Развод. Моя новая жизнь - Елена Безрукова

Да, конечно, я знаю про то, что зарекаться — неблагодарное дело, потому как никто никогда не знает на сто процентов даже самого себя, никто не может дать нерушимую гарантию, что в ситуации, в которой зарекался, не поступит ровно наоборот — люди иногда меняют решения под влиянием ситуации и некоторых нюансов. Но мне отчего-то казалось, что моё отношение к предательству жён их мужьями не поменяется если, не дай бог, и я сама окажусь на месте преданной жены.

И вот — оказалась, увы. Но я не собиралась менять своё мнение насчёт измен. Оно осталось прежним: прощать подобное неуважение — нельзя.

Ольга, кстати, со мной всегда соглашалась в этом вопросе. Мне она казалась куда более стойкой и твёрдой, чем я сама. Но… Кажется, в её мировоззрении что-то поменялось…

— Доверяю, — сдавленно ответила она, глядя на свои руки. — Я просто не хотела, чтобы ты меня осудила. Ведь ты… Всегда говорила, что такое прощают лишь дуры. Я не хотела быть дурой в твоих глазах, просто сейчас так пошёл разговор, что я…. Не могла равнодушной оставаться больше, непредвзятой.

— О господи, Олька…. — обняла я сестру. — Ну что ты! Я бы не стала тебя осуждать. Тебе и так тяжело было, какое же я право имела бы всё усугублять еще больше? Да, я бы, возможно, не согласилась бы с твоим мнением и решением, но ведь в конечном итоге эта жизнь — твоя! Как же я могу решать её за тебя?

— И ты не осуждаешь меня сейчас? — с надеждой посмотрела в мои глаза сестра.

Господи, как же ей было плохо и одиноко всё это время, особенно — тогда, когда всё случилось. Она боялась поговорить со мной об этом, опасаясь моего импульсивного характера и резких суждений… Всё переживала в одиночку, когда так нужна поддержка близкого человека. Вот насколько я невнимательная к родным! Я же за своей работой вообще ничего вокруг себя не замечала! Как я могла не видеть, что моя Олька просто разбита и растоптана Денисом? Ведь такая боль всегда чувствуется, даже если человек молчит о ней. Неужели я не чувствовала такой огромной боли и горькой беды сестры? Что же я тогда ей за поддержка такая… На глаза навернулись слёзы от ощущения своей никчемности.…

Может, и Стёпа потому и ушёл к другой — что от меня ни тепла, ни понимания, ни элементарного внимания дождаться не мог? Кто же с таким человеком смог бы жить спокойно и радостно? Я словно робот какой-то, не человек….

— Я не осуждаю тебя, — сжала я её руки в своих. — И мне очень жаль, что тебе пришлось это пройти. Еще и в одиночку… Ты… Ты только не бойся со мной говорить. Я всегда постараюсь тебя понять. Ты — моя сестра, моя плоть и кровь. Я всегда буду на твоей стороне, чтобы ты ни сделала. Главное, чтобы тебе была польза от твоих решений. Ты не пожалела, скажи мне? Как Денис после всего этого?

— Нет, я… Не пожалела, — грустно улыбнулась Оля. — Денис мне обещал, что никогда больше не предаст меня и семью. Сказал, что всё понял, и… Я ему дороже. Со мной даже постель — круче, сказал.… Очень просился назад, к детям… Да и я по нему тосковала жутко. Ни есть, ни спать не могла, как жить — не знала. Я же ничего не умею, даже батарею перекрыть, если вдруг ту прорвёт.… Вообще — ничего. Ну как я без мужика в доме-то своём? Ну… Я и простила. Мы попробовали снова. И… Пока вот — живём. Не вспоминаем об этом, просто сейчас к слову пришлось…

Слушать это было больно. И я в очередной раз отметила, что мы с сестрой — очень разные. Я бы все-таки не простила, не пустила обратно. Батареи научилась бы перекрывать — не такая уж это сложная вещь. Лучше научиться всё делать самой или заказывать мастеров по ремонту, чем жить с мужчиной, которого ненавидишь за измены и простить не можешь. Но… У каждого тут, видимо, все-таки разные мнения и потребности в быту.

— И действительно получается не вспоминать? — спросила я.

— Да. Получается.

В это я, честно сказать, не очень-то поверила, но спорить не стала. Денис и Ольга — взрослые люди. Сами разберутся, значит… Но Оля меня удивила сегодня.

— Надо же.… Значит, вы смогли преодолеть даже… Такой кризис?

— Да. Смогли. Может, и вы…

— Нет, — жёстко обрубила я. — Мы — нет. Никогда. Назад дороги не будет.

— Ты уверена? Люб. Я же… Смогла. И семью сохранила.

— Нет. Я не хочу.

— Надо же… Мне всегда казалось, что ты… Мягче, чем я. А выходит — наоборот всё.

— Мне тоже так казалось. Но — увы. Я не могу переступить через свои принципы и смысла это делать не вижу никакого. Сами справимся, без него.

— Ладно. Дело ваше, — похлопала меня по руке Оля. — Ты — взрослая девочка, и сама знаешь, чего хочешь. Но тебе однозначно нужен отдых. Давай-ка я детей заберу на недельку. А ты отоспишься, с работой разберёшься, а мы с Денисом пока за твоими присмотрим…

— Думаешь? — задумалась я.

Иногда мы делали так с сестрой. Давали отдых друг другу с мужьями. Дети проводили пару дней с детьми сестры, а мы — отдыхали. А потом — менялись. Только это было давно.… Теперь же меня волновала одна работа последние лет так…семь.

— Конечно, — кивнула Оля. — На тебе лица нет. Надо отоспаться, взять себя в руки и с новыми силами в бой. Сходи куда-нибудь. У тебя же есть подруги?

— Подруги? — задумалась я.

В моей жизни было столько работы в последние годы, что и подруг я всех давно растеряла.

— Ну, или какие-то коллеги, с которым можно сходить в кафе, кино? — вышла из ситуации Ольга.

— Ну, коллеги — есть, конечно… — задумчиво ответила я.

— Вот и позови их сходить куда-нибудь. А дети пока у нас побудут, под присмотром.

— Ты все-таки самая лучшая сестра в мире, — обняла я Олю. — Спасибо тебе, дорогая моя, за поддержку. Я, пожалуй, воспользуюсь