Миры Пак Чханука. Откровенный портрет Пак Чханука, созданный им самим - Пак Чханук

– Почему мне не звонят из Myung Films[169]… Что-то вроде этого.

– Почему вы согласились снять экранизацию романа «DMZ»[170], когда компания Myung Films предложила вам этот проект?

– Видите ли, я – тот человек, который всегда был одержим идеей снять фильм о проблеме разделения Кореи. Однажды, еще до дебюта, я как-то написал сценарий для другого режиссера. Специальный корреспондент южнокорейского СМИ, проживающий в Западном Берлине, направляется в Восточный Берлин, чтобы взять интервью у северокорейской флейтистки, победившей на музыкальном конкурсе. Они влюбляются. Спецслужбы Севера и Юга насильно разлучают их. Такая вот история. Это была единственная романтическая история, созданная мной. Я исследовал огромное количество материалов, потратил массу времени и сил. Но спустя несколько дней после сдачи сценария в газетах написали, что режиссер Пак Квансу будет снимать «Берлинский репортаж», и кинокомпания тут же отказалась от нашего фильма. Несмотря на то что единственное, что связывало две картины, – любовная история, разворачивающаяся в Берлине. Это событие настолько потрясло моего режиссера, что он даже отказался от дебюта и уехал в эмиграцию.

Далее, сразу после «Трио» я запланировал один документальный фильм – «Шпионский переполох». История о слабоумном северокорейском шпионе, которого даже в Пхеньяне считали безнадежным, который занимался вооруженным и грабежами и был в конце концов арестован. Он был настолько некомпетентен, что при всем желании не мог бы совершить преступления против государств. Но в итоге его все равно приговорили к смертной казни по закону о национальной безопасности по совсем другому делу! Этот момент казался мне невероятно смешным, и я мечтал экранизировать эту историю, но все в один голос говорили мне: «Фильм про шпиона? Ты что, с ума сошел?» – и в результате пришлось отказаться от затеи, даже не приступив к сценарию.

И последнее – «Шпион». Это был самый любимый нами с Ли Муёном сценарий, но, когда киностудия обозвала его худшим из возможных, в порыве гнева я уволился с должности режиссера. Впоследствии режиссер Чан Джин великолепно его переделал и снял фильм[171], который имел огромный успех в Корее и за ее пределами.

Поэтому разве я мог отказаться от этого проекта?

– В работе над адаптацией сценария участвовали Ким Хёнсок, Ли Муён, Чон Сонсан и Пак Чханук. Могли бы рассказать о роли и вкладе каждого в работе над фильмом?

– Хёнсок – мой любимый профессиональный сценарист в Корее. Но он слишком добрый и мягкий, чтобы работать с таким материалом. Именно поэтому было необходимо внедрение злого человека – Ли Муёна. Вместе с ним я работал над своими основными фильмами, в том числе над трилогией о мести. В совместных работах сложно определить, кому именно принадлежала та или иная идея. Например. Не пишется, мы сидим в тишине. Я выпускаю газы и нарушаю тишину. Ли Муён говорит: «Может, Уджину стоит здесь пернуть?» Абсолютно тупая шутка. Но тут я отвечаю: «Действительно, давай!» Что касается Сонсана, он дал множество ценных советов о диалекте провинции Пхёнандо, менталитете людей с Севера и особенностях поведения.

– На чем вы как режиссер сделали главный акцент в процессе адаптации сценария?

– Сделать немного короче и немного смешнее.

– Почему вы изменили фамилию майора Берсами[172]?

– От одной мысли, что придется работать только с актерами-мужчинами, я задыхался.

– Кажется, вы попытались раскрыть тему разделения Корейского полуострова в коммерческом кино. Поделитесь, какой аспект для вас как режиссера был наиболее тяжким бременем? Чего вы старались избежать?

– Думал: «Не нужно брать на себя излишнюю ответственность». Как только режиссер начинает брать на себя слишком много, фильм терпит провал! Но как быть, если это чувство ответственности все равно становится все больше? (Рвет на себе волосы.) Я не несу ответственности ни за что!!!

– Расскажите о каком-нибудь забавном эпизоде, который приключился за 8–9 месяцев работы над киноадаптацией?

