Стандартное отклонение Мнимой Модели - Швейная Феечка

директора, либо всё-таки не могла их читать — она на один и тот же запрос приносила совершенно разные книги, но всегда такие, которые подходили под то, что человек на самом деле имел в виду.

А значит, на самом деле я хотела сделать приворот Камиды Эстер?

Однако, оглавление этой книги развеяло мои опасения относительно неконвенциональных влечений. Под ярким и однозначно отсылающим к не-магичкам, капающим свечами на портрет любимого парня, словом крылся целый ряд зелий и артефактов различного предназначения: от тех, что способны помочь вызвать привязанность особо буйного домашнего животного до тех, что помогают с бизнес-переговорами.

Из первой главы — об общих принципах приворотов, я выяснила, что привороты подчиняются тем же правилам, что и вся остальная магия, направленная на разумное (или как минимум живое) существо.

1) Напрямую изменить чувства и мысли нельзя.

На этом пункте я усмехнулась, вспоминая как игралась нашими чувствами Тамара в сугубо профилактических целях. Видимо, составитель книги опирался только на Стандартную Модель.

2) Попытка воздействия на частицы тела цели без осознанной воли цели непосредственно вызывает естественное сопротивление, равное многократному объёму запасов магии цели, но расходуемых практически единомоментно.

Из за этого ограничения, действовать непосредственно можно было только на животных или не-магов. Попытка телекинезом оторвать руку волшебника, как правило, приводила к моментальному магическому истощению. То, насколько энергоёмкой была задача прямого воздействия на тело мага, поражало многих ученых. По неизвестным пока причинам, попытка навредить взрослому магу путём движения частиц его тела способна была полностью измотать небольшой ритуальный зал на десяток операторов. Потому этот способ не использовали — ведь той же магией на эту цель можно было обрушить огненный дождь или убрать воздух в радиусе нескольких сотен метров.

И, наконец, пункт, который вывела я сама:

3) Привороты, в общем, строятся на подкреплении пребывания рядом с целью.

Тот самый, что действовал на собак, был чудовищно прост: это был небольшой амулет, который порождал частицы запаха, который нравился собаке, всякий раз, когда хозяин был в поле видимости.

И хотя, возможно, идея подсадить Камиду на себя, буквально подмешивая ей в чай жидкие артефакты, была крутой — ограниченность этой книги резала глаза.

Мне всё больше нравилась идея использовать Мнимую Модель.

______________________________________________________

Авторское.

"Стандартное отклонение мнимой модели" — не "форматная" книга. У неё специфический жанр, и я не вполне знаю, куда с таким жанром правильно идти, чтобы найти своего читателя. Однако если вы прочитали десять глав и вам всё ещё нравится, значит вы — скорее всего тот самый читатель и мы нашли друг друга.

Это я к чему. Давайте не потеряемся. Если мы соберёмся у меня в ТГК, то мы сможем построить свой дивный манямир, где я буду писать рационалфики про девочек-волшебниц, а вы будете их читать. И всё это — без алгоритмов АТ и прочего всякого.

Жду вас: с

t. me/sveinayafeechka

Глава 11. Безошибочность проецирования ума

Впервые дополнительные занятия с профессором Тамарой я ждала с таким нетерпением. У меня накопилось столько идей! У меня накопилось столько вопросов! Моя практика в Мнимой Модели удалась!

Тени скользили по стенам коридора, образуя причудливые узоры на стенах. Эти тени не могли отбрасывать ни барельефы и статуи, расположенные вдоль стен, ни птицы, то и дело пролетавшие за окном. Это были тени, которые возникали без видимых объектов. Места, где свет просто пропадал бесследно, словно кто-то или что-то его пожирало.

Взгляд невольно следил за игрой теней, отвлекая меня от мыслей о собственных успехах. Я сидела здесь уже семь минут, но это были семь минут бесплодного ожидания — и потому они тянулись, казалось, целую вечность. А в этих тенях было что-то непознанное — и потому они притягивали моё желание, будоражили инстинкты исследователя, а главное — занимали внимание. Хоть как-нибудь.

Вот, например, барельеф в виде распустившегося цветка. Солнечный свет из окон должен освещать его целиком, и место есть разве что для небольших теней ииза неровностей камня.

Однако, цветку было на это совершенно наплевать. Вся его сердцевина и лепестки практически до половины были в глубокой, непроглядной темноте.

Таких аномалий, связанных со светом, было множество по всему замку. Обычно их связывали с руническими цепочками внутри стен, которые обеспечивали зданию школы магические свойства. Возможно, по тому, как конкретно пропадает свет, профессор Хэмдж, или, может, даже Милль — смогли бы сказать что-нибудь о том, какая конкретно руна была за цветком.

Но я слишком плохо знала артефактистику. Моих познаний хватало ровно на то, чтобы получать отличные отметки на уроках — и, в отличие от многих других предметов, для устойчивых магических систем этот уровень знаний был смехотворно низок.

Тени продолжали скользить по стенам. Звуки, которые то и дело раздавались с улицы и разносились по коридорам из других коридоров, сплетались в единый узор шума, в котором можно было бы выцепить любой разговор и, сосредоточившись на нём, отсечь все остальные звуки как досадную помеху.

Я умела сосредотачиваться на значимом звуке в любом шуме. Этому приходится научиться за годы учёбы, если ты действительно хочешь что-нибудь узнать. Голос лектора к пятнадцатой минуте урока становится лишь одним из равных по громкости голосов в аудитории — и тогда на помощь приходит магия. Мне пришлось научиться усиливать одни звуки и глушить другие. Фильтровать какофонию. Разбираться в том, как конкретно звук разносится в воздухе, и как поставить для него барьеры.

Как итог — я прекрасно владела звукоизолирующими чарами. Я могла делать в них исключения, в том числе исключения для отдельных слов или интонаций: ведь мне не хотелось бы заглушить вопль ужаса, раздавшийся у меня за спиной и не отреагировать вовремя.

А попутно я научилась получать удовольствие от тихого шума. Переливы звуков были похожи на игру бликов света в тысячах призм — хоть и не такие красочные.

И потому, когда в общий фон влился дополнительный, всё более и более нарастающий звук стука каблуков школьных туфель о камень — я встала и погасила всю декоративную магию. Волосы потеряли объём. Складки на рубашке стали менее идеальными. Серебро в волосах перестало блестеть — да, я тоже досвечивала волосы магией. Но не всю копну, если вы подумали о Камиде! И не в настолько золотой! Вообще не в золотой!

И когда Тамара наконец вышла из за угла коридора, я выглядела как совершенно обычная девушка. Ну, настолько обычная, насколько обычной может быть девушка с черно-серебряными волосами. Достаточно обычная для Тамары.

— Таника? Проходи. — кивнула Тамара на кабинет.