«DIXI ET ANIMAM LEVAVI». В. А. Игнатьев и его воспоминания. Часть IX. Очерки по истории Зауралья - Василий Алексеевич Игнатьев

См. очерк «Пётр Данилович [Черепанов]».

75

См. очерк «Проня».

76

Tempora mutantur et nos mutatur in illis – по-латински «Времена меняются и мы меняемся в них».

77

Сильвановский дом в разрушающемся состоянии и в настоящее время существует в селе Русская Теча. Изба-читальня в нём находилась в 1938-1950-х гг.

78

perpetuum mobile – по-латински вечный двигатель.

79

Возраст вступления в брак в описываемый автором период составлял: для женихов – 18 лет, для невест – 16 (если раньше – требовалось особое разрешение духовной консистории). «Критический» возраст для девушки обычно наступал между 20–25 годами.

80

Пропущено автором.

81

Ручной ткацкий станок.

82

В очерке «Рождество Христово» (1965 г.) в составе «Автобиографических воспоминаний» в «свердловской коллекции» воспоминаний автор объясняет: «Для людей смертных, т. е. не богочеловеков, идея этого праздника главным образом заключалась в акте деторождения, появления на свет младенца со всеми присущими ему человеческими чертами… Отсюда именно празднику Рождества Христова придано было значение детского праздника, т. е. праздника для детей. Ни один христианский праздник, поэтому, не оставлял в детской душе столько впечатлений как праздник Рождества, и описывать его это – прежде всего, – значит описывать детские впечатления по поводу него. Но от времён дохристианских, т. е. до введения на Руси христианства в быту наших предков существовали некоторые традиции, которые сохранились и после принятия христианства и, таким образом, в праздновании Рождества получился сложный комплекс бытовых черт, свойственный нам в недалёком прошлом.

Чтобы придать этому празднику особое значение, церковь установила перед ним так называемый Филиппов пост, по имени апостола Филиппа. Уже при праздновании «Введения во храм [Пресвятой Богородицы – ред. ]» 21-го ноября в богослужении указывается на предстоящее празднование Рождества в песнопениях этого праздника.

Праздник Рождества падает на период зимних холодов, которые и называются рождественскими. Это тоже наложило на этот праздник некоторые особенности бытового характера» // ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 389. Л. 55–58.

83

Учащиеся духовного училища.

84

Праздник Рождества Христова празднуется по церковному календарю 25 декабря (старый стиль), которое на рубеже XIX–XX веков приходилось по григорианскому календарь (новый стиль): до 1900 года на 6 января, а с 1901 года – на 7 января.

В очерке «Рождество Христово» в составе «Автобиографических воспоминаний» в «свердловской коллекции» воспоминаний автор дополняет: «Самым ярким показателем этой подготовки был базар в последний понедельник перед ним [сочельником – ред.]. Здесь можно было видеть целые свиные туши, «очереженные» и поставленные «на попа». Туши из говядины, привезённые бродокалмакским торговцем мясом Мурзиным. Пряники, орехи, конфеты, сахар, чай и пр. привозили торговцы из ближайших сёл. Во дворах свежевали овечек, телят хозяева их. Всё это готовилось на разговенье» // ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 389. Л. 59–60.

85

В очерке «Рождество Христово» в составе «Автобиографических воспоминаний» в «свердловской коллекции» воспоминаний автор объясняет: «В программу изучения «Закона Божия» в школе, кроме заповедей Моисея, Символа веры, входило ещё заучивание тропарей на двунадесятые праздники, а на Рождество заучивали даже кондак. Теперь эта наука была «впрок», оправдывала себя, а для школьников это была «лафа» – они были настоящими именинниками. «Ванькя, научи» – приставали к какому-либо грамотею его безграмотные друзья. «Ванькя, возми с собой славить» – просили они, и он учил их, штудировал до седьмого поту» // ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 389. Л. 61–62.

86

Заутреня – простонародное название утрени, ежедневного церковного богослужения суточного круга, которое в описываемое время совершалось утром.

87

В очерке «Рождество Христово» в составе «Автобиографических воспоминаний» в «свердловской коллекции» воспоминаний: «Деревенские мальчишки – Ваньки, Васьки, Петьки, Кольки и т. д., из которых, некоторые коротали зимние дни большей частью на печках и полатях, на этот раз одетые в самые комбинированные одеяния – тятькину шапку-малахай из собачьей шерсти, мамкины обношенные пимы и частобор старших брата или сестры, фалды которого волочились по снегу, а ноги заплетались, бегали славить Христа по домам теченского церковного причта и теченской знати». ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 389. Л. 66–67.

88

Тропарь Рождества (оригинальный текст): «Рождество Твое Христе Боже наш, возсия мирови свет разума: в нем бо звездам служащии, звездою учахуся, Тебе кланятися Солнцу правды, и Тебе ведети с высоты Востока: Господи слава Тебе».

89

В очерке «Рождество Христово» в составе «Автобиографических воспоминаний» в «свердловской коллекции» воспоминаний автор уточняет: «… они стайкой в четыре-пять человек бегали после «заутрени» по домам и славили. На улицах, во дворах и площадях при луне искрился снег, было холодно. Они врывались в дома с волной холодного воздуха, выстраивались так, что запевало, он же, вероятно, и учитель их и регент, с лучшими певцами становился впереди, а худшие певцы, а то и просто статисты – сзади. Старались петь так, чтобы создать выгодное для себя впечатление» // ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 389. Л. 67–68.

90

В очерке «Рождество Христово» в составе «Автобиографических воспоминаний» в «свердловской коллекции» воспоминаний автор добавляет: «Что мы, дети, переживали в эту ночь, это были детские мечты об ёлке и других развлечениях, как у Чеховского Ваньки» // Там же. Л. 62.

91

Там же автор добавляет: «Сам богослужебный чин в этот праздник отличался от обычного только большей помпой: было больше освещения, торжественнее пел и был более полнокровным хор. На клирос приходили все знаменитые теченские певцы, как это было и на Пасхе. Был торжественный звон, но только на время богослужения, а не на весь день, как на Пасхе. Богослужение совершалось в зимнем приделе, посвящённом Параскеве – девятой пятнице». Он был отеплён. У сторожки трапезников была поставлена чугунная печь с двумя «барабанами», квадратными полыми ящиками, которые накаливались докрасна. Люди стояли стеной, частью даже в сторожке. Было душно от ладана и запаха от дублёных одежд молящихся. У церкви больше, чем в другие праздники, стояло на привязи лошадей, принадлежащих прихожанам, прибывшим из деревень, лошадей с различными зимними экипажами…

У церкви, на