Ривалдис: Владыки - DeN TaN

class="p1">В голове Громняра мелькнуло воспоминание, такое яркое, что он даже на мгновение зажмурился. Мрачная, сырая пещера в Тарсии. Едва освещённая чадящим, коптящим факелом, от которого слезились глаза. На холодном каменном полу теснились сородичи. С остервенением разгрызали старые, уже обглоданные кости, чаще всего не в первый раз. С потолка монотонно, раз в несколько секунд, стекали капли, оставляя на коже липкие следы. В углах, в темноте, шевелились юркие многоножки.

— Дома? Ха! — хмыкнул Громняр, с силой тряхнув головой, возвращаясь в тёплое настоящее, к потрескивающему костру. — Нашими домами были дыры в скалах, да под корнями деревьев, если повезёт. Главное — укрыться от дождя. И чтобы свой же голодный брат остатки не отобрал.

Он замолк, уставившись на огонь, его мощные плечи слегка ссутулились.

— До сих пор помню взгляд младшего брата, когда он пытался вырвать из моих рук обглоданную кость. Тощий он был, да отчаянный. Так с голоду и помер. Его взгляд преследует меня ночами, даже сейчас. А еда… — он горько усмехнулся, — олень пробегал — значит, праздник. Нет оленя — сырую лягушку глотал, да жуков ловил. Вкус склизкой лягушки до сих пор вызывает тошноту. А хруст жуков… он напоминает о былой безысходности.

Он посмотрел на эльфийку, и в его взгляде читался вызов.

— А вы, эльфы, что едите? Наверное, росу небесную да лунный свет?

— Мы, эльфы, ценим дары природы, Громняр, — раздался спокойный голос Листвана, подошедшего ближе к костру. — Я вижу, как Тагрун изменил вас. Он очень силён, не так ли?

— О да! Тагрун! — лицо Громняра сразу просияло, он выпрямился во весь свой исполинский рост, ударив себя кулаком в грудь. — Он больше горы! А его кулак — он скалу разбил, нам воду дал! Никто с Тагруном не сравнится! Он самый сильный в мире, вот! — Глаза Громняра горели неподдельной гордостью и преданностью, он с жаром размахивал руками, описывая мощь своего вождя.

— Он, конечно, могуч, — согласился Листван, вежливо кивнув, — и многие драконы рядом с ним покажутся мелкими ящерками, разве что кроме самых древних чёрных. — Эльф сделал небольшую паузу, выбирая слова. — Но даже его сила… — он посмотрел прямо на Громняра, — ничто по сравнению с Изначальной Драконихой, Ультразой.

— Ультраза? — Громняр наклонил голову, его брови поползли вверх от удивления. — Кто это? Тоже какой-то великан? Она больше Тагруна? — Он вытянул шею, пытаясь уже сейчас разглядеть в темноте нечто более огромное, чем их покровитель.

— Король наш рассказывал, — начал Листван, понизив голос до доверительного шёпота, и тролль невольно придвинулся ближе, — что Ультраза — это не просто великан. Это само воплощение древней мощи, что движет этим миром, мать всех аспектов.

Листван замолчал, давая словам проникнуть в сознание тролля.

— Когда она пробуждается, дрожит сама земля. Её дыхание способно плавить скалы. А один взмах крыльев вызывает бурю, способную разметать целые леса. Тагрун… он велик, но его сила — лишь малая часть той мощи, что заключает в себе Ультраза.

— Ого… — Громняр на секунду притих, полностью потрясённый. Его мощная челюсть отвисла. — Значит… Тагрун не самый сильный?

Громняр замер, переваривая услышанное. Его огромная бровь нервно дёрнулась. Он пытался уместить эту невероятную, чудовищную мысль в своей голове. Через мгновение он громко фыркнул, словно отмахнувшись от надоедливой мухи — ведь эльф наверняка сам её не видел, и уж точно не могла какая-то там дракониха быть сильнее Тагруна! — и снова пробасил, уже более уверенно:

— А вы зачем нам помогаете, маленькие? — Он сузил глаза, с подозрением разглядывая эльфа. — Мы ведь огромные и неуклюжие. Что вам с этого?

— Нам тоже нужны союзники, Громняр, — улыбнулся Листван, но в его взгляде появилась серьёзность. — Ваша сила возделывает земли, а наши знания помогают вам прокормиться. Мир меняется, и это наш общий путь к выживанию.

И чем больше сытых троллей будут обрабатывать земли, тем спокойнее на границах и меньше нашим эльфийским рукам придётся пахать, — мелькнула в его мыслях более приземлённая, прагматичная причина. Да и воевать с ними себе дороже. Они ж весь лес нам переломаю».

Тем временем Валун медленно и старательно пытался очистить огромную тыкву, сжимая её в ладонях, как булыжник. Его неуклюжие пальцы больше давили на твердую кожуру, оставляя вмятины, чем счищали землю. Клочки грязи падали ему на колени, а тыква упрямо выскальзывала из рук. Рядом с ним вздохнул темный эльф Элрохин, с тревогой наблюдая за этой борьбой.

— Эта… круглая штука… твердая какая! — пробасил Валун, снова упуская тыкву; та покатилась по земле, оставляя за собой борозду. — Все время убегает. Прям как мы убегали, когда болотные еду отбирали, — грустно вздохнул он, его широкое лицо омрачилось.

В памяти Валуна всплыла картина. Болотистая низина, окутанная вонючим туманом. Несколько тощих горных троллей нашли скудную добычу — дохлую ящерицу и горсть прелых ягод. Но тут же на них наткнулась группа крупных, свирепых болотных сородичей.

Те рычали и размахивали корявыми палками, требуя добычу. Понимая, что сопротивление обернется лишь увечьями, горные тролли с тяжелым вздохом отдали найденное. В том числе и маленького, наполовину съеденного зайца, которого Валун так надеялся принести своей младшей сестре. Он видел, как её глаза, прежде полные надежды, потускнели от разочарования. Это ранило его сильнее, чем любая палка болотного тролля.

Болотники… они сильные были, — с опаской подумал Валун, бессознательно потирая старый шрам на предплечье. — Вечно голодные, да еще и злые. Чуть зазеваешься — все отберут, еще и по шее надают. Драться с ними — себе дороже. Голод — не лучший советчик в споре с зубастой пастью, приходилось искать другие места, где хоть что-то можно найти.

— Может, тебе помочь, Валун? — мягко предложил Элрохин, осторожно подобрав тыкву и протягивая её обратно. — Ты слишком сильно её сжимаешь. Представь, что это не враг, а хрупкий плод.

— Плод? Хм… — Валун ослабил хватку, тыква снова чуть не выскользнула. Он едва удержал её кончиками пальцев. — Скользкий плод! Наверное, он тоже от меня убежать хочет, как та белка от Громняра.

Запах готовящейся похлебки — нарезанных корнеплодов, тушеного мяса и пряных трав, которым троллей обучили тёмные эльфы, — уже витал над костром, дразня голодные желудки. Громняр нетерпеливо водил носом в воздухе, облизываясь.

— Ох, как пахнет! Скоро уже? — проворчал он, уставившись на котёл, в котором булькала ароматная масса. — А то у меня в животе будто стая орков марширует. Вечно голодные были… помню, как за той жирной белкой полдня гонялся.

В его сознании возникла живая картина. Каменистая дорога в Гривэле. Тощий, ещё молодой Громняр крадется за упитанной белкой, прижавшись к скале. И вдруг — из-за валунов появляются