Альманах «СовременникЪ» №3(23) 2021 г. - Альманах Российский колокол

пыль экрана

И километры пустоты,

И видеть мне довольно странно

Такие нежные черты.

Природный гений, несомненно,

Что в кладовых своих припас

И было слишком совершенно,

Для вас оставил про запас.

И, воплотив без всяких правил,

Что не хотел другим отдать,

Нас у экранов ждать заставил,

Заставил нас по вас страдать!

Опоздал

Улыбалась тебе она льстиво не зря,

Внешним видом своим «Приходи! – говоря. —

Я тебя буду ждать, я свободна теперь,

У меня для тебя не затворена дверь».

Ты был молод ещё, недостаточно смел,

Этой встречи желал, но идти оробел.

«Если, – думал, – любовь в её сердце живёт,

То потерпит она и, простив, подождёт».

Поругал себя сам, пожалев – оправдал

И потом пожалел, что идти не желал.

Ты напрасно не шёл, а она не ждала

И другого себе, посмелее, нашла.

И когда ты решил, что являться пора,

Оказалось: идти надо было вчера.

Под окно ты пришёл, свет в оконце горит,

И в объятьях она у другого лежит.

Подруги юности

Подруги юности беспечной,

Что, уходя в небытие,

Вы оставляете на вечной

Её разбитой колее?

Вы как бесславие и славу

Сквозь поколенье пронесли

Природой данное вам право:

Творить бессмертие Земли!

В тени невзгод не унывали

И то, что было вам дано,

Вы, воплощая в жизнь, сковали

Ещё одно её звено!

Пускай оно не слишком крепко

И в нём нередок недочёт,

Но веренице жизни цепкой

Оно прерваться не даёт.

Да и какие обвиненья

Вам были б преподнесены

В эпоху бурного сомненья

И недоверия страны;

Когда в безудержном угаре,

Не справившись с наплывом сил,

Его бездарность пролетарий

Свою историю творил.

Но вы сломать себя не дали,

Стремясь хоть что-то сохранить,

Припрятав деньги, стойко лгали,

Не дав бюджет семьи пропить.

Теперь единственной наградой

За ваши муки матерей

Вам будут только муки ада

Да отверженье сыновей.

Сегодня, встретясь с верой в Бога,

На тот позор пролившей свет,

Вы с содроганьем и тревогой

Пытаетесь найти ответ.

Пусть вас не мучит осознанье,

Что сыновья не молодцы:

Какое выстроено зданье —

Такие будут в нём жильцы!

Это не демократия

Не демократия всё это,

А показной словесный блуд,

Когда над целою планетой,

Уставшей говорить об этом,

Трусами грязными трясут

Девицы, жадной до сенсаций,

Дурных похвал и ассигнаций;

И в миллионах публикаций

Великой нации отцы,

Законов мудрые творцы,

Верховной избранные властью,

С непостижимой миром страстью

И неподкупностью судей,

Извечной прихоти своей

И массе нравственной в угоду

Стремятся показать народу

И не один десяток дней

С лицом ответственных людей

Твердят, упорствуя, что, кабы

Их президент им верен был,

То на трусах смазливой бабы

Он ни за что б не наследил

И не был бы подстрелен взглядом

Румяной «пышки» заказной,

А с худосочною женой

Всегда бы находился рядом.

Не тужи, красавица

Ты не хмурь тоскливо бровь,

Не тужи, красавица,

Пусть у нас с тобой любовь

Всё не получается.

Мы расстаться не спешим

И надежду зыбкую,

Не жалея, наградим

Щедрою улыбкою.

Пусть другие говорят

Из желанья смутного,

Что у нас с тобой навряд

Что-то выйдет путного,

Мы немного подождём —

И надежда сбудется.

Попривыкнем, а потом

Стерпится и слюбится.

Если нет, тогда уж нет,

Пусть не получается,

И у нас готов ответ,

Что любовь кончается.

Не жалей, что в этот раз

Не сбылось желание,

Может быть, настигло нас

Разочарование.

Мы не будем и тогда

Лгать и сумасбродиться,

Скажем: горе не беда,

А любовь воротится.

И, слезинку оброня

Неприметно редкую,

Вновь ты будешь для меня

Милою соседкою.

Цветок

Под светлым пологом дубравы,

Обрызган жемчугами рос,

Венец природы величавый,

Цветок уединённо рос.

Он жил надеждой в мире этом

На силу правды и добра.

Его заря туманным светом

Плела из нитей серебра;

А буйный ветер ночью лунной,

Когда в дубраве нрав смирял,

Лучей серебряные струны,

Лелея слух, перебирал.

Как стихнет дождь, под звон капели,

В тиши умолкнувших цикад

Ему с восторгом птицы пели

Напевы дивных серенад.

И вырос он, цветок прекрасный,

Вдали от пашен и дорог

И был готов с улыбкой ясной

Поведать миру свой восторг;

Но кем-то сорван был от скуки —

И вот один лежит в пыли:

Безжалостные чьи-то руки

Его на гибель обрекли.

Звенят по-прежнему капели,

Сквозь сень листвы струится свет,

И так же льются птичьи трели,

Но до него им дела нет.

Ожидание

Выплыл месяц над ракитой,

Ветерок проносит дрожь.

Одинокой, позабытой

Ты дружка у дома ждешь.

Раньше горя было мало,

И, когда надоедят,

К окнам дома убегала

От назойливых