Сяо Тай и Божества Северного Ковша - Виталий Хонихоев

над всеми живущими велика и несомненна. Цзю Мэй никогда не бросила бы вызов Матушке Доу Мо и это, в числе прочего, и была та самая сила, та самая власть Верховного Божества Северного Ковша. Все подчинялись Матушке Доу Мо.

Что же до всего остального… Владыка Третьей Звезды, Повелительнице Черной Стаи, Алому Мяснику Каракшатры, этой Цзю Мэй — обычно было скучно. Скука и раздражение, вот две основные эмоции, которые охватывали ее во время поединков. Скучно, потому что все кто посмел поднять на нее оружие умирали довольно быстро, даже если она старалась продлить удовольствие. А раздражали ее неуклюжие потуги этих невежд, которые даже своим Ци толком владеть не умели. Например эта вот девушка в белом, которая назвала себя «гением семьи Чон»… она не может даже телом своим толком управлять, не то что Ци применять правильно. Попытка заинтриговать ее, Цзю Мэй искусством школы Чон — жалка. Просто взглянув на эту девушку в грязно-белом ханьфу, просто увидев, как она встает в стойку, как вытягивает левую руку вперед, как скользит вдоль предплечья острый наконечник гибкой пики — она уже знала на что та способна. Как будет атаковать, как будет защищаться и как будет умирать. Скучно.

И конечно же она знала все про этих двоих учениц, что сопровождали девушку в белом. Уровень — низший, даже не адепты, владение Ци — ниже среднего, владение телом — еще хуже. Их руки не успели привыкнуть к рукояти меча или любого иного оружия, им бы весло в руки или серп и согнуться в три погибели на рисовом поле, как и положено крестьянским дочерям. Поэтому она не воспринимала никого из них всерьез. И даже в шутку тоже не воспринимала. Проклятые ублюдки из Феникса все-таки освоили запретное искусство расщеплять мельчащее на еще более мелкое и сожгли Цитадель вместе с двумя из Северного Ковша, в яростном выдохе Агни сгорели и многомудрый Тан Лань и коварный Лу Цунь и лишь она сумела спастись — бегством! Она, сильнейшая из Семи Божеств Северного Ковша — бежала! Сама мысль об этом заставляла ее яростно раздувать ноздри, совершенно забывая про боль от ожогов на лице. И да, ожоги… ожоги оставленные дыханием Агни, вызванные распадом мельчайших частиц — неизлечимы. Ей придется подождать пока нарастет новая плоть… возможно десятилетия. А до тех пор она будет ходить с ожогом на лице, напоминающем ей и всем окружающим что кучка смертных преуспела в том, чтобы унизить ее и оставить на ее лице позорное клеймо.

И все что ей сейчас было нужно — это найти того, кто ответственен за этот позор. Найти Темную Госпожу Кали и заставить ее заплатить по счетам. Поэтому сегодня она не испытывала обычную скуку. Сегодня она была зла и у нее не было времени играться со своими жертвами, она собиралась сделать все быстро. Однако эта мелкая крестьянка сумела ее удивить… искусство Золотых Ткачей… искусство для тех, у кого уже порваны меридианы, кто не может управлять своим Ци и своим телом… необычно.

— Я даже немного удивлена, рыбацкая дочь. — говорит Цзю Мэй, выпрямляясь и стряхивая капельки крови с кончиков пальцев: — искусство Золотых Ткачей, управление телом через Ци? Впрочем… — она еще раз окидывает взглядом стоящую напротив девушку, которая перехватывает рукоять меча, поднимая лезвие вверх. У девушки рана в груди, она пробила ей сердце и легкие, с такими ранами долго не живут. До тех пор, пока она в сознании — она сможет управлять Ци, сможет управлять своим телом как марионеткой, но это ненадолго. Мастерская техника, человек в состоянии оставаться в сознании даже после того, как ему нанесли смертельную рану, но это лишь отсрочит неминуемое. Досчитать два раза до ста и сознание помутится, глаза закроются и тело рухнет на землю, потому что даже самая сильная воля не может противиться смерти.

— Это бесполезно. — уведомляет она эту странную дочь рыбака: — у тебя дыра в груди, долго ты не продержишься.

— Дыра в груди? — отвечает ей рыбацкая дочь и Цзю Мэй — хмурится. Как она все еще может говорить? Чтобы говорить, нужно дышать, нужно чтобы воздух проходил через глотку, через голосовые связки, а у нее практически нет легкого, как бы не вздымалась ее грудь — воздух никуда уже не пойдет.

— Я даже воздухом больше не дышу. — продолжает рыбацкая дочь и Цзю Мэй понимает. Эта девушка — больше не дышит. Она проталкивает воздух через глотку, создавая давление с помощью Ци! У нее больше нет легких и сердца, но Ци заменяет ей и то и другое!

— Признаю твой талант, дочь рыбака. — Цзю Мэй складывает руки на груди: — я не ожидала что такая техника существует. Пожалуй, ты даже сможешь выжить… если, конечно, не наделать в тебе больше дырок. В конце концов я могу разрезать тебя на десять тысяч кусков… на каком этапе твоя концентрация будет нарушена, и ты рассыпишься кровавой кучкой? Более того… тебе уже трудно удерживать концентрацию Ци в своем теле, дочка рыбака… как долго ты продержишься? Сколько лет ты изучала эту бесполезную технику, чтобы выжить на поле боя? Но выжить — не значит победить. Если бы ты могла одновременно атаковать и защищаться, то… — она взмахивает рукой и тончащий разрез вспыхивает алой нитью на предплечье ее соперницы. Та прикусывает губу.

— Твоя рука отрезана от тела, и ты удерживаешь ее только с помощью Ци? Что же… как насчет ноги? — еще взмах рукой! Алая нить разреза на лодыжке!

— Трудно? — сочувственно кивает головой Цзю Мэй, чувствуя, что у нее неожиданно начинает повышаться настроение. Наконец-то ей не скучно! Взмах рукой! Новые разрезы! Она удовлетворенно смотрит как новые алые нити украшают ее соперницу, как с ее тела падают вниз отрезанные клочья одежды, обнажая белую плоть… белую мраморную плоть со струйками крови на ней.

— Твоя техника несовершенна… — начинает было она, но в этот момент крестьянская дочка неожиданно взмахивает своим клинком! Неумелый, неточный, небрежный взмах, но — взмах! Она даже не утруждается отразить удар, она чуть поворачивает тело и наклоняет голову, пропуская лезвие меча мимо. Но… как⁈

— Ты обманула меня. — прищуривается она: — что же… неплохо. Так твоя техника не совсем бесполезна. Ты можешь атаковать и держать свое расчлененное тело вместе одновременно. Однако ты едва-едва движешься и… — она вскидывает руку, отражая удар! И ещё! И