Геноцид армян. Полная история - Раймон Арутюн Кеворкян

дорогу, идущую вдоль побережья Черного моря, а не ведущую в Сивас. Видаль пришел к выводу, что «теперь настала очередь его жены». Исходя из этого, он решил «спасти его двоих детей, когда узнал, что они были еще живы». Для этого он отправил прошение вали, который ответил: «Мать, которая заботилась о них, убита; какой смысл оставлять этих детей в живых»?[3034] Но случай «красавицы» гораздо более запутанный. Допрос главных фигурантов этой драмы, проведенный на пятом заседании суда 5 апреля 1919 г., дает некоторое представление о роли, которую играл каждый из них в тяжелых испытаниях этой женщины. Агент Мустафа почти все время встречал вопросы судьи своим «я не знаю». В частности, он отрицал, что г-жа Арсланян просила его помочь ей, а именно «принести деньги, которые она держала в своем доме, и отдать их ей». Самым серьезным, что он признал, было то, что он знал, что «ее выслали. [Он] больше ее не видел». Судья обратил его внимание на то, что «люди говорят, что г-жа Арсланян, ее сын и вы сами вышли на корабле в открытое море… Вы и Али Саиб-бей выслали эту женщину с тайным намерением». Мустафа это отрицал. Дальнейшие допросы свидетелей показали, однако, что «г-жа Арсланян находилась в семье агента Мустафы». Саиб, когда его об этом спросили, сказал, что он не знал, правда ли это, но добавил: «Я слышал, что какой-то мужчина был готов заплатить 300 или 400 пиастров за то, чтобы жениться на ней и тем самым получить контроль над ее наследством». Он признал, что после этого он поговорил с Нури-беем, лейтенантом полиции, который ему рассказал, что этот мужчина был родственником Мустафы по имени Рушди, но вали «пронюхал» об этой афере и дал приказ «выгнать г-жу Арсланян из дома Мустафы». Саиб тем не менее верил, что в распоряжении г-жи Арсланян находятся «семьсот или восемьсот турецких фунтов». Видя нежелание обвиняемого говорить, судья в конце концов воскликнул: «Некоторые люди говорят, что вы хотели жениться на красивой женщине и что она вам отказала. Мустафа положил глаз на ее наследство. Затем вы вдвоем решили выслать г-жу Арсланян»[3035].

На следующий день мужчина, обвиненный в этом, Абдулла Рушди, 65-летний житель Дагестана, был допрошен судом. В ходе допроса выяснилось, что г-жу Арсланян депортировали дважды. В первый раз она «вернулась в город с сыном, и у нее с собой было письмо от Наиля-бея». То есть посланник Иттихада лично вмешался, чтобы ее спасти, вероятно, по просьбе Мустафы или Саиба. Также можно предполагать, что Мустафа поселил эту женщину в доме своих родственников, чтобы спасти ее от других хищников, интересовавшихся ее состоянием или внешностью. Рушди рассказал, что жандармы приехали за ней, но ее не было, и сказали ему, чтобы он ехал с ними к вали, «который хотел поговорить с ним». Далее он сказал, что «по приказу вали матросы отвезли ее в море и выбросили за борт»[3036]. Выдавая один секрет за другим, Рушди также сказал, что он знал, «что у нее есть наследство», потому что в семье, где она жила, был «девятилетний мальчик, мать которого была прислугой в доме медицинского инспектора». В завуалированных выражениях свидетель рассказал суду, что Саиб знал о финансовом положении г-жи Арсланян и был очарован не только ее красотой[3037]. Несколько дней спустя последний свидетель майор Эдхем-бей, «который был председателем комитета по депортации и организовывал отправки в глубь страны», признался, «что он слышал, как г-жа Арсланян кричала с корабля, который направлялся в открытое море; она взывала о помощи[3038]. Из всех этих эпизодов становится понятно, что между вали и его коллаборационистами была сильная конкуренция за контроль над имуществом вдов, таких как г-жа Арслан что ее вернули после депортации, явно при содействии представителя (КЕП. — Прим. пер.) Наиля, чтобы отобрать то, что ей принадлежало; но что личные амбиции Мустафы и Саиба придержал Джемаль Азми, который казнил «красавицу», возможно, заставив ее перед этим отдать ему ее имущество.

Роль правительства и партии «Тешкилят-и Махсуса» в ликвидации армян

Согласно показаниям, которые командир 17-го батальона, базировавшегося в Трапезунде в июне 1915 г., полковник Васфи, дал в военном суде Стамбула 3 апреля 1919 г., «трапезундской ячейкой «Специальной организации» командовал Бехаеддин Шакир», который «встал на пути военных операций [вооруженных сил]. Изначально, все вали подчинялись ему, наряду с отрядами «Специальной организации», которые оказались в его юрисдикции. Мы выступили против этого, но не совсем преуспели [в том, чтобы положить этому конец]»[3039]. Д-р Авни, медицинский инспектор, добавил, что эти «банды выехали вместе с депортируемыми армянами. Люди повсюду говорили о расправе над армянами на шоссе и о том, что на них нападали и грабили»[3040]. Американский консул Оскар Хейзер также имел свое мнение по данному вопросу: «Создается впечатление, что реальная власть здесь находится в руках комитета, который возглавляет Наиль-бей, и он, очевидно, получает приказы из Константинополя, а не от вали»[3041].

«Специальная организация» и представитель КЕП в Трапезунде явно играли ключевую роль в преследованиях армян, получая приказы из столицы. Ариф-бей, каймакам Кирасона, однако утверждал, что именно вали Джемаль Азми дал ему «приказ депортировать армян в направлении Мосула по Черному морю», то есть утопить их[3042]. Кенан-бей судебный инспектор округа, заявил, что он хорошо знал Джемаля Азми, который раньше был мутесарифом Лазистана, и что вали отвечал за депортации и расправы над армянами»; он также отметил, что доклады, которые местные судьи направили в министерство юстиции, не дали «результатов», и что вали «делал, что хотел; он мог предать военному суду того, кого хотел». Он еще добавил, что «каймакам Бафры, который попался заступиться за депортируемых, был убит»[3043].

Юсуф Риза-бей, член Центрального комитета Иттихада и на то время глава ячейки Специальной организации» в Трапезунде, предстал перед судом юнионистов. В показаниях, которые он дал на первом заседании суда в Трапезунде, он заявил, что решение депортировать армян было принято не Центральным комитетом партии, а скорее «его приняло правительство». Более того, его не было в Трапезунде, когда происходили депортации; «комитет в этом регионе представлял Наиль»[3044]. Следуя его рассуждениям, можно сделать вывод, несмотря на то что Иттихад не имел никакого отношения к данному делу, он не был его представителем в Трапезунде, им был Наиль; подразумевается, что Наиль несет ответственность за массовое насилие. Вслед за Наилем Талаат-бей, инспектор жандармерии, также отклонил любую связь с