Лейтенант запаса - Николай Александрович Юрконенко

таким образом получили серебряные кресты будущие декабристы Якушкин и Муравьев, которые в Бородинском сражении спасли знамя своего батальона. В начале двадцатого века Военный орден был официально переименован в Георгиевский крест, также имеющий четыре степени. После победы Октябрьской революции Георгиевские кресты были упразднены, но их ношение не было запрещено, новая Россия чтила своих героев… – Игорь на минуту прервал рассказ, осмотрелся. Вокруг него плотным кольцом стояли десантники в пригнутых на правую бровь голубых беретах. Среди них виднелась офицерская фуражка. Узнав капитана Никитина, Игорь стушевался, но замполит кивнул ободряюще:

– Продолжайте, товарищ гвардии лейтенант, интересно…

Тогда Игорь снова заговорил:

– В Красной Армии для сохранения лучших традиций русского воинства был учрежден орден солдатской Славы трех степеней. Эти ордена носят на все той же двухцветной георгиевской ленте. Она как бы символизирует историческую связь времен и поколений. Когда советские солдаты освобождали Болгарию, жители, завидев награжденных орденами Славы воинов, говорили: «Братушки пришли, Георгиевские кавалеры! Принесли нам свободу!»

Такова история георгиевской ленты и ордена святого Георгия Победоносца, – закончил Игорь и поинтересовался. – Может, вопросы у кого-то есть?

– Нет вопросов, все ясно, – ответил за всех Жаргалов. – Спасибо вам, товарищ гвардии лейтенант.

Солдаты стали расходиться, Игорь протянул Жаргалову руку:

– До завтра, Бато.

– До завтра, – сказал тот. Игорь удивился: таким сильным было пожатие небольшой с виду ладони солдата.

Проходя по аллее, лейтенант неожиданно услышал из-за кустов чей-то голос:

– А наш-то ничего… В истории малость кумекает, молодец…

Прислушиваясь, Игорь замедлил шаги.

– На штурмовой полосе у него так же складно бы выходило, как здесь… Языком молоть – не рысью бегать, – лейтенант узнал голос рядового Дергачева.

Первый голос, неторопливый и веский, возражающе добавил:

– Полоса полосой, а в башке тоже кое-что должно быть… Пошли в распола'гу, критик, скоро вечернее построение…

Удрученный лейтенант медленно побрел по аллее. Неожиданно позади раздались чьи-то быстрые шаги. Игоря нагонял капитан Никитин.

– Ну вы молодец, – замполит зашагал рядом. – Лекцию прочли на пять с плюсом. Самое главное, что солдаты вас внимательно слушали и это уже кое-что… А знаете, – капитан чуть виновато улыбнулся. – Вы и для меня открыли нечто новое: историю георгиевской ленты я, политработник, тоже не знал в таких подробностях, к моему величайшему стыду. Вот ведь как бывает в жизни! Своим устным рефератом, Игорь, вы устранили этот пробел.

– Спасибо за добрый отзыв, товарищ гвардии капитан, – поблагодарил Игорь, горький осадок после слов рядового Дергачева теперь воспринимался чуть легче.

Глава 6

– Ну вот, товарищ гвардии лейтенант, это, пожалуй, главное место нашей деятельности… – Гусаров широко повел рукой, указывая на вытоптанную солдатскими сапогами бесконечно-длинную полосу за территорией гарнизона, сплошь уставленную самыми разнообразными устройствами и громоздкими сооружениями.

– Значит, так она выглядит, эта ваша знаменитая «тропа разведчика», – Игорь внимательно осматривался.

– Это лишь ее малая часть – «болото», – пояснил старшина. – На стандартной «тропе» такого препятствия нет, мы его сами соорудили, чтобы молодых натаскивать. Действовать-то зачастую приходится в болотистой местности и таких условий не миновать.

– А что это за чурки на тросах? – еще пристальнее пригляделся Игорь.

– Это не чурки, а «кочки», одна из главных составляющих болот, – пояснил Гусаров. – Учим молодежь перемещаться по ним, прыгая с кочки на кочку.

