Уральская Обь - Дмитрий В. Арбузов

– Кому-то опять захочется большего, нужна соответствующая идеология… Да и поможет ли она? Можно, конечно можно так жить. Но что-то в историческом процессе не сложилось. Ещё немного, и я поверю в Дьявола… Потому что одними психологическими сентенциями этого нарушения не объяснишь, ибо стремление к прекрасному не слабее мотива преступления.

– Зачем так далеко ходить? Существуют любовь и женщины, прекрасная Елена и прочие… Ключевой момент цепочки событий, обрекающий всё. Зигмунд Фрейд, наконец!..

– Ага, составили полное представление о библеистике, – съязвил я. – Райских яблочек не хватает.

С тем и заснули.

За пределы видимого

Рыба не помогла. Необратимо худею, пояс перестегнул на пятую дырку. Вчера на реке Труба-ю рюкзак на плечи впервые закинул с ноги, до этого дня приходилось его поднимать, вставая на четвереньки, то есть с земли. К солнцу окончательно привыкли. Просыпаясь, я больше не смотрю первым делом в небо, не жду внезапной перемены погоды. Как всё-таки быстро человек адаптируется к новым условиям и легко меняет укоренившиеся взгляды, убеждаюсь я. Он привыкает к умеренности в пище в той же степени, с какой и к безразмерности своего желудка. От привычек только теоретически невозможно избавиться, достаточно попасть в иную среду, как изменения нагрянут сами собой, а ты этого и не заметишь. Ведь из школьного курса географии мы имеем полное представление о севере, о его свойствах, но вот – всего десять дней миновало с тех пор, как мы появились здесь впервые, и жара уже не удивляет. Да и долго ли удивляла она? Дня два-три. Ещё за столь короткое время мы научились лежать прямо у костра, отдыхать на земле и есть с неё. В ином месте и в другое время я бы воскликнул: «Как можно?!», но не здесь и теперь. Природа нам дарит чистую воду и воздух, листья багульника в чай, ухоженные мягким ягелем поляны и пёстрые цветы, и думать по-другому здесь было бы постыдно. Мыло до вчерашнего дня валялось в рюкзаке неизвестно где, мы не испытывали нужды в нём! Это в городе руки обязательно моют с мылом, здесь не возникает подобной необходимости – их пачкает разве что только зола, но и она быстро стирается… Вы скажете: такого не может быть! И раньше бы я тоже подумал так, но не теперь. Необходимости нет, потому что картины природы, что мы ежеминутно созерцаем, лишены непримиримых со здоровой человеческой душой явлений. Поэтому мы не боимся испачкаться, не замечаем грязи под ногами – этих понятий в природе просто не существует, ибо запятнанная штанина сама стирается в первом же крупном ручье, а крошки со стола бесследно исчезают в траве… И если в городе свалка не вызывает особых эмоций, то здесь и небольшая кучка мусора, на которую мы натолкнулись подходя к Пятиречью, режет взгляд. Это дало нам понять, что природа незаметно лечит нас, как и любого другого человека, закаляет организм и успокаивает взгляд. Мир дикой природы всегда свеж и чист, он первозданен и поэтому не может быть запятнан ничем. Он может только тихо умирать, как незаметно вянет сорванный цветок или гаснет помещённый в банку светляк, сливаясь с чёрной землей. Из природы приходит человеческая душа, туда она и уходит, поэтому все глубинные свойства нашей психики являются отражениями природных картин, поверх которых накладывается всё остальное, по определению являющееся наносным… Неудивительно, что красоты природы столь близки человеку – существу, появившемуся много позже!.. В них содержится духовная пища, с помощью которой мы эволюционируем. Смысл жизни, сказочность, любовь – всё это фрагменты её повествования, без которых, любой согласится, жизнь как без воздуха невозможна… Посмотрите, во что превращается человек, лишённый такого миропонимания! В голое «я», не имеющее корней, пустующее, не находящее себе места, словно блуждающий дух. Будничность, бессмысленность существования, неспособность на сильные поступки – вот атрибуты человека, лишённого живой почвы под ногами. Живущему в городе настоящие, сильные чувства редко даются. Там всё льстишь, улыбаешься… и начинаешь из-за этого себя ненавидеть, слабеть. А здесь – мрачен, задумчив с виду, а как на душе светло! В природе человек, унявший глупые страхи и наслаждающийся моментами одиночества, становится стократ сильнее, чем в тесном окружении себе подобных. Воистину уверуешь в реальную силу красот природы, в её незримую энергию, способную проникать вглубь нас и учить быть счастливыми, пробуждающую находить нужные для этого точки соприкосновения со средой. Именно это и происходило со мной и Иваном тогда. Поэтому так хотелось идти в самую неизвестную даль, раскрыть себя навстречу всем ветрам и стихиям, спешить… «Жизнь коротка, – говорит красота, – тебе нужно так многое успеть». И я верю ей, не скрывая слёз.

Самое лучшее лекарство от всех болезней – это неисчерпаемая любовь к миру. Но она не возникает сама собой, а прививается и воспитывается точно так же, как навыки чтения и письма; её необходимо изучать как науку, её нужно как женщины добиваться. И путь к этому очень прост: созерцать природные красоты и быть честным, открытым перед собой… Общих понятий добра и зла не существует, я уверен. Есть только личная Правда и Кривда.

Чем дольше ты находишься в условиях природы, чем меньше «вещей-напоминаний» из человеческого мира несёшь с собой и чем дальше от него путешествуешь, тем эффективней её влияние на тебя. Удивляет, как человеческий организм начинает умело управлять собой, когда это ему становится хоть сколько-нибудь жизненно необходимо! Если продолжить мысль, то можно предположить, что и в критических ситуациях, таких как голод, например, он тоже способен находить виды обеспечения своей безопасности, используя так называемые «скрытые знания тела», одному ему известные методы. И однажды наступает момент, когда все чувства, словно металл от шлака высвобождаются, становятся истинными, и сливаются в один уверенный поток – начинают служить предназначению человека, активно участвовать в построении психического процесса развития личности, инициатором которого являются картины природы. Как правило, процесс не бывает бурным. Ты начинаешь больше задумываться и прислушиваться, чем спешить или говорить, взгляд обращается в глубину. В итоге, даже то в человеке, что раньше кромсало его жизнь на куски, в новых условиях начинает служить только пользе. Появляется ясность.

Это происходило и с нами. Постоянная смена обстановки, отсутствие людей, неизвестность вымывали из нас всё лишнее и лишали происходящее реалистичности. На смену тревогам пришла чёткость мысли, какая-то ясность сознания; появилась внутренняя сосредоточенность, как будто осознаешь себя на грани озарения, когда истина вот-вот откроется для тебя. Кожым, до которого кто знает