Пробное погружение - Геннадий Петрович Турмов

временно отдельно от нее. В ноябре 1903 года на вечернем представлении в модном Панаевском театре, расположенном на Адмиралтейской набережной, увидел свою жену «в обществе лица, его оскорбившего». Сходил к знакомому за револьвером и, вернувшись в театр, выстрелил в свою жену, нанеся ей легкое ранение головы. После чего пытался покончить жизнь самоубийством, выстрелив в себя из револьвера, но остался жив.

С началом Русско-японской войны призван на военную службу. По личному желанию назначен командиром «Осетра». Из Владивостока в январе 1906 года убыл в отпуск с назначением слушателем учебного отряда подводного плавания. С его окончанием снова прибыл во Владивосток командовать «Осетром».

Один из немногих командиров Владивостокского подплава первой волны, командовавший после Русско-японской войны подводными лодками «Плотва», «Фельдмаршал Граф Шереметев», ставший в 1912 году начальником дивизиона подводных лодок Сибирской флотилии.

Первую мировую войну встретил во Владивостоке командиром канонерской лодки «Манджур», командирован в Одессу в распоряжение командующего транспортной флотилией Черного моря. Во время Гражданской войны произведен в капитаны 1-го ранга, служил в белом Черноморском флоте в Одессе. В эмиграции жил во Франции.

Командир подводной лодки «Бычок» лейтенант Панютин Петр Константинович в возрасте 46 лет был призван из запаса с началом Русско-японской войны. Обеспечил перегон подводной лодки во Владивосток и сразу же подал рапорт на увольнение в запас. Конечно, он не мог найти тесного контакта с остальными молодыми и дерзкими командирами подводных лодок.

Подводной лодкой «Сом» командовал лейтенант князь Трубецкой Владимир Владимирович. По прибытии во Владивосток отказался от предложения командования разместить экипаж в теплушках железной дороги. Он снял для него за свои личные средства частную квартиру. Его примеру последовали другие командиры, чей достаток позволял это сделать.

С именем Трубецкого связывают первый в мире выход подводной лодки в атаку по надводным кораблям.

В свое время он писал: «С приходом лодок во Владивосток неприятельская эскадра ни разу к нему не подошла. Между тем лодки есть одни из самых сильных средств береговой обороны. При умении ими пользоваться, подводными лодками можно наносить ужасный вред неприятелю в его же портах и своим там появлением наводить нравственный страх и переполох…»

Во время Первой мировой войны командовал на Черном море дивизионом эсминцев и линкором «Императрица Мария». В 1916 году стал контр-адмиралом.

После октябрьского переворота 1917 года и последовавшей за ним Гражданской войны контр-адмирал князь Трубецкой не присоединился ни к белым, ни к красным. Он перебрался с семьей во Францию.

Совсем недавно у берегов Швеции была обнаружена подводная лодка, по всем признакам идентифицированная как подводная лодка «Сом», затонувшая в результате столкновения в перископном положении со шведским транспортом «Ингенмарланд» во время Первой мировой войны. В настоящее время проводятся юридические консультации о возможности подъема этой лодки.

А на дне Черного моря внешнего рейда Севастополя покоится лодка «Скат», найденная в 2008 году членами черноморского клуба дайвинга.

И это все, что осталось от «чертовой дюжины» Владивостокского подплава.

Через год после заключения позорного для России Портсмутского мира уже капитан 1-го ранга Михаил Беклемишев после рассмотрения отчетов даст краткую характеристику деятельности подводных лодок во Владивостоке. Отдельно по каждой лодке отметит их достоинства и недостатки, оценит действия по управлению лодками каждого командира.

Подводя общий итог, он напишет:

«От лодок хотели получить то, чего дать они не могли, а те качества, которые они имели, остались малоиспользованными».

Во время Русско-японской войны Беклемишев был командиром-наставником экипажей новостроившихся лодок, руководил отрядом учебного отряда подводного плавания, выдавал заказы на поставку оборудования.

Понимая, что в подводном положении лодки без связи становятся «слепыми», он создал первые в России гидрографические мастерские и инициировал внедрение разработанного инженером О.Г. Ниренбергом мембранного прибора «акустического телеграфирования через воду».

Он, один из первых специалистов в области строительства и тактики использования подводных лодок, будущий начальник отдела подводного плавания, явился инициатором разработки средств гидроакустической связи. Первый командир подводной лодки «Дельфин» считал, что подводные лодки станут еще более грозной силой, если их вооружить средствами обеспечения связи при плавании под водой. Кроме того, при выполнении боевых задач подводные лодки должны взаимодействовать с надводными кораблями. Это взаимодействие затруднялось отсутствием средств связи между надводными кораблями и подводными лодками в подводном положении.

Михаил Беклемишев принимал близко к сердцу все происходящее на Дальнем Востоке, сожалея о том, что сам не участвует там, где находятся его подводные лодки.

После известия о гибели адмирала С.О. Макарова Михаил с горечью сказал Людмиле:

– Все! Порт-Артур остался без защитника!..

Дела на Дальнем Востоке становились все хуже.

Иногда семьи братьев Беклемишевых собирались вместе. Михаил и Николай, уединившись, обсуждали новости с театра военных действий.

Было это и тогда, когда пал Порт-Артур, и тогда, когда пришло страшное сообщение о разгроме в Цусимском проливе эскадры Рожественского.

– Исторический ответ показывает, что в государстве, которое начинает разлагаться, прежде все гибнет флот, – провидчески произнес Николай.

Михаил показал брату почтовую карточку, на которой были изображены тонущие корабли и шаржи на трех адмиралов, а также издевательские стихи:

Узнали мы не без кручины

В пылу финансовых забот,

Что неприятельские мины

Ко дну пустили русский флот,

Что на успех нам шансы малы,

Что к довершению беды

Сухими вышли из воды

Лишь только наши адмиралы.

Николай брезгливо отодвинул открытку, воскликнул:

– Господи! Какое кощунство.

Сестра братьев Беклемишевых Мария была замужем за Михаилом Корнильевым, родственник которого Александр после окончания в 1884 году Морского училища в Санкт-Петербурге служил на Балтийском флоте, на корвете «Аскольд». В апреле 1889 года он прибыл во Владивосток, где проходил службу на кораблях Сибирской флотилии, принимал участие в гидрографических работах. Его именем назван мыс в бухте Стрелок. Старшим штурманским офицером крейсера «Забияка» он участвовал в военных действиях в Китае в 1900–1901 годах, командовал миноносцами «Лейтенант Бураков» и «Решительный», последним с 12 мая 1903 года до 12 января 1904 года.

Корнильев был тяжело контужен в первом морском бою под Порт-Артуром, заболел к тому же воспалением легких и был списан по состоянию здоровья еще до начала блокады Порт-Артура. Выехал с женой из крепости и был оставлен в госпитале в Харбине. 28 марта 1904 года Корнильеву было присвоено звание капитана 2-го ранга, а 20 апреля этого же года он скончался в Харбинском госпитале и был похоронен на старом кладбище Харбина. На могиле был установлен простой деревянный крест, замененный впоследствии памятником. В советские времена, после 1945 г., по инициативе консульства СССР в Харбине этот памятник реставрировали. Вот как его описывали