MARVEL: Небесный Кузнец - Expero

— Слишком много вопросов, Пит, — я мягко остановил его. — Предпочитай называть это не магией, а метафизикой — наукой о фундаментальных принципах реальности. Ты сможешь, потому что ты — «избранный», в отличие от меня. Что до принципа работы… там все сложно. Но для начала нам нужно освоить первый, самый важный шаг. Так что надевай медальон, разваливайся в кресле поудобнее и закрывай глаза.

Сдержав готовый сорваться с языка еще десяток вопросов, Питер послушался. Перспектива обретения сил перевесила его научное любопытство.

— Отлично, — продолжил я, когда он устроился. — Теперь забудь обо всем. Сосредоточься на медальоне. Просто сиди и думай о том едва уловимом «гуле», что он издает. Не пытайся его услышать ушами, попытайся осмыслить его. Как только зафиксируешь это ощущение в уме — кивни.

Благодаря высочайшей совместимости Питера с Паутиной, я знал, что этот шаг не составит для него труда. Прошло три минуты напряженной тишины, после чего Питер медленно, почти неуверенно кивнул. Все шло даже лучше, чем я ожидал.

— Хорошо. Теперь, когда ты научился слышать внешний гул, пора услышать свой внутренний. Да-да, у каждого есть духовная энергия. Медальон висит как раз в области твоего духовного центра. Чтобы было от чего оттолкнуться, представь то приятное тепло, что иногда волной расходится от солнечного сплетения по всему телу. Думаю, ты испытывал нечто подобное. Твоя задача — вызвать это ощущение усилием воли и зафиксировать его. Медальон поможет.

Разумеется, это было лишь грубой аналогией, но расположение духовного центра рядом с солнечным сплетением должно было помочь ему нащупать нужное ощущение. Активировав духовное зрение, я наблюдал, как тусклая искорка души Питера начала едва заметно колебаться в такт его дыханию.

— Дыши глубже. Резкий короткий выдох, на выдохе втягивай живот. Концентрируйся на этом ощущении.

После моих слов духовный отпечаток Питера вспыхнул чуть ярче. По его телу прошла едва заметная дрожь, вызвав легкую рябь в окружающей его Рейси. Этот парень поражал своей обучаемостью. Может, все мои переусложненные планы и не нужны? Может, он и без меня — идеальный сосуд? Я отогнал эту мысль. Нет. Если бы это было так, Паутина бы уже выбрала его, а не Гвен.

— Теперь самое сложное, Питер, — мой голос вывел его из транса. — Ты должен сознательным усилием воли начать изменять вибрации своей души. Заставить их совпадать с сигналом медальона. Для этого нужно удерживать внимание одновременно на внешней частоте и на внутренней. Не пытайся их столкнуть. Просто слушай их вместе и позволь своей душе самой подстроиться под эталон.

Следующие полчаса превратились для него в пытку. Я видел, как напряжены его мышцы, как бисеринки пота выступили на лбу.

— Не напрягайся, Питер, твой резонанс становится рваным, как кардиограмма при аритмии! Расслабься! Позволь внешней частоте вести тебя… Да… Вот так… Отлично, ты поймал гармонику! Теперь держи ее! Просто держи!

Еще через десять минут совершенно вымотанный, мокрый от пота Питер открыл глаза. Он тяжело дышал, но в его взгляде горел огонь понимания. Он понял принцип. Я же мысленно прикинул: несмотря на феноменальный стартовый прогресс, ему потребуется все тот же прогнозируемый мной ранее месяц ежедневных медитаций. По пять-шесть часов в день. За это время его душа полностью перестроится и станет идеально откалиброванным приемником, постоянно и пассивно резонирующим с частотой Паутины.

— Пять-шесть часов таких медитаций. Ежедневно. На протяжении месяца. И ты будешь готов, — «обрадовал» я его.

Питер уставился на меня, и восторг в его глазах сменился шоком.

— Месяц? — он покачал головой. — Это… слишком долго.

— Долго?! — воскликнула Гвен, вскинув руки. Ее голос был полон искреннего недоумения. — Питер, люди готовы убивать за крупицу такой силы, а тебе всего-то и нужно, что потерпеть месяц!

— Я не так выразился! — тут же пошел на попятную Питер, поняв, как это прозвучало. — Я не жалуюсь, я оптимизирую! Долго в том плане, что есть совершенно легальная возможность это ускорить. Вся эта медитация — это же по сути просто неделя чистого времени.

— Таблетки от усталости, — кивнул я, мгновенно уловив ход его мысли. — Проблема лишь в том, что человеческий мозг не рассчитан на семьдесят два часа непрерывной концентрации. Даже если тело не будет уставать, разум просто сломается.

— Именно, — согласился Питер, и его глаза загорелись азартом ученого, столкнувшегося с интересной задачей. — Сенсорная депривация вызовет галлюцинации. Нейрохимический дисбаланс из-за накопления продуктов метаболизма и гормонов стресса приведет к ментальному выгоранию. А главное, — он посмотрел на меня, — я последние полчаса выдержал только благодаря твоей постоянной поддержке. Удерживать одну мысль дольше нескольких минут без внешней помощи почти невозможно.

— Но тему с ускорением ты затронул, прекрасно понимая все эти сложности, — я улыбнулся, предвкушая его вывод. — Я так понимаю, ты хочешь создать препарат, который не просто стимулирует, а вводит мозг в идеальное, стабильное состояние для глубокой медитации?

— Точно! — Питер щелкнул пальцами. — Не стимулятор, а стабилизатор! Формула, которая очистит синапсы, сбалансирует нейромедиаторы и создаст идеальные условия для сфокусированной работы сознания. Да, это работа на всю ночь, но сколько времени она сэкономит нам в будущем!

— Я бы не хотел задерживать Гвен до утра, — покачал я головой, возвращая нас к реальности. — Но если мы ее отпустим, есть шанс, что за нами тут же установят комплексное наблюдение.

Я хотел бы верить Фьюри, но верить Гидре, окопавшейся в его организации? Увольте.

— Тогда меняем порядок действий, — тут же предложил Питер. — Сначала разбираемся с прослушкой, пока Гвен здесь и может быть нашим «детектором». Потом отпускаем ее и спокойно работаем над нейро-стабилизатором. Вопрос с безопасностью все равно пришлось бы решать, так лучше рано, чем поздно. Оставлять такую уязвимость — безумие.

— Ты прав, — согласился я. — Гвен, мы можем еще на пару часов злоупотребить твоим чутьем?

— Без проблем, — пожала плечами девушка. — Мне даже интересно, что вы придумаете против всего этого шпионского арсенала. Тут же наверняка не только микрофоны, но и камеры, замаскированные передатчики, тепловизоры…

— Обнадежила, — протяжно выдохнул Питер. — А ведь еще нельзя создавать помехи для чувствительного лабораторного оборудования…

— Глушилки — это каменный век, — взял я слово. — Мы не будем ставить стену. Мы создадим… умный туман. Систему активной защиты, которая будет генерировать локализованное, динамически изменяющееся поле. Оно будет находить, классифицировать и точечно нейтрализовывать каждую угрозу в отдельности, оставляя наше оборудование нетронутым.

— Как высокопарно завернул, — с улыбкой театрально похлопала Гвен.

— Рад стараться для своей преданной фанатки, — я отвесил ей шутливый поклон. — А теперь — в инженерную лабораторию. Работа не