Россия и мир в 1954 году. Роман-досье в биографиях, фактах, событиях, датах и цифрах - Николай Владимирович Переяслов

происшествие», посвящённый героической судьбе экипажа танкера «Туапсе». Главного героя, молодого корабельного кока Райского, прекрасно сыграл в этом фильме актёр Вячеслав Тихонов. В титрах указана якобы настоящая фамилия моряка. Однако она не имеет ничего общего с фамилией человека, пережившего захват, ужасные пытки и издевательства в китайской тюрьме.

Оставшихся на острове 20 моряков «Туапсе» пытали, применяя древние методы истязания. Вставляли между пальцев четырехгранные палочки и потом сжимали. Человек от боли терял сознание. Пропускали через тело электрический ток. Устраивали имитацию расстрела возле вырытой ямы. Сажали людей в яму и мочились на них сверху. Подкладывали в еду возбуждающее, чтобы сильнее хотелось женщину, чтобы было ещё тяжелее. И всё это с одной целью – добиться отречения от СССР. Люди держались, не зная, что сам СССР уже давно от них отрёкся.

В конце концов, не выдержав мучений, некоторые моряки пошли на компромисс, поставили свои подписи на бумажке и уехали – кто в Америку, кто в Бразилию, кто в Израиль. И только один из всех говорил: «Я поеду только домой. Меня там ждут жена и дочь», – и отказывался ставить свою подпись под какими бы то ни было бумагами. Его звали Сева, и в Одессе его ждали любимая им красавица жена Элла и дочка Лена. За десятки лет в тюрьме он пережил два инсульта. После первого его парализовало, три года лежал бревном в комнате без окон, в которой стояла сумасшедшая жара. Изредка приходил солдат, тряпкой обтирал его и, как собаке кость, бросал еду. Потом на нервной почве, исключительно на энергии протеста, Сева поднялся на ноги – пока его не свалил второй инсульт.

Когда через 39 лет гоминданского плена он всё же возвратился домой, он не мог двигаться, у него была нарушена, практически отсутствовала речь. Постаревшая, но дождавшаяся в одиночестве Элла заново учила его говорить и немножко ходить.

Он так ничего и не подписал и пробыл в неволе дольше всех пленников. Практически – всю жизнь. Не заслужив за это ни наград, ни благодарности Родины, ни даже пенсии…

Фильм «Чрезвычайное происшествие» он смотреть не хотел. Не мог. Прототипом моряка, сыгранного Тихоновым, был он, а в титрах была указана фамилия совсем другого человека. Человек, перенёсший 39-летний плен, не нуждался в этой печальной славе, ему нужна была правда.

Он умер в 1998 году. У него было очень плохое зрение и высоченное давление. Но он никогда не жаловался, как бы ему ни было плохо. Даже когда его настиг третий инсульт, на вопрос жены: «Что у тебя болит?» – он мужественно ответил: «Ничего».

Начавшаяся в 1954 году история оказалась невероятно долгой. До самых последних лет оставалось не снятым обвинение в измене Родине с бухгалтера танкера «Туапсе» Николая Ивановича Ваганова, сумевшего возвратиться в 1956 году в СССР кружным путём через Америку и арестованного через семь лет в его собственном доме в присутствии жены и маленького сына. Полгода его держали в одиночке, чуть ли не каждый день таскали на допросы и, наконец, 31 марта 1964 года два следователя и начальник Управления КГБ по Горьковской области подписали обвинительное заключение, в котором, в частности, сказано следующее:

«Ваганов, являясь бухгалтером советского танкера «Туапсе», следовавшего с грузом осветительного керосина в Китайскую Народную Республику и 24 июня 1954 года незаконно захваченного чанкайшистами в открытом море, в период нахождения на острове Тайвань и в США, изменил Родине и до возвращения в СССР в апреле 1956 года занимался активной враждебной деятельностью против Советского Союза.

Поддавшись антисоветской обработке, проводившейся группой чанкайшистских разведчиков во главе с генералом Пу Дао-Мином, Ваганов отказался от возвращения в Советский Союз и написал на имя Чан Кайши заявление с просьбой предоставить ему политическое убежище на Тайване с последующим выездом на постоянное жительство в США».

То, что Николай использовал своё письмо к Чан Кайши как хитрую уловку, позволившую ему выскользнуть из лап чанкайшистских палачей и вернуться в Советский Союз, никого не интересовало. По меркам того времени советский человек, два года проживший за границей, просто не мог не стать вражеским шпионом – это людям с Лубянки было известно наверняка. И, исходя из этого, Горьковский областной суд без малейших колебаний влепил несчастному 10 лет колонии строгого режима.

Не менее круто обошлись с возвратившимися в 1957-м через Бразилию и Уругвай Леонидом Анфиловым, Владимиром Бенковичем, Павлом Гвоздиком и Николаем Зибровым, которых арестовали сразу же по возвращении на родную землю и отдали на растерзание Военной коллегии Верховного Суда СССР. А уж там-то работали люди солидные, и сроки они давали тоже солидные: Анфилову и Бенковичу «отвалили» по 15 лет, а Гвоздику и Зиброву – по 12 лет колонии строго режима.

Но даже и это ещё не всё! В марте 1959 года Судебная коллегия Одесского областного суда взялась за рассмотрение уголовного дело Виктора Татарникова, Михаила Иванькова-Николова, Венедикта Ерёменко и Виктора Соловьёва, оказавшихся после тайваньского плена в США и, в силу дошедшей до них информации о судьбе возвратившихся ранее в СССР и осуждённых на длительные сроки товарищей, не решившихся повторить их участь и оставшихся жить в Америке. Видя, что никакими обещаниями заманить моряков в СССР не удаётся, их решили судить заочно. Одесские судьи достали с полки запылившийся сталинский указ от 1950 года «О применении смертной казни к изменникам Родины, шпионам, подрывникам-диверсантам» и, опираясь на него, приговорили моряков-невозвращенцев к расстрелу…

* * *

Как это ни невероятно, но бытует весьма правдоподобная версия, что к числу невозвращенцев хотел примкнуть даже сам генеральный прокурор печально знаменитых московских политических процессов 1930-х годов Андрей Януарьевич Вышинский, находившийся в 1954 году в Нью-Йорке в качестве представителя Советского Союза в ООН.

Вышинский родился 10 декабря 1883 года в Одессе, в возрасте двадцати лет вступил в партию и стал меньшевиком. Летом 1917 года он возглавлял петроградскую полицию и занимался розысками скрывавшегося Ленина (!), так что, казалось бы, во время начавшихся при Сталине чисток должен был быть уничтожен одним из первых. Однако Вышинского не только не тронули, но и поручили ему уничтожать других.

В 1930-е и последующие годы Андрей Януарьевич играл одну из руководящих ролей в осуществлении плана ликвидации политических противников и конкурентов Сталина. Он был главным обвинителем на кровавых процессах по делу таких виднейших большевиков ленинской гвардии как Зиновьев, Каменев, Бухарин, Рыков, Пятаков, Радек и целый ряд других их соратников, завершив все эти процессы вынесением обвинительных приговоров с высшей мерой наказания – расстрелом. Именно Вышинский заклеймил этих известных