«Изображение рая»: поэтика созерцания Леонида Аронзона - Пётр Казарновский

уже приведенным строкам «…мы внутри небес, / но те же неба в нас». Н. О. Лосский в сочинении «Мир как органическое целое» (1917) немало места уделяет уяснению сущности царства гармонии, созерцание которого невозможно; но при этом творчество, как утверждает философ, позволяет умозрительно постичь «мир сверхвременного единства и гармонии» – «изумительный мир», охарактеризованный Плотином следующим образом: «Всякое существо объемлет в себе весь мир и созерцает его целиком во всяком другом существе, так что повсюду находится все, и все есть все, и каждое есть все и беспределен блеск этого мира» [Лосский 1991: 398, 400].

164

Интерес к этому полузабытому французскому поэту может быть объяснен тем влиянием, которое отразилось на стихотворении Г. Державина «Евгению. Жизнь Званская». Его часто упоминал Пушкин, его стихи переводили Жуковский, Нелединский-Мелецкий, Воейков; последнему принадлежит перевод «Садов» (опубликован в 1816 году).

165

Слово «мизансцена» и выражение mise en abyme содержат общий корень mise, производный от французского глагола mettre – положить, поставить, надеть.

166

Автор словаря приводит также замечательное наблюдение А. Аппиа: «Искусство мизансцены – это искусство размещать в пространстве то, что драматург сумел лишь распределить во времени» [Пави 1991: 179].

167

Говоря о радости молитвенного хоровода, Г. Померанц цитирует Мейстера Экхарта: «Игра идет в природе Отца. Зрелище и зрители суть одно» [Померанц 2017: 9]. См. также стихотворение «Когда ужаленный пчелою…» (№ 43) и его интерпретацию в 12-й главе.

168

См. № 183, 188, 204, 212, 215 и особенно 221, в котором уже заключены мотивы будущего шедевра «Послание в лечебницу».

169

Бодлер Ш. Соответствия / Пер. В. Левика [Бодлер 1965: 30]. Такое восприятие природы, берущее начало в эстетике романтизма, получило яркое воплощение у Пастернака, опыт которого важен для Аронзона. Так, например, в стихотворении «Когда разгуляется…» (1956) есть прямое уподобление любования природой богослужебному обряду: «Природа, мир, тайник вселенной, / Я службу долгую твою, / Объятый дрожью сокровенной, / B слезах от счастья отстою» [Пастернак 2003: 414]. Можно говорить и о полемике с тургеневским Базаровым, шире – с позитивизмом, отвергавшим эстетическое восприятие природы и преобладавшим в официальной, разрешенной поэзии в 1950–1960-е годы.

170

Алиса Хаба справедливо обратила внимание на пассивный залог причастия «стреноженный», что указывает на прекращенность, прерванность жизни (http://lestnica.space/aronzon/). Только предоставив себя тому, чтобы быть виденным, герой Аронзона может видеть и сам себя. Кроме того, если этим сжатым до шифра тропом здесь обозначена смерть автоперсонажа, то он продолжает быть видимым своему автору: очередной извод сюжета «поиск пленэра для смерти».

171

Сам термин «экфрасис» в советской филологии был введен в широкий научный оборот Н. Брагинской, и это явление стало активно разрабатываться в отечественной филологии и искусствоведении после ее статьи «Экфрасис как тип текста (к проблеме структурной классификации)», опубликованной в четвертом выпуске сборника «Славянское и балканское языкознание» (М., 1977). Исследовательница, говоря об истоках этой практики описания «картин» преимущественно в поздней Античности, приводит немало сведений об этой форме текстосложения, а первые ее появления находит, разумеется, у Гомера, комментируя их не как «пространную, подробную экфразу <устойчивый вариант термина. – П. К.> и экфразу не самого по себе предмета», а как экфразу «предмета, изображающего нечто, какой-либо сюжет» [Брагинская 1977: 263].

172

Перевод Б. Пастернака.

173

Нет оснований находить в поэзии Аронзона сознательного применения принципа симультанности (симультанизма), однако поэт нередко прибегает к совмещению двух или нескольких точек зрения на предмет, происходящему в различных временны́х режимах – от одномоментного до протяженного, с разрывами. В связи с последним следует заметить, что Аронзон нередко использует такой прием, как возвращение к исходной точке говорения, прием подхвата оборванной речи на том месте, где она была начата, а не прервана. Эти и другие способы избежать линейного высказывания сказываются на облике композиции многих стихотворений, так или иначе близкой к кольцевой. В этом отношении поэма «Прогулка» – яркое свидетельство композиционной методы поэта.

174

Нельзя исключить, что эти ряды представляют собой «пересказанные» пейзажи китайской живописи. Так, С. Эйзенштейн, в набросках к статье «Раздвоение единого» размышляя о множественности, исчислимости и цельности в композиции «Пейзажа после дождя» китайского живописца XVII века Лань Ина, дает такое толкование ритма в чередовании образов картины (записи датированы августом 1947 года): «Горы – облака – деревья – воды. Линия „твердых“ – горы и деревья – переплетается с линией „текучих“ – облака и воды. Твердые снизу вверх по нарастающей плотности (деревья – горы). Мягкие по тому же нарастанию плотности в обратном порядке: сверху вниз (облака – воды). Храм имеет свой контрпарт в мостике. [Заметить]: храм – объемен, мостик – скелетен (противоположны). Линейное сплетение. Вытянутые острия [скал], как бы взвизг вверх. Октавой вверх (или какой другой интервал – особенно ядовитый)». А также: «Облака – горы – деревья – облака – вода – деревья. Тройная осьмерка. Нисходящая: облака – вода, восходящая: деревья – горы; внизу прямой переход вода – деревья, вверху слияние абсолютных противоположностей – гор и облаков. Идея и движение перехода (перелива) друг в друга и в „х“ [вверху] единство противоположностей» [Эйзенштейн 1988: 278].

175

Эту ситуацию как порождение мифологического мышления описывает О. Фрейденберг в «Поэтике сюжета и жанра». Так, в главе «Оформления первобытного мировоззрения» читаем: «Словесная перебранка чередуется с загадыванием шарад и загадок, и все это в форме амебейности; симметрия, отражающая своеобразное мышление, неизменно ведет нас к антитезам, антифонности, к возвратам и обратно-симметрическим композиционным линиям циклизующего мышления, в котором всякая „обратность“ <..> представляется моментом борьбы двух противоположных начал» [Фрейденберг 1997: 127].

176

В 1963 году была издана работа М. Бахтина «Проблемы поэтики Достоевского» – переработанный вариант изданного в 1929 году труда. Филолог Аронзон не мог оставить незамеченным факт этой публикации. Известно, что книгой Бахтина восхищался Михнов, а в экспериментальном тексте Аронзона «Прямая речь» художник произносит фразу, опосредованно связанную с Достоевским и Бахтиным: «Со мной случился „Бобок“» (№ 298), – см. главу 15.

177

См. главу «„Самовар“ и „Офорт“. Столбец и сонет» в исследовании: Лощилов И. Феномен Николая Заболоцкого. Helsinki, 1997. С. 220–233.