Весь Карл Май в одном томе - Карл Фридрих Май

еще там. Халеф, принеси их! А вы, сэр, можете вместе с переводчиком пробраться направо. Остальные пойдут со мной налево, так мы окружим всю эту компанию. Не выходите из-за кустов, пока не услышите мою команду. И следите в оба, чтобы вас не заметили.

Они удалились. Халеф притащил целый ворох веревок, бросив их наземь. Впрочем, сейчас они нам только мешали.

Мы проскользнули к задней стене дома и прошли вдоль нее до угла. Там мы улеглись на землю и осторожно поползли вперед, навстречу огню. Тени людей, сидевших возле костра, ложились на нас, поэтому нас нельзя было заметить.

Теперь они не могли подбежать к ружьям, стоявшим у стены, не наткнувшись на нас. Самое время было напасть на них.

— Пока останьтесь здесь, — шепнул я трем своим спутникам, — и смотрите, чтобы никто не мог подойти к ружьям. Тому, кто не послушается меня, влепите пулю, но только в колено. Сделать такого подлеца хромым — этот грех мы можем взять на душу. Если мы не будем решительны, то можем погибнуть.

Мы поднялись с земли, и я зашагал к огню. Сперва меня заметили те, кто сидел лицом ко мне. Это был алим и трое его дружков. Он вскочил и изумленно воскликнул:

— Аллах! Немец идет!

От неожиданности он уронил плетку, которую держал в руке. Вслед за ним вскочил Шарка; он смотрел на меня так испуганно, словно увидел привидение. Остальные продолжали сидеть. Суэф и конакджи, казалось, не могли шевельнуться от ужаса. Все пристально всматривались в меня, не замечая трех моих спутников, стоявших в тени.

— Да, немец, — ответил я. — Разве я вчера не говорил тебе, Шарка, что непременно вернусь, когда будет надобно?

— Да, ты мне сказал это, — ответил углежог. — Какая же надобность побудила тебя сегодня вернуться?

— Одно маленькое дельце, которое я хотел уладить с твоим другом, алимом.

— Со мной? — спросил «ученый».

— Да, с тобой. Ты не знаешь, что я имею в виду?

— Даже не догадываюсь.

— Тогда сядь, чтобы я мог изложить суть дела со всей обстоятельностью.

Мое внезапное появление так поразило их, что алим и впрямь тотчас уселся. Я коротко, но повелительно кивнул углежогу; тот тоже сел.

— Сперва мне надо сообщить тебе, что я все еще не брошен в сторожевую башню, — обратился я к «ученому». — Так что ты очень просчитался.

— В сторожевую башню? — смущенно спросил он. — Я не знаю, что ты имеешь в виду.

— Тогда ты очень забывчив!

— Как так?

— Ты же сказал, что я наверняка уже нахожусь в сторожевой башне в Ругове.

— Господин, я не знаю такой башни и не говорил так.

— Да ты, пожалуй, и не думал, что меня забьют там плетью до смерти?

— Нет. Я вообще не понимаю тебя.

— Ладно, ты меня вообще не понимаешь, зато я охотно верю, что, по твоему разумению, мне никогда не найти следы англичанина.

Он не ответил. Голос отказал ему. Он жадно хватал воздух. Поэтому я продолжал:

— Конечно, ни один человек кроме тебя и Жута не знает, что лорд оказался в ваших руках; однако он уверял тебя, что я все же его отыщу. Что ж, глупо было не верить этому. Ученый человек должен быть смышленее.

— Какого англичанина ты имеешь в виду?

— Того, которому ты хотел всыпать сотню ударов.

Для него это было уж слишком. Он сглатывал и сглатывал слюну, не говоря ни слова.

— Господин, — воскликнул углежог, — какое право ты имеешь говорить нам вещи, которые не может понять ни один человек.

Он хотел подняться, но я осадил его:

— Успокойся, Шарка! С тобой я вообще не хочу иметь дело. Этот алим сам мне ответит. Я ищу англичанина, которого он сюда привез.

— Но я за всю свою жизнь не видел никакого англичанина! — воскликнул алим.

— Послушай, это страшная ложь. Ты же вчера приехал сюда только за тем, чтобы договориться с Шаркой о месте, где его можно спрятать.

— Нет, нет, это неправда!

— Ладно, мы еще посмотрим. Я прибыл, чтобы заплатить за него выкуп.

— Ах! — проронил он. — Кто же тебе это поручил?

— Я сам. Я один решился доставить тебе этот выкуп.

Он глупо уставился на меня. Углежог был умнее его. Он догадался, что ничего хорошего ждать от меня нельзя, и потому вскочил и крикнул:

— Ложь, ничего, кроме лжи! Здесь никто не знает об англичанине. Если ты вздумал нас оскорбить, то весьма просчитался! Ты уже вчера…

— Молчи! — заорал я на него. — Твоей заслуги, конечно, нет в том, что я сейчас стою здесь жив и здоров. Ты хотел нас убить возле пруда, лежащего перед стеной из скал. К счастью, мы не так глупы, как ты думаешь. Садись!

— Эй ты, — закричал он на меня, — не вздумай еще раз подозревать меня в чем-нибудь таком! Это плохо для тебя кончится.

— Сядь, — повторил я. — Я не потерплю, чтобы мне тут перечили. Кто из вас поднимется без моего позволения, того я пристрелю. Так что, Шарка, мигом садись, иначе…

— Попробуй меня усадить! Здесь я стою, и здесь мой нож! Если ты еще…

Он не стал продолжать. Он выхватил нож из-за пояса и замахнулся на меня, но тут позади нас прогремел выстрел; с отчаянным воплем он рухнул наземь. Остальные вздрогнули от ужаса, но я крикнул:

— Сидите, иначе тоже схлопочете пулю! Вы окружены!

— Не верьте этому! — кричал углежог; он сидел на земле и держался руками за ногу. — Берите ружья! Они стоят там, а в доме их еще больше.

— Да, они стоят там. Принесите-ка их!

С этими словами я указал на стену, и все увидели трех моих спутников, державших ружья наизготовку. Стрелял Халеф из своей двустволки.

— Вперед, вперед! — приказал углежог.

Но никто не поднялся с места. Каждый понимал, что в него угодит пуля, если он лишь попробует повиноваться углежогу. Тот разразился ужасными проклятиями. Тогда я поднял приклад и пригрозил:

— Молчи! Еще одно слово, и я тебя прибью! Мы уже вчера доказали, что не боимся вас, а сегодня нас стало еще больше.

— Пусть вас будет сто человек, я и то не испугаюсь. Ты не напрасно велел в меня стрелять. Ведь…

Он схватил нож, выпавший у него из рук, и швырнул в меня. Я отскочил в сторону. Нож пролетел мимо, и в следующую секунду он получил удар прикладом, от которого вытянулся без чувств.

Это произвело впечатление. Никто не рискнул хоть движением выказать неприязнь. Конечно, я более всего следил за теми тремя, у которых были при себе пистолеты; однако, к счастью, ни один из