ЗНАК ВОПРОСА 2002 № 03 - Валерий Иванович Гуляев

нелегкой дороги через пустыню притупило все чувства, кроме усталости и жажды. Нам было отнюдь не до местных красот. Но вот башни приблизились, выросли, заслонив собой добрую половину горизонта, и тогда стало ясно, что это не обманчивая игра природы, а долгожданная Хатра — удивительный город, то ли по капризу восточного деспота, то ли из каких-то стратегических соображений построенный в самом сердце холмистой, выжженной солнцем равнины. Отчетливо видны мощные фундаменты некогда грозных стен, опоясывавших город. В центре, где по традиции расположен теменос — священный квартал, высится полуразрушенная громада дворца с величественными арками ворот. Рядом теснятся святилища наиболее почитаемых богов Хатры. Желтоватые, под цвет окружающей местности, удивительно легкие и изящные колоннады античных храмов словно застыли в вековом сне под палящим солнцем. Время не властно над ними. Благородный мосульский мрамор и твердый хатранский известняк за 17 прошедших веков сохранили на своей поверхности каждую черточку, каждый завиток, оставленные резцом древнего мастера. Чинно расселись по карнизам дворцового зала могучие степные орлы. Сидящий орел со сложенными крыльями — официальный герб города, воплощение его величия и силы. Бесстрастно глядят в туманную даль Джезиры скульптурные головы каких-то полумифических персонажей: не то людей, наделенных чертами богов, не то очеловеченных обитателей Олимпа. Причудливо вьются по округлому изгибу римской арки гроздья диковинных растений и плодов, фигуры лошадей, овец, быков.

Дворец в Хатре

Но жизнь давно ушла отсюда. Перед нами — лишь призрак мертвого безлюдного города, застывшие в последнем крике руины. Змеи, ящерицы и скорпионы — их единственные обитатели. Нет, здесь не было медленного угасания, как в Уре. И природа не проявляла к Хатре своего капризного нрава. Эти высокие и гордые кровли рухнули не от свирепого натиска ветра хамсина. Эти мраморные колонны раскололись на куски не от удара случайной молнии. Повсюду видны красноречивые следы продуманного и варварского разрушения. Город, взятый с боя и распятый врагами на каменистых холмах окружающей пустыни, захлебнулся в крови своих жителей и был задушен смрадным пламенем пожаров. Победители не удовлетворились грабежом вместительных кладовых царского дворца, храмов и домов богатых торговцев. Были разрыты и опустошены все древние могилы. Тщательно обшарены все улицы и закоулки. Неудивительно, что, несмотря на самые упорные поиски археологов, в Хатре до сих пор не удалось найти ни одной золотой монеты, ни единой серебряной безделушки, а ведь когда-то город славился своим богатством.

Основанный во II–I веках до н. э. предками арабов, город занимал выгодное географическое положение, выступая чуть ли не единственным посредником в торговле между Восточным Средиземноморьем (Сирия, Ливан) и Месопотамией. Сюда попадали экзотические товары даже с рынков далекой Индии.

Под защитой каменных стен Хатры бок о бок жили и трудились люди самых разных народностей и религий: оборотистые греки — потомки воинов Александра Македонского, иранцы-парфяне, арабы, халдеи. На улицах и площадях города слышалась разноязычная речь. В многочисленных храмах возносились молитвы богам: шумеро-аккадскому Нергалу, греческим Гермесу и Афине, арамейской богине Атарат. Над всем этим пестрым божественным сонмом возвышался верховный бог Хатры — бог Солнца Шамаш.

Здесь, в непроторенной азиатской глуши, среди холмистой бесплодной пустыни, провидению угодно было создать прекрасную жемчужину — город-космополит, принявший и творчески соединивший на своей почве влияния греко-римской культуры Запада и богатое наследие тысячелетних цивилизаций Востока. Вопреки известному утверждению Р. Киплинга Запад и Восток сошлись в Хатре прочно, на века. И плоды этого необычного культурного симбиоза видны здесь на каждом шагу.

Типично парфянский по архитектуре дворец правителей города с двумя продолговатыми залами — айванами, открытыми во двор, одновременно имеет вход в виде римских арок. Рядом с глухими стенами восточного святилища вздымаются ввысь стройные колонны эллинистических храмов коринфского или аттического ордера. В Иракском музее в Багдаде хранится скульптура Геракла из Хатры, изваянная из белоснежного мрамора. Но странное дело, усы и борода Геракла завиты и подстрижены по парфянской моде. На шее — витая иранская гривна. Глаза героя подведены черной краской в соответствии с канонами шумерского или ассирийского искусства. Приземистая и коротконогая фигура хатранского Геракла, увы, неизмеримо далека от воплощенного в холодном мраморе живого совершенства скульптур Праксителя. С другой стороны, по странной прихоти древнего мастера, сугубо халдейское божество, Ашшур-Бел, облачается вдруг в костюм римского полководца со всеми доспехами и знаками отличия.

«ЗДЕСЬ БУДЕТ ГОРОД ЗАЛОЖЕН…»

Имя Хатра — арамейского происхождения. Оно встречается среди надписей, найденных в самом городе, а также в трудах римских и арабских летописцев. На местных монетах выбита надпись: «Хатра, город бога Шамаша». Видимо, город был основан предками арабов, пришедшими из Хаджаза где-то во II веке до н. э. Надпись, обнаруженная в 1961 году, называет правителя Хатры — Санатрука царем арабов, а его отца — именем Наср, великий жрец. Подобно многим другим пограничным городам Восточного Средиземноморья, Хатра всегда служила разменной монетой в крупной игре наиболее могущественных держав того времени — Парфии и Рима. Почему же Ха-тру построили в такой глуши, вдали от рек и населенных пунктов? Конечно, основатели города преследовали военные и торгово-экономические цели, но главное, что предопределило выбор места древними строителями, — наличие воды. В четырех километрах от города находится вади Тартар. На территории самой Хатры имелось множество естественных колодцев и пресноводное озеро. Кроме того, дождевую воду горожане заботливо собирали в специальные искусственные бассейны и цистерны.

Парфяне, под эгидой и при содействии которых возникла Хатра, не пожалели усилий превратить ее в неприступную твердыню, закованную в каменный панцирь высоких стен и башен. Круглый в плане город обнесен двойной стеной. Внешняя стена имела в диаметре восемь километров, внутренняя — шесть. Стены разделяло пространство в полкилометра. Кроме того, снаружи город был окружен глубоким рвом. Во внутренней стене было прорезано четверо ворот, расположенных строго по сторонам света. В вековом соперничестве парфянских царей с Римом Хатра играла важную роль, будучи опорной базой парфянской панцирной конницы в набегах на Сирию и надежным укрытием от неприятельских атак. В течение I века н. э. легионы римских императоров Траяна и Септимия Севера дважды пытались захватить Хатру, но каждый раз неудачно.

Эллинистический рельеф

на стене храма в Хатре

Причем это объясняется не только прочностью каменных стен города и храбростью его защитников, но и применением хатранцами в борьбе с врагами новейших видов оружия. Летописи упоминают, например. хатранский огонь — горючую жидкость в глиняных сосудах и хитроумный аппарат для одновременной стрельбы большим числом стрел. Сыграла, конечно, здесь свою роль и постоянная поддержка со стороны