– В съемочной группе было два товарища, Ли Чонён и Пак Чину. Чонён был прямолинейным человеком и обладал лаконичным вкусом: если сцена казалась ему излишне сентиментальной или слишком буквально все объясняющей (или же ему просто не удавалось сформулировать причину), то под предлогом того, что она «все портит», он настаивал на том, чтобы вырезать эту с таким трудом написанную сцену. Напротив, добросердечный и внимательный Чину всегда ратовал за добавление печальных или эффектных сцен. (К слову, я только что осознал, что Чонён работал со мной в «Трио», а Чину в будущем принял участие в съемках фильма «Подарок»[173]. То есть каждый в итоге выбирает свой путь в соответствии со своим характером.) Благодаря им работать было невероятно комфортно. Если я сомневался, какую сцену добавить или, наоборот, лучше убрать, мне достаточно было спросить у этих двух. Другими словами, если Чонён предлагал добавить, значит, сцена действительно того стоила, а если Чину предлагал убрать, то от нее точно стоило избавиться.

– С какими личными сложностями пришлось столкнуться в процессе работы?

– Однажды, когда долгий-долгий путь создания киноадаптации подходил к концу, продюсер Щим Джэмён с очень печальным выражением на лице сказала мне: «Вы действительно делаете все в противоположность режиссеру Кан Джегю? Вы же все понимаете…»

– Что для вас было важно при формировании съемочной команды?

– Кроме Ким Санбома, который был главным монтажером, выбор остальных членов команды я поручил продакшену. У меня была уверенность в том, что если последовать выбору Myung Films[174], то все будет хорошо.

– В главных ролях в вашем фильме – Ли Бёнхон, Сон Канхо, Ли Ёнэ, Ким Тхэу, Щин Хагюн, Ким Мёнсу и другие. Расскажите, пожалуйста, о процессе кастинга.

– Мне неизвестно, как проходил процесс кастинга у этих актеров. Я просто отвечал «да» или «нет», когда поступали запросы от Myung Films. Позже я узнал, что, когда Сон Канхо сомневался, его убедили Чхве Минщик и режиссер Ким Джиун (большое спасибо вам!). Что касается мисс Ли Ёнэ, она была единственной актрисой, которая могла бы сыграть эту роль, поэтому она была выбрана в первую очередь. Ким Тхэу был выбран по настоянию его менеджера, господина Чо Сонмука, который просил меня дать шанс одному начинающему актеру. Я, прикинувшись сумасшедшим, пошутил: «Ну, это невозможно. Разве что ты дашь мне Ким Тхэу…» – и это сработало! Щин Хагюну я отказывал во встрече только из-за его возраста, но как только я увидел его вживую, то был им очарован и сразу утвердил на роль. Процесс кастинга Ли Бёнхона мне неизвестен. Я только помню, что накануне съемок он позвонил и сказал: «Я не смогу сыграть эту роль!» – и я чуть не потерял сознание! Позже, когда мы сидели за столом и выпивали, Ли Бёнхон признался, что это была шутка, чтобы меня напугать. Я чуть не перевернул стол от ярости!

Ким Мёнсу изначально не был в кастинг-списке, он примкнул к проекту уже чуть позже. Судя по всему, киностудия хотела выбрать актера, которому можно будет заплатить мало, коль уж его роль небольшая, но я относился иначе. Ведь какой бы маленькой его роль ни была, она очень важная! Он должен был противостоять четырем очень талантливым актерам, не уступать им, более того, доминировать над ними! Ничего не оставалось, кроме как позвонить ему лично и попросить: «Мы можем предложить тебе только такую сумму. Решай сам, хочешь или нет… Но, может, все-таки согласишься?»

– Обсуждали ли вы с актерами роли их персонажей, направление их игры, давали ли вы им какие-либо инструкции?

– Какие инструкции… Будет верным сказать, что это я многому научился. Я использовал для советов Сон Канхо то, что сам узнавал из бесед с Ли Бёнхоном, а идею, полученную от Ким Тхэу, передавал Щин Хагюну под видом моих мыслей… И когда происходил подобный круговорот идей, все в итоге шли в одном направлении.