Миры Пак Чханука. Откровенный портрет Пак Чханука, созданный им самим - Пак Чханук

она снова и снова навязчиво повторяет одно и то же. Обычно в таких случаях реплики нацелены не на «передачу» смысла, а скорее на отражение внутреннего состояния персонажа. То есть важно не то, что говорится, а то, как это произносится. Тот случай, когда манера речи выразительнее, чем сами слова.

Похожий прием повторяется еще дважды с этим же персонажем – с Ёнми. В эпизоде, где Дончжин жестоко пытает и допрашивает ее, она, находясь в полубреду, бормочет нечто бессвязное, напоминающее скорее предсмертный стон. Она говорит, что, если он ее убьет, его настигнет страшная месть. Эти слова также звучат бессмысленно, более того, они не вызывают доверия. Ни Дончжин, ни детективы, ни даже зрители не воспринимают их всерьез. Все это кажется пустыми угрозами, жалким блефом.

Но значительно позже, когда на экране появляются лица террористов, пришедших убить Дончжина, внезапно раздается тот же голос Ёнми – теперь уже в качества закадрового голоса. И в этот момент никто больше не может усомниться в правдивости ее слов. Теперь становится ясно: ее следовало слушать. Но слишком поздно. Однако даже здесь смысл сказанного не так важен. Эти слова уже звучали раннее – и оттого их содержание не представляет особой ценности. Гораздо важнее само ее «возвращение». Не имеет значения, что она говорит. Страшно само присутствие ее голоса, доносящегося из небытия. В этом эпизоде ее слова перестают быть простой репликой – теперь это часть звукового оформления фильма.

Самый радикальный пример такого использования языка появляется в финале картины. Истекающий кровью Дончжин, глядя на расчлененное тело Рю, которое сам же искромсал, начинает что-то неразборчиво бормотать. Возможно, это слова оправдания, стон или вопрос – но разобрать его слова невозможно. Это не фраза, не реплика, а лишь затянувшийся предсмертный хрип. Его голос растворяется в звуковом фоне, сливается с музыкой и продолжается даже после завершения титров. Это уже не просто эффект и не просто саундтрек. И тем не менее, несмотря на свою неразборчивость, этот звук становится самой значимой репликой во всем фильме.

«Сочувствие господину Месть» – классический хардбойлд-муви[157]. В хардбойлд-муви все передается и выражается посредством действия. В этом жестоком и беспощадном мире даже реплики являются всего лишь движениями голосовых связок.

*** Эта статья была опубликована в сборнике, посвященном шестидесятилетию одного лингвиста. Мне предложили написать текст на тему «Проблема языка в кино». Возможно, кто-то подумает: «Почему режиссер вместо того, чтобы снимать кино, пишет статьи в каких-то сборниках?» – но прошу отнестись ко мне с пониманием. Отказать было действительно трудно.

Хардбойлд-реализм. Жанр, название, месседж | 하드보일드 리얼리즘. 장르, 제목, 메시지

Жанр

Название этого кинематографического жанра пришло из литературы. Говоря о фильме «Сочувствие господину Месть», я предпочитаю называть его не нуаром, а именно хардбойлдом[158]. Дело в том, что в нашей стране понятие «нуар» довольно часто используется неверно. Но главное, в этом фильме я не планирую использовать визуальные мотивы, свойственные нуарному жанру.

Как всем нам известно, у Чандлера[159], Макбейна[160] или же Хемингуэя всегда присутствует своего рода реализм. Тот самый материалистический реализм, когда детектив убойного отдела бормочет: «Для меня лето – сезон, когда трупы разлагаются быстрее, не более и не менее». Я всегда был недоволен тем, что жанр нуарного кино, являющийся переводом литературы на язык кино, в погоне за визуальными эффектами стал менее реалистичным. Мне не близко все это – позерство, излишнее внимание к эстетизации. Критики все равно причислят «Сочувствие господину Месть» к жанру film noir[161] в широком смысле. Но неважно, согласны с этим люди или нет, я считаю, что этот фильм демонстрирует некоторый реализм. Реализм человека, который видит этот мир как безжизненную пустыню. Но такие люди в особенности склонны к сентиментальности, а именно этого я стремлюсь избежать. Ведь по своей природе пустыня – сухая, безжалостная, лаконичная, странная, иррациональная, смутная, абсолютно непредсказуемая. Поэтому я сократил до минимума сценарий, реплики и ремарки. Ведь эмоции – удел зрителя.

