Эволюционер из трущоб. Том 15 - Антон Панарин

Тут у меня из носа ручьём хлынула кровь; видать, не стоило поглощать ману из жемчужин, впрочем, иного выбора не было. Ситуация была паршивой. Мы не в силах выстоять против сотни Сломленных, куда уж нам бодаться против тысяч? Или шанс победить есть? Пошатываясь, я улыбнулся и закричал во всё горло:

— Сгорите дотла, выродки!

Глава 11

Я активировал доминанту «Жнец», трансформируя всю кровь, пролитую по округе, в свою собственную. Синеватая кровь Сломленных резко стала красной и начала шипеть. Твари заорали, содрогаясь в конвульсиях. Их тела стремительно таяли.

А как они хотели? Моя токсичная кровь и раньше была не подарок, а сейчас она и вовсе седьмого ранга! Думаю, теперь я с лёгкостью растворю что угодно!

Сломанный, придавивший Лешего, завизжал и начал плавиться. Буквально. Его плоть стекала как воск, обнажая кости, которые тоже начало разъедать.

— Фу, пакость! — Леший выкатился из-под чудовища и стал накладывать на себя Целебное касание, чтобы залечить ожог от кислотной крови. — Миха! Предупреждать надо! На меня этой дрянью накапало!

— Извини! — крикнул я, чувствуя, как мана стремительно убывает.

Эффект был потрясающим. Сотни, тысячи Сломленных, покрытых собственной кровью, теперь горели изнутри. Моя токсичная кровь пожирала их, превращая в зловонное месиво. Вой стоял такой, что уши закладывало.

— Учитель! — Муэдзин подбежал ко мне, подхватывая под руку. — Вы как?

— Еле держусь на ногах. Слишком много сил потратил. Ещё минута, и я вырублюсь, — признался я, а после этого гаркнул. — Все ко мне!

Ребята тут же подтянулись ближе, и началось самое интересное. Твари неслись в нашу сторону, разнося ледяную стену в клочья. Попутно они получали новые раны, а когда приближались ко мне на двадцать метров, попадали под действие доминанты «Жнец» и начинали тлеть. Воздух наполнился химозным ароматом, от которого защипало в лёгких, и ребята закашлялись.

Серый, весь в крови и ссадинах, тоже тлел… Его кожа и мышцы сгорали от кислотной крови, но очень быстро восстанавливались благодаря регенерации. Его теневики почти все полегли, но он сам всё ещё стоял на ногах. А вот Артём шумно дышал, опираясь на копьё. Ему повезло, так как ранений он не получил, иначе сейчас бы кричал от боли, как Леший минутой ранее.

Внезапно наступила тишина. Вокруг нас были тысячи бурлящих кровавых лужиц. И ни одного Сломленного, куда ни посмотри.

— Все… мертвы? — спросил Леший, вытирая пот с лица.

— Кажется… да… — Артём огляделся и присвистнул. — Кто там хотел догнать кашевара по силе? Кажется, мы на веки вечные остались позади.

— Обогнать учителя? Пффф. Немыслимо, — фыркнул Муэдзин, падая на задницу. — Как всегда, великий Михаэль спасает всех в последний момент.

Венера открыла глаза и посмотрела в неестественно серое небо:

— Я в аду?

— Почти, — прохрипел я и потерял сознание.

Мне снилась всякая жуть. А как иначе? Я поглотил генетический материал Дракона Смерти, и знаете, что я узнал? Ничего весёлого. Чёртовы Хароны приносили соплеменников в жертву, чтобы откормить эту тварь. Причём соплеменники сознательно и добровольно шли на убой. Когда я захотел закричать от кровавого зрелища, то очнулся я от того, что кто-то лил мне на лицо воду. Холодную. Противно пахнущую.

— Живой, — послышался голос Муэдзина.

— Жив вашими молитвами, — я с трудом разлепил глаза и увидел лицо Венеры.

— Архаров. Сволочь. Ты меня напугал, — буркнула она.

Оказывается, всё это время я лежал у неё на коленях.

— Я старался, — улыбнулся я и получил от Венеры шлепок по плечу.

Кряхтя, я принял сидячее положение и огляделся. Мы всё ещё были у каньона, но картина изменилась. Неподалёку открылся портал, из которого появились знакомые мне Харонцы. С собой они притащили десятки соплеменников и заставили их прибираться на поле боя, собирая останки Сломленных.

— Эй! Вы чего делаете? Согласно пункту пятому, вы обязаны… — начал было я, но Венера меня успокоила.

— Они уже собрали для тебя образцы. Всё вон в той колбе.

На земле и правда лежала кристаллическая колба, внутри которой плескалась вязкая розовая жижа.

— Тогда я доволен, — кивнул я.

Заметив, что я очнулся, к нам подошёл главный Харонец и преклонил колено:

— Ты… спас нас. Спас… наш народ. Долг… — Он замолчал, будто раздумывал над следующими словами и кивнул. — Мы в неоплатном долгу.

— Да ладно, — я махнул рукой, хотя движение далось с трудом. — Каждый сделал то, что обещал по контракту.

— Нет, — он покачал головой. — Ты сделал… больше. Намного… больше.

Из его груди вырвался сгусток серебристого света и влетел мне в сердце. Тепло разлилось по телу. Усталость схлынула. Раны затянулись. Мана начала восстанавливаться.

— Я исцелил… твои раны. Это меньшее… что я могу… сделать для тебя.

— Ну, спасибо, — улыбнулся я. — Теперь мы можем уйти?

— Портал… готов.

Мы кое-как поднялись. Леший держался за рёбра. Артём хромал. Серый молча шел, нахмурив брови. Муэдзин закинул руки за голову и насвистывал под нос бодрый мотив гимна Солорианских рыцарей. Перед порталом я обернулся:

— Кстати! Насчёт вашего мира. На дне каньона я видел разлом в энергетическом спектре. Огромная трещина в ткани реальности. Она медленно расширяется. Именно она свела Сломленных с ума, излучая постоянный поток хаотической энергии.

Харонцы переглянулись, радость и страх блеснули в их глазах.

— Как… починить?

— Понятия не имею, — честно ответил я. — У вас год, максимум два.

— Мы… найдём способ. Или… новый мир.

Кивнув, я шагнул в портал. Хлопок, темнота, и вот мы снова стоим на улице города Черняховск.

— Поверить не могу, что разломы могут вести и в такие мес… — начал было Артём, но договорить не успел.

Слева, справа, позади, впереди, даже под землёй и над головой — кружили сотни тварей. А я сражаться больше не желал. Закинул ребят в пространственный карман и телепортировался в Калининград. Очутившись на центральной площади, я плюхнулся прямо в лужу. Здесь дождь будто и не собирался заканчиваться. Лило как из ведра.

— Михаил Константинович! Вы вернулись? — козырнул один из гвардейцев деда.

— Да. Сообщи Максиму Харитоновичу, что я теперь настоящий абсолют, а не самозванец, — измученно улыбнулся я, поднимаясь на ноги.

— Разрешите выполнять? — спросил гвардеец, и я кивнул.

Он опрометью бросился в сторону дедовского имения, да и я направился туда же. Дождь будто следовал за нами, превращая улицы Калининграда в подобие венецианских каналов. Я брёл к дедовскому особняку, чувствуя, как каждый шаг даётся с трудом. В пространственном кармане ребята наверняка уже возмущаться тем, что я упрятал их в непроглядную тьму.

Имение деда выглядело как крепость времён осады. Высокие стены, патрули на каждом углу, магические барьеры так плотно