Мифы о смерти. От островов блаженных и знаков-предвестников до дьявольских рыцарей и дара бессмертия - Клод Лекутё

сбивается с курса и оказывается втянутым в целый ряд приключений, каждое из которых знаменует очередной этап эволюции его личности: от эгоизма к альтруизму, от страстей к разуму. Эрнст путешествует по другим мирам: миру людей-журавлей, миру аримаспов (циклопов) и миру пигмеев и великанов. Как и в легенде об Амаро, его корабль оказывается в застывшем море (мифическое изображение моря, скованного льдами!), только здесь оно находится у подножия Магнитной горы. Интересны в этой истории переходы из одного места или мира в другой. Здесь есть и классическая история о буре, и рассказ о том, как героя и его верного вассала Ветцеля, спрятанных в зашитые шкуры, перенесли по воздуху грифоны, и преодоление горы по подземной реке.

Глава 5. Между видениями, сказками и легендами: рыцарские романы

Давно признано, что в рыцарских романах Средневековья произошло возрождение мифологических тем и структур, характерных прежде всего для кельтской традиции. Мы убедимся в этом, проанализировав эти романы с точки зрения описанных в них загробного и потустороннего миров[189].

Дьявольские пространства

В рыцарских романах Средневековья ад не упоминается напрямую, но часто подразумевается, причем достаточно прозрачно, и, чтобы понять, что вдохновило автора, нужно научиться видеть сквозь завесу чудесных или фантастических деталей повествования. Кладбища и могилы — пограничная зона, где может происходить странное. В романе «Ланселот в прозе» горящие могилы служат свидетельством вечных мук, ожидающих грешников (XXXVII, 34–35), из них идет дым (XXXVII, 34), поднимаются надгробные камни, — иными словами, кладбища представляют собой преддверие ада или чистилища. Традиции очень живучи, и, например, на Корсике считали, что есть три места, где мир живых граничит с миром мертвых: вход в церковь, река и порог кладбища[190].

В романе XIII века «Опасное кладбище» (L’Atre perilous) на кладбище хозяйничает демон. Всякого, кто проводит там ночь, наутро находят мертвым. Рыцарь Гавэйн сидит на надгробии, когда плита вдруг начинает подниматься. Он отступает в сторону и видит в открывшейся могиле деву, которая рассказывает ему, что была больна и позволила демону исцелить ее, а теперь тот сделал ее своей возлюбленной и приходит к ней каждую ночь. Гавэйн вступает в схватку с демоном и побеждает его благодаря своей вере. Получается, что кладбище напрямую связано с адом.

Это подтверждается и в эпизоде из «Ланселота в прозе». Герою предлагают поднять надгробный камень. Он делает это и видит ужасного крылатого змея. Тот изрыгает огонь, в котором сгорают кольчуга и оружие героя, а затем змей выскакивает из могилы и поджигает кусты у кладбищенской ограды. Змей и пламя намекают читателю на образы ада. Затем Ланселот подходит к могиле, сочащейся кровью; рядом с ней в кипящем источнике плавает седовласая голова старика: «Вода кипела так, будто все костры ада сошлись в этом месте». Это похоже на некое подобие чистилища, как и в другом эпизоде романа: когда Ланселоту удается добраться до Корбеника, замка Грааля, он слышит крики женщины и обнаруживает ее в мраморном чане, вода в котором попеременно то кипит, то становится холодной как лед, — такое наказание назначил этой грешнице Бог[191].

В романе «Амадас и Идуана», написанном между 1190 и 1220 годами, мы попадаем в мир, где переплетаются темные силы и волшебство. Идуану средь бела дня похищает волшебный рыцарь (faes, представитель народа фей), но позже бросает ее и исчезает. Некоторое время спустя она заболевает и умирает (morte est Ydoine a grant dolar). После ее погребения ее возлюбленный Амадас приходит ночью на кладбище, чтобы предаться раздумьям у ее могилы. Вдруг он слышит шум приближающегося войска и боится, что это дьявол явился за телом Идуаны (стр. 5604–5605). К кладбищу подходят два отряда, один из них несет гроб. «Крупный и красивый» рыцарь верхом на коне перепрыгивает кладбищенскую ограду (а не входит в ворота, как подобает доброму христианину), подходит к Амадасу и заявляет, что он возлюбленный Идуаны и желает забрать ее тело. Амадас сражается с ним, побеждает и узнаёт, что Идуана не мертва, а оцепенение ее вызвано волшебным кольцом (anel fae; стр. 6444). Амадас снимает кольцо с ее пальца — и она возвращается к жизни. При внимательном изучении этого текста становится ясно, что перед нами вариация на тему мифа об Орфее. Кладбище заменило подземное царство, неизвестный рыцарь — Аида, а сражение — песню Орфея. И, как и в романе «Сэр Орфей», Амадас возвращает Идуану в мир живых:

И она спаслась из рук дьявола

благодаря своему другу,

который посрамил и одолел его.

Et or est por vor escapee

Des mains de maufe par son dru,

Qu’ il l’a desconfit et vaincu (стр. 6885–6887).

Maufe, очевидно, еще одно из имен дьявола. Кольцо, ставшее причиной мнимой смерти Идуаны, позволяет автору ввести в повествование волшебный мир. Стоит отметить также, что анонимный автор был знаком с «Энеидой» и «Одиссеей» (стр. 5836–5848), где, как мы уже знаем, описываются два спуска в ад.

Кретьен де Труа, автор из Шампани, родившийся около 1130 года и умерший между 1180 и 1190 годами, в романе «Ланселот, или Рыцарь телеги» рассказывает о похищении Мелеаганом королевы Гвиневры. Есть три свидетельства того, что он унес свою жертву в мир иной.

1. Многие исследователи уверены, что название его страны, Горр, идентично названию острова Вуарр (verre — «стекло»), который является, по сути, тем же Авалоном. Филипп Вальтер, однако, отмечает, что слово «горр» принадлежит к той же индоевропейской языковой семье, что и латинское gurges («пучина, бездна»), и делает вывод: «Это своего рода адская пасть… которая поглощает души мертвых»[192].

2. Реакция окружающих на похищение:

Au departir si grant duel firent

Tuit cil et celes qui l’oirent,

Con s’ele geust morte en bier:

Ne cuident qu’el reveigne arriere

Ja mes an trestot son aage (стр. 215–219).

С момента госпожи отъезда

Двор не находит в горе места,

Как будто уж она в гробу[193].

Однако же она вернется и Ланселот убьет в поединке Мелеагана.

3. Королевство отца Мелеагана, Бадемагу, называют страной, откуда никто не возвращается.

И последнее: в «Житии Гильдаса» Карадока Лланкарванского, похитителя Гвиневры, зовут король Мелвас. Филипп Вальтер пишет, что этимологически это имя, Mael-was, означает «король страны мертвых»[194].

Еще в одном романе из цикла «Вульгата», «Поиск святого Грааля» (Queste del saint Graal), рыцарь Галахад приходит в аббатство и узнаёт, что из могилы на кладбище раздается голос. «Сила его