Название

А вот название я взял из Ветхого Завета. Ведь, по сути, Послание к Римлянам[162] из Нового Завета тоже цитирует Второзаконие[163] из Ветхого. Vengeance Is Mine[164]. Это воля Неба – не мстить друг другу и не обвинять за совершенные ошибки. Другими словами, «Я Сам устанавливаю справедливость»[165]. Он забрал себе монополию на месть, но, если подумать, с точки зрения Бога месть другому человеку должна казаться таким мелочным, смешным делом. Фактически, мы можем понимать его слова так: «Не надо мстить». Собственно, это и есть основная тема всех историй о мести. Именно поэтому Микки Спиллейн, автор романов в жанре хардбойлд-палп-фикшен[166], назвал одну часть своей популярной серии о Майке Хаммере «Месть – мое личное дело». Другой известный мне пример – картина «Мне отмщение, и аз воздам»[167] японского режиссера Сёхэя Имамуры, которая практически в документальной стилистике передает реальную историю серийного убийцы.

Честно говоря, мне совсем не хотелось использовать чужое название фильма, но я подумал: ведь и Спиллейн, и Сёхэй сами позаимствовали название из древней книги! Но тут случилась неожиданность! Я на всякий случай решил проверить на IMDB и не смог поверить своим глазам: одноименных фильмов оказалось целых семь. От немого фильма 1912 года и до филиппинской ленты 1980-х. Более того, картина Сёхэя, единственная, которая была мне известна, вообще отсутствовала в этом списке, так что моя работа должна была получиться как минимум девятой в мировом кинематографе под названием «Возмездие – мое». Так что выбора не осталось – придется придумать другое название на английском для «Месть – мое дело»[168].

Месседж

А вот месседж был заложен уже в структуре фильма. Для меня важнее было не то, о чем мне хотелось говорить, но то, как я хочу это рассказать. Я разделил картину пополам, в первой части показав причину, по которой преступник неизбежно был вынужден совершить свое преступление, а во второй – как пострадавший преследует его. Таким образом я надеялся заполучить самый несчастливый фильм, где один несчастный преследует другого.

Преступник думает: «Почему я, несмотря на все усилия, продолжаю бедствовать, в то время как другие живут в праздности, наслаждаясь жизнью?» Жертва думает: «В мире так много богачей, почему он выбрал именно меня? Ведь на самом деле я беднее, чем кажусь со стороны». Они досадуют. В этой истории сплошь и рядом обиженные. Преступник, не планировавший доводить дело до такого ужаса, недоумевает от ситуации, в которой он оказался. Жертва, даже после того как узнала, что преступление было совершено не из злого умысла, удивляется себе, не в силах остановиться и перестать мстить. Это ведь все неправильно, неправильно…

Каждый из нас сталкивается с тем, что жизнь не идет так, как мы того хотим – неважно, в лучшую или худшую сторону (хотя, к сожалению, чаще все идет в худшую). Этот фильм – о подобном понимании. Это фильм о силах судьбы, действующих против наших благих намерений, и о людях, которые погибают в этой борьбе. История обо всех нас. И конечно, это история и обо мне. Я вовсе не хотел создавать такую трагичную историю. Напротив, мне хотелось бы снять что-то светлое и веселое, но в конечном счете я был сломлен судьбой, которая привела меня к этому.

«Объединенная зона безопасности» |공동경비구역 JSA

Скорость съемки не важна. Как создавался фильм, часть 1 | 빨리 찍는 건 중요하지 않아. 어떻게 만들어졌나 1

– После завершения работы над фильмами «Луна – мечта солнца» и «Трио» у вас был достаточно долгий перерыв. В каких размышлениях вы