Шпаргалка для ленивых любителей истории. Комплект из 3 книг - Александра Маринина

изо всех сил, и, в конце концов, решили оставить парня в покое и заменить его кандидатуру на Франсуа Алансонского, у которого разница в возрасте с потенциальной невестой была еще значительнее (22 года). Забегая вперед, скажу: из сватовства Франсуа тоже ничего не вышло, хотя коварная и лукавая Елизавета довольно долго, чуть ли не полтора года, морочила голову молоденькому жениху и выказывала заинтересованность в этом браке.

Пока готовился брак Маргариты и Бурбона, Генрих не на шутку влюбился. Предметом его обожания стала Мария Клевская, на которой принц захотел жениться, но матушка Екатерина запретила категорически. Отказаться от королевы Елизаветы Английской и отдать предпочтение какой-то провинциальной дворяночке?! Ни за что! Тем более у королевы-матери были на Марию Клевскую определенные виды: ее запланировали в жены молодому принцу Генриху де Бурбон-Конде, сыну того Луи Конде, который раньше возглавлял протестантов и погиб в 1569 году. Мать прелестной Марии – родная сестра Луи Конде, то есть жених – двоюродный брат невесты, но кого это могло смутить? Так было выгодно для политики межконфессионального согласия. Жениться на горячо любимой девице принцу Генриху не позволили, и он с тоской и душевной болью смотрел, как 10 августа 1572 года Мария выходит замуж за другого. До свадьбы сестры Маргариты оставалась неделя, до Варфоломеевской ночи – 14 дней.

В самых общих чертах мы уже говорили о Варфоломеевской ночи, но уж поскольку сейчас Генрих Анжуйский рассматривается как бы отдельно, то имеет смысл вернуться к вопросу о его участии в тех событиях. Еще раз повторю: никто ничего не может утверждать, и, как пишет историк И. Мик, «из-за плохого состояния источников легче сказать, чего не было, чем обосновать какие-то позитивные высказывания». Так вот, до сих пор не известно, причастен ли Генрих Анжуйский к подготовке убийства адмирала Колиньи и знал ли он о планах резни. Да, его сестра Маргарита думала, что причастен и знал. Но так она написала в мемуарах, а что она думала на самом деле? И даже если она написала именно то, что думала, то насколько ее знания и мысли соответствовали действительности? На протяжении столетий принято было считать, что убийство Колиньи подготовлено Екатериной Медичи и ее сыном Генрихом. Однако чем больше исследований проводилось, тем больше споров вызывала эта версия. Теперь уже в преступлении некоторые авторы видят руку испанского короля Филиппа Второго. Сомнению подвергается и ситуация принятия Карлом Девятым рокового решения о резне: Маргарита в своих мемуарах утверждает, что короля уговаривал маршал де Рец, а ученые-историки настаивают на том, что «в какой-то момент ночью Карл Девятый уступил ультиматуму, предъявленному испанско-гизской партией, и дал согласие на убийство гугенотских вождей – и только о них шла речь». Стало быть, не маршал пришел поздним вечером к королю побеседовать тет-а-тет, а целая группа товарищей, некие представители ярых католиков, причем не только французских, но и испанских?

К построению версий на тему «как же так вышло?» подключились не только специалисты-историки, но и писатели. Проспер Мериме, например, полагал, что вся комбинация была придумана Карлом Девятым, чтобы одним махом избавиться от двух влиятельнейших фигур, не дававших ему свободно дышать королевской грудью. Подговорить Гиза убить Колиньи, потом обвинить и казнить самого Гиза – и дело сделано! Но все вышло из-под контроля… Именно такая картина предлагается читателям в романе «Хроники времен Карла Девятого».

Как бы там ни было, но король взял на себя ответственность за резню, и после этого гугеноты, естественно, отвернулись от него. Одним из самых протестантских городов Франции была Ла-Рошель, и ее жители после Варфоломеевской ночи стали демонстрировать абсолютное неповиновение королевской власти. Пришлось прибегнуть к оружию.

Управление войсками взял на себя герцог Анжуйский. Началась осада города, длившаяся несколько месяцев. Генриха даже немножко ранили, совсем не опасно. И тут…

Да, тут начинается интересное. Военные действия вокруг Ла-Рошели начались в ноябре 1572 года, а в июне 1573 года Генриху сообщили, что в конце мая его избрали королем Польши. Ничего себе поворот!

Вернемся немного назад. Итак, жил-был король Сигизмунд Второй Август из династии Ягеллонов, правил Польшей. В 22 года, когда он еще не был королем, женился в первый раз, но его маме не понравилось, что сноха может помешать ей по-прежнему влиять на сына. Мама отослала Сигизмунда управлять Великим княжеством Литовским, а сама тем временем отравила его жену. Надо ли упоминать о том, что эта мама была итальянкой, принцессой Миланской? Я крайне далека от мысли о том, что способ убийства может быть связан с национальной принадлежностью самого убийцы. Но полтысячи лет назад эта мысль уютно существовала в умах обывателей, поэтому если в окружении лиц итальянского происхождения кто-то внезапно умирал, мгновенно начинались разговоры об отравлении. Отравила ли Бона Сфорца, мать Сигизмунда, свою сноху? Утверждать не берусь, но так говорят.

Сигизмунд снова женился. Тайком от мамы и никого не спрашивая. Похоже, по великой любви. Мама разгневалась, сейм возмутился, от Сигизмунда требовали расторжения брака. А тут как раз умер отец Сигизмунда, сам Сигизмунд стал королем и сумел настоять на том, что любимая женщина останется его законной супругой. Но счастье длилось недолго: вторая жена тоже вскоре умерла, прожив всего пять месяцев после своей коронации. И очень похоже, что Бона Сфорца приложила руку и к этой смерти. Во всяком случае, разговоры такие ходили.

Польский король женился в третий раз. На родной сестрице своей первой жены. Но и в этом браке ничего путного не сложилось, и в самом скором времени Сигизмунд стал требовать развод. Папа римский развод не одобрил, но супруги все равно расстались и жили отдельно. Сигизмунд махнул рукой на попытки наладить семейную жизнь и ушел в разгул, предаваясь излишествам в обществе людей с пониженной социальной ответственностью.

Ни в одном из трех браков не появилось ни одного ребенка. И когда Сигизмунд в 1572 году начал серьезно болеть и стало понятно, что дело идет к концу, возник вопрос о преемнике. Умирающий Сигизмунд никого не назначил, и следующего короля следовало выбрать «демократическим» путем. Претенденты начали засылать резюме. Ну и Генрих Анжуйский свои документы тоже подал. Поначалу шансов у француза было маловато, потому что Варфоломеевское побоище случилось как раз в те дни, когда посол, направленный в Польшу для ведения переговоров, находился в пути. Приехал – и на тебе! Выходило, что посол явился продвигать кандидатуру человека, в чьей стране устраивают массовую резню еретиков. А среди поляков много протестантов… Пришлось прилагать массу усилий, чтобы доказать, что Генрих «не такой», он ни в чем не участвовал, был категорически против, а когда все началось –