Женщины в Средние века - Фрэнсис Гис

тебя Духа Своего, и ты, говорят, видишь, разумеешь и описываешь многие сокровенные вещи. Мы узнали об этом от людей, достойных доверия, видевших тебя и беседовавших с тобой. <…> Сохраняй же благодать, которая в тебе пребывает…142

Слава Хильдегарды стремительно разнеслась за пределы Германии, проникла во Фландрию, Францию, Италию, Англию и дошла даже до Греции. Многие значительные фигуры как светской, так и духовной жизни стали засыпать ее письмами, и вскоре она уже вела обширную корреспонденцию. В числе ее адресатов были в общей сложности четыре понтифика, два императора и целый ряд других коронованных особ, герцоги, графы, настоятели монастырей, магистры парижской богословской школы (будущего Парижского университета) и такие знаменитые прелаты, как вышеназванный Бернард Клервоский и Томас Бекет. Показателен тон ее посланий: Хильдегарда обращается к могущественным персонам как равная к равным, порой даже как будто с оттенком превосходства. Например, императора Фридриха Барбароссу, обратившегося к ней за советом, аббатиса строго предостерегает: «Внутренним взором я вижу тебя пребывающим посреди всякого рода смут и козней… Итак, остерегайся, как бы Высший Царь не ниспроверг тебя за слепоту очей твоих, неспособных неподкупно видеть, как ты держишь в руке жезл царства твоего. Будь таким, чтобы благодать Божия пребывала с тобою»143. Для Алиеноры Аквитанской, чей развод с французским королем потряс всю Европу, она находит слова утешения: «Примирись с Богом и людьми, и Господь поможет тебе во всех твоих скорбях»144. В письме ко второму супругу Алиеноры, новоиспеченному королю Англии Генриху II, Хильдегарда указывает на подстерегающие его опасности и соблазны:

Господь говорит: «Тебе дано вершить судьбы земные, дабы, мудро управляя, охраняя и оберегая свое королевство и стараясь о его благоденствии, мог ты сподобиться славы небесной». Но приходит от Севера145 птица зловещая, чернее черного, и так тебе говорит: «В руке твоей вся власть. Делай же, что тебе угодно, твори по воле своей, приказывай и распоряжайся, ибо к чему внимать справедливости. Если будешь вечно заветам ее повиноваться, тогда и не господин ты вовсе, а раб!»146

Может показаться, что Хильдегарда никогда не покидала монастырских стен, но это совсем не так. Невзирая на часто мучившие ее болезни (и предписания относительно строгого затвора), она довольно активно путешествовала. За время руководства общиной в Рупертсберге аббатиса побывала в Кельне, Трире, Вюрцбурге, Франкфурте, Ротенбурге, а также во Фландрии. Последние годы жизни Хильдегарды были омрачены конфликтом с архиепископом Майнцским. Недоразумение возникло по поводу некоего молодого человека, погребенного на территории рупертсбергской обители. Усопший был отлучен от церкви, и хотя перед смертью он получил отпущение грехов, майнцское духовенство отказывалось это признавать и требовало вырыть похороненный труп. Хильдегарда приказом пренебрегла, и на ее монастырь был наложен интердикт. Тогда почтенная аббатиса – в ту пору уже восьмидесятилетняя – отправилась в Майнц147, чтобы лично отстоять свою правоту перед начальством, но ее ходатайства долго не давали результата. Инцидент благополучно разрешился лишь год спустя, за несколько месяцев до кончины Хильдегарды.

В одном из писем, написанных в преклонном возрасте, Хильдегарда так говорит о природе своего дара:

С раннего детства… и до нынешних пор, когда мне уже больше семидесяти лет, я получаю видения в душе своей… <…> Тот свет, что я созерцаю… много, много ярче солнечного… для меня он зовется «тенью живого света». Как солнце, луна и звезды отражаются в водах, так и писания, речи, добродетели и некоторые дела человеческие облекаются для меня в форму и сияют в этом свете.

<…>

Но иногда… в этом свете вижу я другой свет, который зовется для меня «живым светом»… и когда я созерцаю его, для меня исчезает всякая печаль и всякая скорбь, и я делаюсь тогда словно бы простой девицей, а не старицей148.

Хильдегарда упокоилась в Рупертсберге в 1179 году и была погребена в монастырской церкви близ алтаря. Хотя аббатису уже при жизни почитали как святую и приписывали ей различные чудеса, церковь до сих пор официально ее не канонизировала149. Женщина феноменальной духовной одаренности и творческой силы, прорицательница, сочинения которой достигали необыкновенной глубины и страсти, она так и не удостоилась причисления к лику святых.

Последовательницами Хильдегарды можно считать некоторых германских монахинь, также проявивших себя в области религиозной мысли и мистической словесности. Например, Геррада Ландсбергская, аббатиса Гогенбургского монастыря в Эльзасе, составила иллюстрированную энциклопедию «Сад наслаждений» (Hortus deliciarum), которая славилась как один из красивейших средневековых манускриптов; оригинальная рукопись погибла во время немецкой бомбардировки Страсбурга в 1870 году150. Другой примечательной фигурой была Елизавета из Шёнау, с которой Хильдегарда состояла в переписке, – визионерка и писательница, облекавшая свой духовный опыт в форму увещеваний, обращенных к самым разным социальным слоям. Она призывает людей смирить свою гордость, отречься от земных благ, оставить раздоры и обиды.

Саксонский монастырь в Гельфте был известен как важный культурный центр, где сестры занимались не только переписыванием рукописей, но и самостоятельными литературными трудами. Здесь жили и творили три выдающиеся представительницы так называемой женской мистики: Мехтильда Магдебургская, Мехтильда Хакеборн и Гертруда Великая. «Много чести и славы дано Богом хорам и Небесам, – пишет Мехтильда Магдебургская. – О каждом я скажу лишь словечко малое, содержащее лишь столько, сколько может унести из улья, полного медом, пчела на лапках своих»151. Несмотря на заявленную скромность, из-под ее пера вышло немало текстов, отмеченных поэтическим мастерством и красотой стиля. Вот как изображается, например, аллегорический танец Души:

Я буду танцевать, если Ты поведешь

        меня в танце.

Прежде чем прыгнуть повыше,

пение Твое мне бы услышать.

Тогда я в любовь сделаю шаг,

от любови к познанию перейти знаю как,

от познания – к наслаждению,

за пределы чувств начну восхождение,

туда, где застыну в высоком кружении152.

А вот какие слова Бог обращает к Душе:

Ты на вкус подобна винной ягоде,

ты благоухаешь, словно бальзам,

ты сияешь как солнце,

ты есть приращение высочайшей

        любви Моей153.

И еще:

О ты, роза между тернами!

О ты, пчела, летящая на мед!

О ты, голубица чистая в своем величье!

О ты, солнце ясное в своем обличье!

О ты, луна полная в своем явленье!

Я не могу отвергнуть тебя154.

При описании мистической любви к Богу Мехтильда использует