Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Иллюзориум» - Альманах Российский колокол

Листы – в камин, их все сожгу.

Горят несказанные фразы,

Я рву последнюю струну.

Словами больше не играю,

Мои слова как острый нож.

Я ими души задеваю,

И эти раны не зашьешь…

Одним слова мои как сладость,

А для кого-то горький яд.

Я не хочу дурных последствий,

И не хочу я прямо в ад.

Словами можно прикасаться,

Словами можно обнимать,

Словами можно за секунду

И чье-то сердце поломать…

Словами можно исцелиться,

А можно запросто убить.

Слова есть сила, это правда,

Я промолчу, чтоб не губить…

«Зажав в кулак оставшиеся силы…»

Зажав в кулак оставшиеся силы

И хрипом в горле задержав свой крик,

На части рвались его сердца фибры.

А он молчал, переживая этот миг…

В нем не осталось слабости и боли,

Сгорела в пепел вся его душа.

Оскал улыбки веял холодом могильным.

Он умирал… Она, не обернувшись, прочь ушла…

«Грехом распятая душа…»

Грехом распятая душа,

Как птица, просится на волю.

Ей места нет возле тебя,

Так пусть летит уж лучше к Богу.

Там пусть покается она

За все дела свои мирские.

Как жить в смиреньи не смогла,

Любовь искала в бренном мире…

Моя ж ты глупая душа,

Ты стала нищей и безродной,

Предалась дьяволу сполна,

Теперь стоишь на раздорожье.

Тебя я чувствую едва.

Уходят жизненные силы.

Я не мертва и не жива,

Я пред любовью так бессильна…

«Помолись за меня, когда выключен свет…»

Помолись за меня, когда выключен свет.

Помолись, чтобы я разлюбила,

Глупых писем в ночи не писала тебе,

От иллюзий с ума не сходила.

Чтобы сердце мое поскорей ожило,

И забилось, и ровно стучало.

Помолись за меня, когда выключишь свет,

Чтоб сердечко мое не страдало…

Я не знаю, зачем пошутила судьба,

Порвала мне душевные струны.

Больше гордости нет… и даже стыда,

А внутри бушуют тайфуны…

Помолись за меня, когда выключишь свет,

Может, этим заслужишь ты рая…

И меня исцелит молитва твоя,

И проснусь завтра утром другая…

«Осень в каждом дворе…»

Осень в каждом дворе,

Грусть дожди нам пророчат.

Сквозняки на душе,

И тоска сердце точит.

Листья кружатся в такт

Под минорное танго,

И испито до дна

Лето – сладкое манго.

У камина пьешь чай,

Греешь зябкие руки.

Мысли просятся в май —

Надоели разлуки…

«Тихо идут часы…»

Тихо идут часы…

В каждой секунде – мгновенье.

В этом мгновении – ты

И жизни твоей отраженье.

Время песком сквозь пальцы

Просеет ночи и дни.

Исполнятся чьи-то желанья,

А чьи-то погаснут огни…

Пылью осядет былое,

Память напишет дневник.

На черно-белое и цветное

Поделит судьбы каждый миг.

Годы несутся галопом,

Тихо идут часы…

По жизни летим автостопом

Навстречу вечности мы.

«Я летела к тебе, разбиваясь о скалы…»

Я летела к тебе, разбиваясь о скалы,

Камнем падая вниз, сбиваясь с пути…

Перламутра рассвет врачевал мои раны,

Только крылья уже не хотели расти.

Я летела на свет, разбивая преграды,

И вслепую искала твои маяки…

Слез пустых океан превращался в кристаллы.

Призрак ночи их прятал в свои сундуки.

Я летела к тебе через тысячу снов,

Стаей звезд бесконечно блуждая.

В перекрестках чужих и холодных миров

По частичке себя растеряла…

«Снова утро-дежавю, горький привкус кофе…»

Снова утро-дежавю, горький привкус кофе…

Встретит город чередой холодных глаз.

Мысли-пчелы гулко налетают роем,

Жалят мозг нещадно тысячами фраз.

Смотришь в мир с надеждою потухшей,

На ветру дрожит простывшая душа.

Как же быть… Бороться или сдаться?

Завладеть или остаться без гроша?

Тихо плачет загнанная совесть,

Чует бедная, что ждет петли аркан.

Демон взвоет: «Ври на бис – красиво!

Ни к чему этот сердешный балаган!»

Снова утро-дежавю, шаг за шагом в пропасть.

Мозг отравлен лозунгами дня.

И твоя вся эфемерная хорошесть —

Обернется скоро пулей у виска…

«Обнимаю пустоту, мысли кровоточат…»

Обнимаю пустоту, мысли кровоточат.

Сны плохие уж давно что-то мне пророчат.

Паутина страха липнет к подсознанью.

Жизнь в бесцветном мире,

Жизнь почти за гранью…

Режиссеры мира пишут black-сценарий.

В первой пьесе мало человеческих страданий.

Занавес опущен, время для антракта,

Кто-то зубрит роли нового теракта.

Хлеба, ярких зрелищ дали под завязку,

И пока тупели… всем надели маски.

Рот зашили ниткой, рассадили в клетки,

Это для спасенья вам, марионетки.

Арестант на воле – мнимая свобода.

Дышит по указке, вот такая мода.

Кукловод смеется, нить в руке сжимая,

Кукла не заметит, кукла – неживая…

«Первый раз я по тонкому льду…»

Первый раз я по тонкому льду

Так бессовестно линию гну.

Вопреки я куда-то врываюсь,

Убиваю мораль и не каюсь.

Ярлыки срываю не глядя,

Пью таблетки от горькой неправды.

Словоформы мои – противоядия

И вакцина от злой пропаганды.

И не знаю, откуда я знаю,

Эти знаки приходят извне…