Фальшивая наследница. Величайшая мошенница Позолоченного века - Энни Рид

1899 года их компания подписала крупный контракт с Carnegie Steel, согласно которому Карнеги обязался поставлять им 1000 тонн стальных листов в год в течение десяти лет. Стоимость контракта составила 150 миллионов долларов [6].

Это означало, что Хоффстот и Френд были лично знакомы с Карнеги [7]. Хоффстот женился на свояченице Генри Фиппса, приятеля Карнеги [8]. Супруги даже своего сына назвали Генри – в честь Фиппса. Много лет спустя Карнеги почтил своим присутствием свадьбу этого парня. Так что Фрэнк Хоффстот считал Карнеги своим другом, а не просто деловым партнером [9].

В апреле 1901 года Френд начал давать Кэсси деньги взаймы. Она возвращала долги в положенный срок, четко выполняя свои обязательства, как это сделал бы сам Карнеги. В ноябре она познакомилась и с Хоффстотом – в его нью-йоркском офисе. Его деньги потекли в кошелек Кэсси вместе с деньгами Френда [10].

Тем не менее каждый раз, встречаясь с ними – в Нью-Йорке, Питтсбурге или Кливленде, – Кэсси волновалась так, что сердце скакало галопом. Эти люди лично знали Карнеги, а Хоффстот, насколько ей было известно, так и вовсе входил в круг близких друзей. В присутствии Хоффстота и Френда ей следовало действовать быстро и хитро, но при этом казаться медлительной и глупой. Это было все равно что балансировать на краю пропасти. Она видела эту пропасть каждый раз, когда смотрела Хоффстоту в глаза за стеклами очков в металлической оправе.

Время, свободное от общения с личностями из справочника «Кто есть кто» в Питтсбурге, Кэсси проводила во Франклине, штат Пенсильвания, в 85 милях к северу [11]. Франклин поднялся в 1860–1870-х годах благодаря нефти, обнаруженной в его окрестностях. В 1864-м Джон Уилкс Бут основал здесь нефтяную компанию – за год до того, как отправился в Вашингтон убивать президента [12]. Чедвики тогда жили в соседнем городке Рокленд, где поселились задолго до нефтяного бума, и потом хорошо заработали, продав свою недвижимость в 1866 году [13].

Старший брат Лероя, Джеймс Доддеридж Чедвик, юрист по профессии, по-прежнему жил во Франклине. Франклинские Чедвики хорошо ладили кливлендскими, регулярно навещали друг друга, иногда путешествовали вместе. Кэсси всегда была щедра по отношению к родственникам мужа, даже оплатила ремонт их дома. Главное, рассуждала она, чтобы они видели, как она тратит деньги. Она часто просила у Джеймса одолжить ей наличных. В 1901 году заняла у него 2000 долларов под 7 % годовых. В следующем году – еще 2000 долларов, на этот раз под 8 %. Лерой не возражал против смешивания семейных и деловых отношений и даже сам одобрил ее первый заем [14]. В итоге Кэсси вовлекла своего шурина в оборот заимодавцев, средства которых текли на ее счет, как множество маленьких ручейков стекаются в одну реку.

* * *

Теперь все обитатели престижных районов Кливленда и Питтсбурга знали о Кэсси Чедвик – внебрачной дочери Карнеги, которая являлась к нему в дом запросто, когда заблагорассудится. Таким образом она заложила фундамент аферы. Что ж, пришло время возводить сам дворец. Кэсси лихорадочно брала займы, втягивая в свою сеть все больше людей, в основном юристов и банкиров. И без конца скупала бриллианты, которые можно было обменять на ссуды. Расписка Ири открывала все сейфы, на которые падал ее взгляд. Ее поле деятельности расширялось с каждой неделей.

Она не собиралась останавливаться.

Кэсси уже давно поняла, что главное – завести полезные знакомства. Найти золотую нить, которая приведет к другим золотым нитям. Особенно выгодно инвестировать в юристов, поскольку у них всегда много связей. В июне 1903 года она наняла Горацио Кларка Форда, известного кливлендского дельца, в качестве своего поверенного.

Связи Форда оказались поистине золотыми. Он выторговал для нее ссуду в размере 97 500 долларов у бизнесмена Уильяма Кунса [15]. Получил для нее 15 000 долларов из Сберегательного банка Гарфилда [16]. Выпросил ссуду в размере 55 000 долларов у Оберлинского колледжа, своей же alma mater; 15 000 долларов из этой суммы Кэсси использовала для погашения долга Сберегательному банку Гарфилда.

Другой юрист Уинслоу Фэй, друг семьи Чедвиков, вместе с деловым партнером Генри Вурстом стали самыми ценными прислужниками Кэсси. Они ссудили ей денег и были в восторге от результатов. В 1901 году она сказала им, что нуждается в еще одном займе. «Идите и найдите мне кого-нибудь, у кого достаточно денег, чтобы пустить их на ветер!» – думала Кэсси, вслух заверяя обоих, что вложит средства с выгодой для всех [17].

Фэй и Вурст бросились исполнять ее волю.

* * *

Кэсси тратила деньги так, словно искренне верила, будто принадлежит к американской королевской семье. Драгоценности и платья, нижнее белье и меха текли в ее гардероб непрерывным потоком. Продавщица универсального магазина как-то отметила, что «миссис Чедвик была эксцентричной покупательницей. Приобретая шелк и бархат – а она предпочитала лучшие импортные товары, – она говорила: “Можете не отмерять, присылайте весь рулон”» [18].

К тому же вовсе не обязательно было довольствоваться тем, что выставлялось в магазинах. Кэсси могла себе позволить все что угодно, даже то, чего еще не существовало. Она заказала мастерам мебель из красного дерева для гостиной, причем сама же и предоставила тюленью кожу для обивки. Она украшала своими инициалами все подряд: витиеватая монограмма CLC появилась на обеденных тарелках, сумочках и канцелярских принадлежностях [19]. Если ей не нравилось, как выглядит бриллиант в колье, она просила ювелира убрать этот камешек и вставить какой-нибудь другой. Часто предметы, переиначенные на ее вкус, становились еще более ценными. «У нее чудесная коллекция бриллиантов, – рассказывала позже одна из ее жертв, – крупные драгоценные камни такой чистоты, что аж глаза слезятся» [20].

Изысканность, конечно, заключалась не только в обладании большим количеством вещей. В обществе особо ценились всякие редкости и новинки, которых больше ни у кого не было. У Стюарта Чисхолма с Эвклид-авеню в музыкальной комнате стоял стул, который издавал приятную музыку, когда на него садились [21], а также подлинный старинный багор венецианского гондольера [22]. У Тома Джонсона, который жил на углу Эвклид-авеню и Оливер-стрит, был собственный крытый ледовый каток [23]. Многие дома в Ряду Миллионеров могли похвастаться настоящим органом.

Поэтому Кэсси покупала такие вещи, которые должны были запомниться ее гостям. Вслед за мистером Чисхолмом приобрела стулья, которые издавали музыку, когда на них кто-то садился, а также тарелки, которые тоже играли, стоило взять их в руки. Лерой, как и его соседи, любил наигрывать песенки на массивном органе, который работал благодаря воде, подаваемой из подвала. В музыкальной комнате Чедвиков стоял миниатюрный