Герои картин. Жизнь и судьба моделей с известных полотен - Елизавета Красная

Дагни Юль. Кроме того, она была женой близкого друга Мунка, польского писателя Станислава Пшибышевского, и за беспорядочные связи получила репутацию «пожирательницы мужчин».

Можно только представить, какой скандал вызвал в обществе Мунк, назвав такую женщину Мадонной. Обнаженная, с растрепанными волосами, она не имеет ничего общего с образом Девы, а скорее является воплощением Анти-мадонны. Единственное, что указывает на какую-то причастность девушки к божественности, — нимб над головой. Но и он изображен в красном цвете.

Мунк же был ослеплен страстным чувством к своей музе и посвятил ей целую серию картин на разные темы.

Дагни Юль родилась в семье врача в 1867 году. Детство ее прошло в Норвегии, где брат ее матери, Отто Блер, был политическим деятелем, а впоследствии стал премьер-министром страны. Дагни окончила частную школу и поступила в музыкальное училище в Эрфурте. В 1890 году переехала в Осло, изменила фамилию, до 1892 жила там жизнью богемы.

Э. Мунк «Вампир», 1893 год, Музей Мунка, Осло

Имела романтическую связь с писателями и представителями творческой интеллигенции. В какой-то момент познакомилась со своим будущим мужем, польским писателем, Станиславом Пшибышевским. В скором времени они расписались и у них родился сын, Зенон, а следом и дочка Ива (Иви). Супруги часто переезжали, поэтому успели пожить в Стокгольме, Копенгагене, Конгсвингере, Берлине, Испании.

Дагни Юль

Дагни и Станислав Пшибышевские, 1897 год

Их семейную жизнь сопровождали взаимные измены, от одного из мимолетных романов Станислава родилась дочь, названная в честь отца. Станислава Пшибышевская стала в будущем знаменитой польской писательницей. И поскольку всех все устраивало, жизнь можно было бы назвать счастливой.

Но в 1901 году Дагни со своим сыном поехала в Тифлис, где хотела провести время с очередным любовником, наследником богатого нефтепромышленника — Владиславом Эмериком. В номере отеля, во время очередной пылкой ссоры, Эмерик застрелил Дагни на глазах у ее ребенка. Когда любовник пришел в себя и осознал совершенный поступок — он там же покончил с собой. Дагни прожила всего тридцать четыре года. Теперь ее тело покоится в Тифлисе на Кукийском кладбище.

Здание Гранд-отеля Тифлиса

Последние дни жизни Дагни Юль стали основой произведения Юрия Нагибина «Трое и одна и еще один».

Ю. Нагибин «Трое и одна и еще один»

Джон Эверетт Милле «Смерть Офелии»

Джон Милле был одним из основателей движения прерафаэлитов — объединения, сложившегося во второй половине XIX века. Его члены хотели разрушить устоявшиеся академические каноны. Своим фундаментом они считали творчество Рафаэля и мечтали вернуться к живописному языку дорафаэлевских времен. Они часто обращались к историческим сюжетам и уделяли много внимания деталям и символизму — вы только посмотрите, как кропотливо Милле выписывает растения вокруг Офелии. Также они считали, что искусство должно помочь зрителю духовно развиваться и совершенствоваться.

Офелия — главная героиня знаменитой пьесы Уильяма Шекспира — утонула в реке после известия о том, что убийцей ее отца стал ее возлюбленный, принц Гамлет. На картине показан момент после ее падения в воду, Офелия еще в сознании, ее глаза широко открыты, и вся она окружена цветами.

Джон Эверетт Милле «Смерть Офелии», 1852 год, Галерея Тейт, Лондон

Цветочный символизм всегда присутствовал в культурах разных стран, ведь цветы сопровождают человека всю жизнь — в день его рождения и в день прощания с ним. Цветы присутствуют на иконах, фресках и картинах средневековых художников. У прерафаэлитов каждое растение несет в себе символическое значение. Например, плакучая ива, склонившаяся над девушкой, намекает на грусть от несчастной любви. Сорванные цветы, покрывающие тело Офелии, символизируют скоротечность жизни. А красный мак традиционно ассоциируется со сном и смертью.

«Где ива над водой растет, купая

В воде листву сребристую, она

Пришла туда в причудливых гирляндах

Из лютика, крапивы и ромашки,

И тех цветов, что грубо называет

Народ, а девушки зовут перстами

Покойников. Она свои венки

Повесить думала на ветках ивы,

Но ветвь сломилась. В плачущий поток

С цветами бедная упала. Платье,

Широко распустившись по воде,

Ее держало, как русалку».[31]

Образ утопающей красавицы Милле увидел в девятнадцатилетней Элизабет Сиддал — британской натурщице, поэтессе и художнице. Элизабет родилась в 1829 году в многодетной семье рабочего из Шеффилда. С детства помогала матери в пошиве платьев, а в восемнадцать лет устроилась мастерить шляпки в магазине в Лондоне.

Г. Россетти «Портрет Элизабет Сиддал», 1850 год, Музей Фицуильяма, Кембридж

Там в 1849 году ее встретил художник Уолтер Деверелл и предложил позировать ему для картины по сюжету из одноименной пьесы Шекспира «Двенадцатая ночь». В то время внешность Элизабет не была в моде и не считалась привлекательной, но ее изящная фигура, фарфоровая кожа и огненные волосы стали идеальным воплощением музы для прерафаэлитов. Если приглядеться, Элизабет действительно была схожа по типажу с Симонеттой Веспуччи, которую превозносили современники Боттичелли. Так, благодаря Элизабет общественное мнение об идеалах красоты изменилось.

Г. Россетти «Чаша любви», 1867 год, Национальный музей западного искусства, Япония

В скором времени Элизабет ушла из шляпного магазина и стала работать моделью. В то время Милле и предложил ей позировать в качестве Офелии. Для этого было приобретено старинное расшитое платье, а девушка много часов пролежала в ванне, воду в которой подогревали с помощью ламп. Про эту конструкцию даже сложилась легенда: якобы однажды лампа перегорела, отчего Элизабет замерзла и заболела чахоткой, а художник полностью оплатил ей лечение.

В мастерской Милле с девушкой познакомился еще один художник — Данте Габриэль Россетти, тоже представитель прерафаэлитов. Причем не просто познакомился, а влюбился в нее с первого взгляда. Она стала постоянной моделью и ученицей по живописи Россетти. В течение десяти лет они были «помолвлены», но официального предложения руки и сердца от художника не поступало. А на пути к семейной идиллии стояли их пагубные пристрастия: Элизабет долгое время была зависима от опиума, а Россетти от других лиц прек-расного пола. Письма от друзей в Лондоне свидетельствовали о его изменах, что в итоге стало причиной расставания.

Однако вскоре девушка тяжело заболела, и Россетти все-таки сделал ей предложение.