– Довольно травматичные условия обучения… – опасливо произнес лейтенант. – Можно запросто шею свернуть.

– Согласен, – подтвердил Гусаров. – Но вся наша служба состоит из риска. Возьмите, хотя бы, ночные прыжки на пересеченную местность: разве можно предугадать, куда ты приземляешься: на лес, на воду, или на тот же кочкарник, где можно на раз-два ноги переломать… Уж такая у разведчиков работа, товарищ лейтенант.

– Н-да, работа… – невесело констатировал тот и через паузу спросил. – Итак, чем мы будем заниматься, старшина?

– Учиться преодолевать участок заболоченной местности. Так что грязи сегодня не избежать, «комки» стирать придется долго…

Игорь уже знал, что словом «комо'к» разведчики называют повседневную камуфляжную одежду – куртку и широкие штаны. Уточнил, несколько удивленно:

– О какой грязи идет речь, сухо ведь?

– Это пока – сухо, а буквально через полчаса будет очень сыро, – усмехнулся Гусаров. – Поэтому мы эти занятия проводим в бэушной одежде, – лейтенант увидел, что старшина действительно облачен в старую, штопанную-перештопанную форму.

Гусаров глянул на часы:

– Вот-вот прибудет водовозка, я еще вчера ее заказал, от сухости не останется и следа… Мы это место недаром выбрали, – он глазами указал на обширную низину с кочками-столбами. – Выливаем тонн пять воды и почва тут же превращается в грязь. А для того, чтобы она была вязкой и липкой, насыпали толстый слой жирного чернозема… – его слова прервал натужный гул мотора, к полигону подъезжал грузовой автомобиль с установленной на раме огромной бочкой. Зашипев пневматическими тормозами, машина остановилась, из кабины выскочил водитель, рядовой солдат, подошел к разведчикам, взял под козырек:

– Товарищ гвардии лейтенант, вода доставлена, какие будут указания?

– Командуйте, товарищ старшина, – коротко глянул на Гусарова Игорь. Тот распорядился:

– Выливай всю бочку, Гарагу'ля. И сразу же поезжай за второй, чтобы мы могли привести себя в порядок после занятий.

Буквально через полчаса сухая низина превратилась в самое настоящее болото. Игорь критически осмотрел его и мрачно обронил:

– Лягушек бы еще сюда запустить для полного антуража…

Гусаров никак не отреагировал на это, лишь спросил:

– Разрешите начинать, товарищ гвардии лейтенант?

– А чего тянуть, действуйте.

Гусаров повернулся к взводу, расположившемуся поодаль:

– Сержант Коваленко, ко мне!

– Есть! – Коваленко, командир отделения, улыбчивый красавец парень, киевский призывник, чертом подлетел к старшине.

– Приступайте! – коротко приказал Гусаров. – Работаем парами, как обычно, зачетное время преодоления препятствия – двадцать минут. Вперед!

– Виноват, товарищ гвардии старшина, в прошлый раз было где-то двадцать три… – сгладив по-украински букву «г», – удивился Коваленко.

– Так это в прошлый раз, сержант! – твердо урезонил его Гусаров. – Выполнять!

– Есть! – тот четко повернулся и бегом направился к своим солдатам.

Игорь с азартным интересом наблюдал, как первая пара разведчиков, вооруженных учебными деревянным автоматами, сноровисто и почти синхронно стала прыгать с кочки на кочку, они зыбко колебались под их ногами. Преодолев кочкарник, разведчики распластались на черной раскисшей земле и нагоняя перед собой грязевую волну, быстро поползли в направлении леса.

– Как крокодилы, одни носы из воды торчат! – не смог удержаться от похвалы восхищенный Игорь. – Молодцы, черт побери!

– Никакие не молодцы… – Гусаров коротко глянул на секундомер – Не впишутся в зачетный параметр как минимум на две минуты, темпа не держат!

Разведчики, тем временем, достигли кромки болота, вскочили, стремительным броском метнулись вперед и скрылись в густых зарослях.

Гусаров повернулся к Коваленко, повелительно бросил:

– Следующая