить, — говорю ему, скрещивая руки на груди. — Он ребенок. И ты не учил его, ты ему доказывал, что он сделал ошибку, в прошлом не выбрав твою борьбу, что он совершил ошибку, не продолжив то, что начал ты.

Про то, что он еще наказывал его за то, что посмел пойти против него, умолчу.

— Какая разница, бокс или борьба, по мне бы лучше вообще в шахматы играл и никогда в жизни не махал кулаками. Но он занимается, он может за себя постоять. Не надо с ним, так.

— Ань, я все сказал, и обсуждать это не намерен, — беря со скамьи полотенце, закидывает его на шею, но не обтирается.

Какой же у него сейчас хулиганистый вид, и так и хочется поправить ему волосы, убрать прилипшие пряди со лба.

Хорош, хорош собой и знает, как действует на меня в такие моменты, и нагло пользуется этим сейчас.

— Какой же ты твердолобый. Как всегда, видишь только свою правоту, а все остальные ошибаются, — бросаю ему в сердцах, потому что мне очень обидно то, что он говорит, и то, как он говорит.

Максим наш сын и его воспитание не должно быть вот таким. Только Витя не может принимать решение, как воспитывать сына. Да, он мужчина, он лучше воспитает мальчика, но это ни о чем не говорит, ни о чем. Он должен считаться с моим мнением, обязан, а он на него плюет.

Да, я понимаю, что я больше для него ничего не значу и измена это доказывает, но раз уж он не отпускает меня, то пусть хотя бы уважает, пока я еще с ним. Хоть уважение, но я заслужила, я не вещь какая-то.

— И ты всегда об этом знала, — подходя ближе ко мне, говорит все это и останавливается в крошечном шаге от меня.

Между нами не больше ладони. Я чувствую жар его тела, и кажется, что даже слышу бешеный стук сердца.

Ну вот что он творит, зачем он это делает? Знает, что я не могу нормально соображать, когда он вот такой. Хотя на это и расчет, именно этого он и добивается.

— Это все, о чем ты хотела поговорить? Если да, то считаю вопрос закрытым. Каждый из нас в любом случае останется при своем мнении. Ссориться с тобой лишний раз мне очень не хочется.

— Ты, ты просто. Ой, все, ладно, бессмысленно с тобой о чем-то разговаривать. Я надеюсь, что ты меня услышал, и, хотя бы прислушаешься. Ну, а если нет… На нет и суда нет, — бросаю ему в ответ уставшим голосом и начинаю разворачиваться, но он не дает, ловит за руку, заставляя остановиться.

— Подожди, у тебя, может, и все, но у меня нет.

Так и хочется театрально вздохнуть, закатить глаза, но понимаю, что это не лучшая тактика в сложившейся ситуации. Поэтому снова разворачиваюсь к нему и взглядом намекаю, что руку стоило бы отпустить, он это видит, ухмыляется, и специально выжидает еще несколько секунд, показывая, что решение здесь принимает он, и только потом отпускает.

— Витя, пожалуйста, не тяни время, говори, что хотел, и я пойду. Сегодня был слишком долгий и тяжелый для нас день. Мне хочется поскорее его закончить.

— Мои родители приезжают. Завтра самолет, послезавтра они хотят встретиться, — максимально коротко и емко говорит мне все это, а я стою в полном шоке.

— Что?

Глава 16

Аня

Не могу поверить. Неужели он серьезно это говорит? Да, я их за восемнадцать лет видела всего несколько раз, хватит пальцев одной руки, чтобы пересчитать все те разы. На свадьбу они не приехали, приезжали лишь на рождение Максима, потом на его десятилетие и на пятнадцатую годовщину нашей свадьбы.

Все, три раза, три раза я их видела за восемнадцать лет брака. Это какой-то кошмар, уму непостижимо. Я не понимаю, зачем им понадобилось сюда приезжать, чего они хотят? Праздников нет, ничего нету. В их приезде явно что-то кроется, что-то такое, что мне явно не понравится.

— Вить, ты шутишь, да? Скажи, что ты пошутил. Я их видела всего три раза, не считая того дня, когда ты нас знакомил. Зачем они приезжают?

Чувствую, как у меня даже руки начинают дрожать. Не то чтобы я их боялась, но видеть этих людей совершенно не хочется. Они мне неприятны, неприятны до глубины души, и поэтому я бы очень хотела избежать этой встречи, но почему-то глядя на