Памяти солёная волна - Станислав Митрофанович Сахончик

вышли на встречу с госпитальным судном «Енисей», взяв на борт 67 морпехов. Их разместили в кубриках личного состава, по 3–4 человека на койку, и в столовой. При выходе в море кондиционер вышел из строя, и внутри было очень душно.

Катер, помимо своих двух 30-миллиметровых пушек АК-230, имел два станковых пулемёта «Утёс» (один на баке, один на спардеке) и четыре ручных пулемёта ПК. Ранее была получена информация, что у сепаратистов появились самолёты. Поэтому на треногу одного «Утёса» наварили вертикальный кусок трубы для стрельбы по воздушным целям. Пулемётчиком на нём был командир отделения акустиков старшина второй статьи В. Круминыи.

Было очень темно. В 23.15 справа по курсу на траверзе острова Шума радиометрист засёк цель.

В 23.30 цель приблизилась на семь кабельтовых и обстреляла нас из «безоткатки» и пулемётов. Открыв огонь из пушки и пулемётов, мы эту цель уничтожили.

Во время боя труба, наваренная на треногу «Утёса», отломилась. Пулемёт Круминыиа упал на мешки с песком, которыми была обложена пулемётная точка. «Утёс» сам по себе громоздкий и тяжёлый, а когда раскалён от стрельбы, его вообще нереально установить одному. Но Круминыи, уперев приклад в плечо, продолжал стрелять из лежащего пулемёта.

Из-за острова Шума вышли ещё четыре катера, которые на расстоянии пяти кабельтовых преследовали нас, не открывая огня. И тогда командир решил сбросить глубинные бомбы… Они-то и рванули перед головным катером…»

Всего катер АК-312 с ноября 1989 по май 1990 года выполнил 47 выходов на боевое патрулирование, осуществил проводку и конвоирование 60 кораблей и судов, 12 раз вступал в боевые столкновения с катерами противника.

В 1990 году охранявшая базу десантная группа черноморцев капитана второго ранга Горбачёва была сменена тихоокеанским десантным кораблём БДК-101 с десантной группой морской пехоты подполковника Филонюка, которой и предстояло впоследствии оборонять и эвакуировать базу.

В августе 1990 года тральщик «Разведчик» был сменён малым противолодочным кораблём-тральщиком «Параван». Всего «Разведчик» осуществил 29 проводок за тралом и конвоирование 52 судов. Одиннадцать раз конвои проходили под огнём.

19 октября конвой из двух больших десантных кораблей, тральщика «Параван», МПК «Комсомолец Молдавии» и танкера «Шексна» был обстрелян береговыми батареями с острова Асарка-Северная и мыса Кароли. В ответ 76-миллиметровая артиллерия прямыми попаданиями уничтожила батареи. На их месте поднялся столб огня от взрыва склада боеприпасов. Командир корабля капитан третьего ранга С. В. Старый был награждён боевым орденом Красного Знамени. И в последующем комендоры «Комсомольца Молдавии» отличались точными попаданиями, за что корабль прозвали «злым молдаваном».

Пришедший на замену ему в декабре 1990 года черноморский тральщик «Дизелист» уже 19 декабря при конвоировании танкера «Шексна» (единственного источника воды и топлива для базы) уничтожил два из шести атаковавших конвой катеров.

Так вот и воевали.

По полученным разведданным, сепаратисты НФОЭ стали готовиться к десантной операции по захвату архипелага. Подобрав подходящий остров, они начали тренировки. Это было очень опасно: эритрейские войска имели большой боевой опыт и абсолютное превосходство в численности.

Командование базы приняло срочные меры по строительству дополнительных бомбоубежищ, запасного командного пункта и системы огневых позиций для круговой обороны, дополнив ранее имевшиеся.

Опорный пункт в срочном порядке был оборудован дополнительными траншеями, блиндажами и железобетонными огневыми точками, бомбоубежищами. Командный пункт базы был перенесён в подземелье. Использовали для полевых укреплений даже подручные материалы – металлические бочки, залитые бетоном. Известняк, из которого состоял остров, был очень твёрдый, и окапываться в нём было тяжело. Даже снаряды делали в нём только небольшие углубления. Капониры для боевой техники (танков и БМП) и пулемётные гнезда были обложены мешками с песком и камнями. Из личного состава базы были созданы нештатные подразделения для наземной и воздушной обороны – пулемётный и стрелковые взводы, по боевой тревоге занимавшие окопы и дзоты, и зенитчики с ПЗРК «Стрела-2» и «Шилками».

Были определены секторы ведения огня, проведена пристрелка личного оружия, огневые точки укомплектованы боезапасом. Спланировали различные варианты отражения десанта, провели учения с личным составом базы, отработали взаимодействие с эфиопскими союзниками.

Каждый матрос, мичман и офицер базы знали своё место по боевой тревоге, в «оружейках» стояли заряженные автоматы и пулемёты, подсумки с запасными магазинами, гранатомёты. Офицеры хранили оружие дома.

К ведению огня по суше были готовы и немногочисленные боевые корабли, включённые в систему обороны базы.

Положение в январе ещё более ухудшилось: к артиллерийским обстрелам добавились штурмовые и бомбовые авиаудары с самолётов МиГ-23, появившихся у сепаратистов, и ночные ракетные и пулемётные обстрелы с катеров. Участились демонстративные попытки высадок десантных групп под прикрытием ночных обстрелов.

С попытками высадки десанта боролись экипажи врытых в землю взводов танков ПТ-76 и Т-55 и шести БТР. Они открывали заградительный огонь по данным радиометристов с БДК, которые обнаруживали катера противника ещё далеко в море. Все нападения успешно отбивались. Но от снарядов береговых батарей спасения не было – они разбивали склады и жилые помещения, падали по всей территории базы и на соседние острова. Надо сказать, что эритрейцы старались сохранить для себя основные сооружения базы, поэтому огонь вёлся больше по позициям эфиопских войск и пирсам с эфиопскими катерами.

От потерь советских моряков спасал высочайший профессионализм офицеров морской пехоты, руководивших сухопутной обороной, дисциплина и организованность личного состава и командования базы. Не было ни одного случая паники и неподчинения приказам. Но эфиопские части прикрытия базы несли тяжёлые потери, было много раненых, которым оказывали помощь врачи ПМТО во главе с начальником медслужбы майором Я. А. Демеевым. Достаточно сказать, что врачи базы под его руководством провели более трёхсот операций.

Командиры ПМТО капитан первого ранга Б. Пленков, а затем и капитан первого ранга А. Вялов неоднократно докладывали в Москву о дальнейшей нецелесообразности пребывания советского флота на Дахлаке, фактически вынужденного принимать участие в чужой гражданской войне, на базе, не рассчитанной на длительное ведение наземной обороны, уязвимой со всех сторон для десантов.

Кроме того, личный состав базы состоял из экипажей кораблей и вспомогательных судов, мастеров-ремонтников и снабженцев, не обученных тактике боёв на суше и не имевших боевого опыта. Вряд ли удалось бы долго удержаться нескольким сотням моряков и морских пехотинцев, сражаясь в полном окружении, имея ограниченный объём боеприпасов, тем более что противником выступали закалённые в боях эритрейские части, только недавно наголову разгромившие регулярную эфиопскую армию.

Но ответы Москвы на рапорты были отрицательными. Более того, моряков даже обвиняли в перестраховке и паникёрстве. Из Москвы-то оно, конечно, виднее…

Эвакуация базы

В феврале 1991 года эфиопские войска в Эритрее были полностью разгромлены. На очереди были остатки эфиопских армейских частей и