Отцами завещано - Вильям Львович Савельзон

Советской Армии. В конце второго года обучения курсанты совершают три прыжка с парашютом. Я спросил у начальника школы подполковника запаса Николая Ивановича Козубенко, какова реакция новичка на первый прыжок.

«А можно еще?» — обычные слова только что прошедшего парашютное крещение курсанта.

Козубенко и Яков Михайлович Катеев, также подполковник в отставке, заместитель начальника школы по политической части (кстати, тоже выпускник Оренбургского летного, закончивший его в 1932 году) рассказали не только об учебном процессе, но и о том воспитательном значении, которое оказывает ШЮК — школа юных космонавтов — на подростка. Собранность, серьезное отношение к учебе, к порученному делу, ответственность — эти качества делают выпускников ШЮК желанными абитуриентами и в родном училище, и в других училищах, готовящих офицеров, и школах пилотов для гражданской авиации. Летом шюковцы выезжают в комсомольский лагерь труда, который находится при совхозе «Овощевод» недалеко от Оренбурга. В прошлое лето за смену курсанты заработали свыше трех тысяч рублей, часть из которых пошла на собственные харчи, а остальная легла в копилку оренбургского комсомола. Но помощь совхозу — это скорее не цель, а средство для того же воспитания, для вырабатывания чувства коллективизма, чувства товарищества. В одной из аудиторий училища я встретил курсанта уже не школы космонавтов, а Оренбургского летного. Саша (не будем называть его фамилию) прошлым выпуском окончил ШЮК. Не просто складывалась его судьба: разошедшиеся родители порвали не только друг с другом, но и оба отказались от сына. Саша переехал к тете, но настоящим домом стала для него ШЮК, семьей — товарищи. Сашу приняли в училище. Надо ли говорить о тех трудностях, которые могли ждать подростка, попади он в иные условия, потеряй хоть на время верную ориентацию…

В классах полным ходом шли занятия. Кажущаяся огромной под сводами учебной аудитории машина окружена курсантами. Часть обшивки машины заменена прозрачным оргстеклом, и теперь самолет немного напоминает человека в разрезе из школьного кабинета биологии. По такой машине нетрудно проследить устройства всех сложных систем современного самолета. В другом зале — установка, окруженная рядом сверкающих ламп. На гибкой резиновой ленте — белые квадратики взлетной полосы, домики, деревья, аэродромные сооружения. Лента начинает движение, и глаз телекамеры, установленной над ней, медленно поднимается. С несколькими курсантами мы заглянули в соседний темный класс, куда на экран передавалось телевизионное изображение взлетной полосы. Перед экраном находилась кабина самолета со всеми приборами и плотно закрывающимся фонарем. За кабиной был помост, на котором дублировались те же приборы, что были и перед курсантом.

— 625-й — взлет!

Включилась звуковая установка, имитирующая звук двигателей, навстречу кабине побежало изображение взлетной полосы. И вот мы уже «оторвались» от земли, совершили положенные маневры, когда у нас «отказал» сначала один двигатель, а потом и второй.

Я находился возле кресла Николая Сергеевича Блюдова.

— Какое же принимать решение пилоту, если оба двигателя вышли из строя? Прыгать?

— Не обязательно. При умелом маневрировании даже машину с отказавшими двигателями можно посадить. У нее есть запас высоты и запас скорости. Сумеет летчик дотянуть до аэродрома или нет? Может быть, найдет иную подходящую площадку…

Подполковник Блюдов, напоминающий внешне не летчика, а добродушного механика, каким его изображают в фильмах об авиаторах, — первоклассный пилот, и сам он не раз бывал в исключительных ситуациях. Однажды при посадке реактивного самолета заклинило стойку шасси. И все же летчик попросил разрешения произвести посадку на одно колесо. Это был риск. Но летчик спас машину…

На тренажере нет опасности разбиться или разбить машину, но в остальном все так же, как и в настоящем полете. Все приборы управления через сложное счетно-решающее устройство заблокированы так, что любое действие пилота тотчас находит отражение в «поведении» машины. Падает высота — меняется картинка на экране, сбавляешь газ — имитатор звука меняет громкость и тон. Пилот рулит по дорожке — это он рулит телекамерой, и при неловком управлении может «съехать» с полосы. На тренажере можно отработать действия летчика в особых случаях полета: остановка двигателей, отказ рулевого управления и т. д. — всего 32 положения, и большинство из них такие, которые отрабатывать в воздухе было бы слишком опасно. Так шаг за шагом курсанты учатся преодолевать сопротивление машины, преодолевать самого себя…

…Как и во многих наших городах, в Оренбурге пылает Вечный огонь. В торжественные дни сюда приходят сегодняшние мальчишки в строгих темно-синих курточках и пилотках. Замирает строй. Торжественно звучит оркестр. Глядят на огонь мальчишки, глядят их родители, их деды-ветераны. И видится ребятам в отблесках пламени мемориала отблеск славы многих поколений героев-летчиков, выпускников Оренбургского летного, наследовать и множить которую завтра предстоит им.

К. Саяпин,

заведующий отделом пропаганды и агитации Куртамышского РК КПСС

КЛУБ «ЭДЕЛЬВЕЙС»

Все, что делается в нашей стране для подрастающего поколения, направлено на то, чтобы оно росло здоровым, крепким, закаленным не только физически, но и духовно. Огромная работа проводится и в школах, и во внешкольных учреждениях, чтобы дети с малых лет проявили себя в посильном труде, определили свои наклонности и способности и выбирали себе жизненные дороги по душе. В этом деле огромное значение имеет организация свободного времени, создание и работа клубов по месту жительства.

Где находится детский спортивный клуб «Эдельвейс», в Куртамыше знает каждый мальчик. Желающих вступить в него в последнее время становится так много, что клубу тесно в родных стенах. Приходится открывать филиалы. А начало «Эдельвейсу» было положено 18 лет назад.

В 1966 году в Куртамыше открылся народный краеведческий музей имени Д. М. Томина. Для оборудования музея необходимо было собрать материал о жизни и деятельности героя гражданской войны Д. М. Томина, его причастности к здешним местам. Эту работу начала поисковая группа куртамышских школьников под руководством зауральского краеведа, писателя Павла Захаровича Кочегина. Отряд юных краеведов возглавил Толя Тельминов. Когда музей открылся, ребята, уже крепко подружившиеся, решили вместе изучать прошлое и настоящее своего края, ходить в походы, собирать для музея новые экспонаты. Так появился отряд «Краб». Члены его готовились к будущим походам, занимались спортом: учились приемам самбо, дзюдо.

Прошли годы, и вместо Павла Захаровича водить ребят в походы стал Анатолий Алексеевич Тельминов — художник цеха керамики Куртамышского промкомбината. Отряд разросся в большой клуб «Эдельвейс». Это название ребята выбрали неслучайно. В нем — и стремление к жизни красивой, романтичной, и в то же время тяга к преодолению препятствий, покорению новых вершин. Эта жизнь трудная и интересная, как жизнь мальчишек, пришедших в клуб с разными характерами, разными увлечениями.

Члены клуба быстро пристрастились к керамике, спорту и туризму. Со временем это стало глубокой привязанностью.

Все это радовало и удивляло. Взрослые спрашивали друг друга: как