Послевкусие смерти - Михаил Темняков

Он обходит автомобиль сзади. Достаёт нож и прячет его за спиной, главное, чтобы она не заметила в зеркало его движения. Он смотрит в салон. Кажется, она уснула. Умничка! Зловещая мысль о том, что всё пройдёт легко, вселяет в нём уверенность и ложную надежду. Мансур доходит до багажника, и ноги его подкашиваются, броня трескается слишком быстро, страх перед ней снова охватывает его тело. Страх кричит — нужно бежать прямо в лес. Она не будет его искать, возьмёт только машину, а потом он осознаёт, что ключи зажигания у него. Даже машину не возьмёт. Просто беги. Но тогда он станет трусом, дрожащим кроликом. Разве Аллах может принять на небеса такого человека? Разве даст он твари дрожащей сорок девственниц?

Он снова напитывается решимостью. Нужно осуществить месть за родственника. Да даже если бы не месть, то где гарантия, что он не заблудится в лесу? Кто может обещать, что он сможет добраться до города целым и невредимым? Если его растерзают ночные звери? Он делает шаг вперёд, он должен, вынужден, но он сделает предначертанное самим Аллахом. Ведь именно Бог прислал его сюда. Его рука манила на эту дорогу, он указывал путь всем заблудившимся. Мансур заблудился в жизни, Аллах дал ему право исправиться, совершить негласный закон крови.

Он убеждает себя в том, что это воля Бога, что не шайтан вёл его сюда, а сам Всевышний. В голове проносится «Аллах Акбар». И он делает ещё шаг. «Аллах Акбар» и ещё шаг. Теперь она видит его в боковое зеркало, теперь уже нет возможности трусить, бояться, иначе она поймёт, почувствует. Догонит и убьёт. Он идёт, пытаясь выглядеть уверенным. Стараясь быть смелым. В зеркале видит её красивое лицо, закрытые глаза. Проще простого, как пить дать, ничего не стоит убить спящего. Он подходит к двери и резко её открывает. И что-то тёплое, острое вонзается в его пах. Он чувствует слабую боль и как по бёдрам растекается тепло. Её рука вытянута к его ногам, глаза раскрыты. Она ждала его. Адреналин наполняет его тело, приглушает боль, придаёт сил, чтобы поквитаться, исправить хоть отчасти ситуацию. Он с каким-то нечеловеческим усилием остаётся стоять на ногах. голове сразу же обрисовывается её план. После удара он должен был упасть на колени, а там дальше она бы добила его в горло. Поэтому он и стоит.

Его рука, держащая нож, падает на неё, он слышит её вскрик боли. Она снова бьёт, только уже в живот. Он бьёт в ответ. Его глаза заполняет пелена, всё перед ним расплывчатое, как будто в фильме с плохой съёмкой, когда оператор потерял фокус. Он видит, как её зелёное платье становится чёрным от её и его крови. Видит, как её лицо забрызгивают капли крови. Чьей крови? Она бьёт с остервенением, он бьёт также в ответ. Его борода становится влажной от крови. Она располосовала живот ему. В какой-то момент каждый их удар начал становиться слабее предыдущего. Пока силы не покинули их. Мансур посмотрел под свои ноги и увидел огромную лужу крови. Заметил, как с порога машины струятся ручейки крови.

«Так хочется отдохнуть», — пронеслась у него в голове мысль. Так хочется прилечь на асфальт и поспать. Усталость заполонила его, вытолкнула всю кровь из тела и заняла её место.

Нож из его руки выпал, шлёпнувшись во влагу. Мансур сделал назад два коротких шажка и выдавил из себя последние слова:

— Шлюха тупая.

А затем упал с дороги в овраг и покатился к деревьям. Его мёртвое тело приземлилось в паре метров от одиноко стоящей сосны.

Жанна осталась в машине, не в силах вылезти из неё. Да и не было смысла. Она не чувствовала рук, они все были истерзаны острым ножом. Один из ударов пришёлся по шее, поэтому мощная струя заливала её тело. Она прекрасно понимала, что её необходимо заткнуть, но не было возможности. Руки не подчинялись, бесполезным грузом свисали вниз.

Она неожиданно получила молодость и неожиданно её потеряла. «Чёртов чех», — про себя подумала она, готовясь расстаться с жизнью. Прошлое всё-таки смогло найти её. Она решила посмотреть на себя в зеркало, в последний раз увидеть свою красоту. Но вместо отражения увидела смеющуюся бабку, глаза её горели от счастья. Как у человека, чей план выполняется по сценарию.

— Думала, я не догадывалась, что ты меня убьёшь?

В умирающем мозгу Жанны вспыхнули слова ведуньи, а затем исчезли, как и ощущения, так же как и боль, сознание и всё остальное. Остался только лишь смех победившего. Каркающий и звонкий, интонация его иногда падала вниз, превращаясь в хрип.

Сильный стук в дверь разбудил Жанну. Видимо, кто-то принёс важные вести. А ей снился такой странный сон, будто она прожила целую жизнь, потом встретила бабку, попросила у неё молодость. Затем её убил один из недобитых чехов.

«Ну и снится же иногда хрень», — подумала она. Встала и поспешила к двери. Не одев халата. И возле самой двери остановилась. Какое-то сильное чувство дежавю застучало у неё в голове. Она поняла, что за дверью Зырян, в руках у него будет кассета с убийством Светки. Но откуда она это знает? Ничего не понятно. Она вернулась в спальню, нашла халат и накинула его на себя. Затем открыла дверь и увидела перед собою в самом деле Зыряна, державшего в руках кассету. Она обомлела от шока и наваждения. Ведь это же когда-то уже происходило, неужели в том сне?

— Жан, у меня тут кассета. На ней Светка… Чехи совсем озверели. Не в мочь тебе рассказать, что на ней. Посмотри сама.

— Ага, давай сюда. Зайдёшь?

— Жан, с тобою всё в порядке? Выглядишь как-то стремно.

— Да, да, Зырян. Спала просто плохо, лютая хрень снилась.

— Может, повременишь тогда с кассетой? Там жестяк полный.

— Не, не. Сейчас посмотрим, заходи, поддержишь. Чёт, Зырян, сон какой-то херовый был. Максимально. Мне сейчас поддержка твоя нужна, как никогда.

— Хорошо, Жан, без вопросов, только я ненадолго, мне ещё к матери заглянуть надо.

— Конечно. Просто посмотрим, что на ней.

Она знала, что на ней. Точнее догадывалась, и от этого становилось максимально жутко. Страшный… Экстремальный сон выбил почву у неё из-под ног. И она никак не могла собраться с силами. Они прошли вдвоём в зал. Она попросила его включить кассету, а сама села возле телевизора на диван. Голова гудела. Сейчас посмотрим кассету, решила она, потом разберёмся, что к чему.